Наталья Павлищева - Колыбель времени

— Леди Эшли, я умоляю вас, не стоит говорить об этом вслух. Моя жена серьезно больна, ей без конца кажется, что она то беременна, то умирает от рака… Но проходят месяцы, а ничего не происходит.

Я вспомнила Эми, нет, мне не показалось, что она ненормальная или маньячка. И все же не пнуть дополнительно не смогла:

— Ну почему же? Ведь вы ездили туда три месяца назад…

Он смутился, явно смутился… Значит, я права, и Эми говорит правду. Вот ведь мерзавец! Ничего, я еще заставлю тебя привезти жену сюда и ползать перед ней на коленях. Может, тогда Рыжая поймет, что Дадли мерзавец, которому просто нужна власть?

Но заняться Дадли мне не удалось, потому что вечером я услышала такую новость, которая отодвинула мысли об Эми Робсарт на второй план. Как в анекдоте: дали новое средство от головной боли… помогает, о головной боли и думать забыл, так желудок свело…

— Кэтрин, я беременна…

Оп-ля! От кого, спрашивать глупо, мы Роберту Дадли не изменяем даже мысленно и во сне. Только этого не хватало.

Я молча соображала. Королева не принцесса, которой можно было забиться в дальнее имение и пересидеть тихо, и то проблем хлебнули по самый Тауэр. В ссылку не уедешь, от придворных не спрячешься. Королеве рожать нельзя.

А не рожать?

Ей двадцать шесть лет, был выкидыш… А что, если это вообще последний ребенок? К тому же я помнила про Шекспира.

— Что ты молчишь?

— Думаю. Вы кому-нибудь об этом говорили?

— Пока нет.

— Пока и не говорите.

Так, с прачками разберемся…

— Нужно найти врача и повитуху…

Дурочка, я перед тобой, и врач, и повитуха…

— Сама справлюсь.

— Кэтрин, я не буду делать выкидыш.

— А я вас и не уговариваю его делать.

— Но, значит, мне нужно срочно обвенчаться с Робертом Дадли.

— Чего?!

— Но мой ребенок должен родиться в браке.

— Чтобы он родился в браке, нужно было сначала обвенчаться, а потом беременеть. Вы хорошо переносите все, как в прошлый раз?

— Да.

— Значит, будете носить и рожать тайно. Пока об этом думать рано, будем решать проблемы по мере их поступления. Только умоляю, не скачите в танцах, как коза, сделайте вид, что ногу подвернули или еще что-нибудь.

— Мой ребенок должен родиться законным.

— Он просто должен родиться. О законности нужно было думать раньше. Лорду Дадли еще надо развестись, и королевы не выходят замуж, как простые горожанки. Вы забыли, что ваш брак должен утвердить Совет.

— Мы обвенчаемся тайно.

— Надеюсь, вы не успели осчастливить этим известием лорда?

— Нет, но он не будет против.

— Конечно, не будет. Только вот у него жена тоже беременна.

— Кто?!

— Леди Эми Робсарт; если вы помните, она супруга вашего драгоценного лорда. И Эми ждет ребенка.

— Но он не живет с женой!

— Чтобы сделать ребенка молодой женщине, достаточно побывать в ее постели всего лишь раз. Лорд Дадли, помнится, уезжал куда-то по делам три месяца назад?

— Ты лжешь…

— Зачем? Ваша беременность от этого никуда не денется, а вот если о ней станет известно, найдется немало желающих посмаковать поведение королевы Англии… Вернее, падение королевы Англии.

Елизавета умная женщина, но что происходит с ее мозгами, когда речь заходит о Дадли? У меня одна реакция на их отношения: бабы дуры! А влюбленные — дуры четырежды. Влюбленная королева все равно баба со всеми вытекающими из этого последствиями.

Я попыталась поговорить с Владом, но тот только махнул рукой:

— Ты думаешь, моя лучше? Еще хуже. Привезла с собой поэта Шателяра, с которым любезничает вне допустимых пределов у всех на глазах. Но то, что позволительно в Париже, недопустимо в Эдинбурге. Еще немного, и пойдут такие слухи, что не разгрести…

Влад оказался прав, поэт Шателяр принял флирт королевы Марии Стюарт за чистую монету и перешел к действиям. Он якобы тайно пробрался в туалет при спальне Ее Величества и был застигнут там братом королевы графом Мерреем. Крик поднял на ноги весь дворец, Шателяр схвачен, осужден и даже казнен. Последними словами несчастного на эшафоте был укор Марии Стюарт: «Жестокая королева».

Королева наблюдала за казнью спокойно, видно осознав, к чему приводят неприличное поведение и флирт в строгой Шотландии. Думаю, ей почти расхотелось быть королевой маленькой, но строгой страны, а потому она принялась обдумывать мысль о замужестве, причем как можно скорее.

Но очередь из желающих обрести в лице Марии Стюарт подругу жизни как-то не стояла. Королева-регент Франции и по совместительству бывшая свекровь Марии Стюарт Екатерина Медичи слишком хорошо знала, чего стоит невестка; дважды вдовец Филипп Испанский предпочел и ей, и Елизавете дочь все той же Екатерины Медичи Изабеллу; подходящих принцев и королей просто не наблюдалось, а сочетаться браком со своим подданным Мария считала ниже своего достоинства.

Интересная вырисовывалась ситуация: в Англии и Шотландии сидели на тронах две невесты, каждая из которых являлась лакомым кусочком. Конечно, Шотландию с Англией не сравнить, но зато какая возможность претендовать на английский престол!

Заваривалась новая каша, от которой можно было схватиться за голову. Только передохнули от испанской угрозы, как нависла французская. А моя Рыжая надумала рожать! Оно, конечно, другого времени завести ребенка от Дадли у нее не нашлось — вокруг творилось бог знает что: под боком претендентка, которая своего не упустит; тьма народа только и ждет, чтобы завопить: «Ага! Мы же говорили!..»; у лорда жена в положении… А мы беременны!

— Роберт, почему вы не представите свою супругу? Я никогда ее не видела. Почему вы держите красивую женщину вдали от двора и моих взглядов? Я не кусаюсь…

Едва ли, подумал Дадли, а вслух ответил:

— Эми Робсарт серьезно больна, но вы ее видели, Ваше Величество. Моя супруга присутствовала, когда вы изволили объявить меня рыцарем ордена Подвязки.

— Да? — делано пожала плечами королева. — В таком случае она весьма непримечательная особа, потому что я ее не заметила. А ведь я примечаю каждую красивую женщину.

Что есть, то есть, снова мысленно согласился Дадли.

— Чем больна ваша супруга?

Роберт рассказал, что Эми умирает от рака груди, но не сказал, что еще больше от тоски по своему неверному красавцу мужу. Пока Дадли развлекался и развлекал королеву, Эми Робсарт таяла на глазах от всего сразу — болезни, тоски, одиночества…

Никто так и не узнал правду о том, что произошло 8 сентября 1560 года в Камнор-Плейс. Эми Дадли почему-то отправила всех слуг на ярмарку, оставшись только с верной ей горничной, но и ту отослала по делу. Утром Эми нашли упавшей с лестницы мертвой. Что это было — убийство, самоубийство или просто его величество случай? Похоронили в тот же день почти тайно.