Алексей Фомин - Жребий окаянный. Браслет

– А сам-то будет? – поинтересовался Мамет, прочитав записку, переданную ему Силой.

– Обещался. Сказал, что вскорости подойдет, – ответил Сила.

– Выбирайте… – Мамет махнул рукой в направлении стены, завешанной и заставленной барабанами и прочими ударными инструментами всевозможных форм и размеров.

Пока выбирали барабан, и Силкин брат подошел. Был он лет на десять – двенадцать старше Силы, такой же невысокий и худощавый. Они вообще были похожи, если не считать пронзительного взгляда голубых глаз, которым старший брат буквально пронзал каждого встречного. «Ишь как смотрит, – подметил Валентин. – Натуральный следак». Он пошептался сначала с хозяином лавки, а потом подошел к брату и его друзьям.

– Обыщик Надей Храбров, – представился он. – Ну что, подобрали барабан?

– Ну да… – почему-то промямлил в ответ Сила.

– Тогда показывайте, что удумали.

– Лучше не здесь, – ответил ему Валентин. – Лишние глаза в этом деле не нужны.

– Что так? – жестко спросил Надей. – Что-то незаконное удумали?

– Да нет… – теперь настала очередь Валентина мямлить и жаться. – Просто… Коммерческая тайна.

– Ладно. Мамет, мы пройдем на задний двор? – крикнул он хозяину лавки.

Тот махнул рукой с тем же спокойствием и безразличием, что и раньше, когда указывал друзьям на барабаны. Полутемным проходом, меж залежей ящиков и коробов, Надей провел друзей на небольшой, почти полностью загроможденный задний двор.

– Ну и беспорядок у него, не дай бог, искра, – процедил он сквозь зубы. – Наказ бы ему выписать да виру наложить, а из-за вашего барабана теперь молчать придется. Ладно, показывайте.

Сила постелил прямо на снег холстину и поставил на нее барабан. Подобрав в Маметовых залежах всякого хлама небольшой чурбачок, он поставил его рядом с барабаном и сел. Валентин выложил из карманов стаканчики и костяной шарик. Силка размял пальцы и взялся за стаканы. Одна комбинация, вторая, третья…

– Где шарик?

– Здесь! – указал пальцем Надей.

– А вот и нет… – Сила продемонстрировал брату его ошибку.

После этого фокус был повторен еще несколько раз, пока Надей не воскликнул:

– Занятно! Ну ты, Силка, и молодец! Народу много соберется на такую забаву поглядеть. Видел бы батя, не стал бы боле говорить, что ты ни на что не способен. Но… – Тут Надей оборотился к Валентину. – Суть-то в чем?

Валентин подал знак Силке, и тот выстроил новую комбинацию.

– Где шарик?

– Здесь! – указал Валентин. – Копейку даю!

– Нет, – возразил Ероха. – Вот здесь! И с меня копейка!

– Понял, – сразу же отреагировал обыщик. – Ваша задача – вовлечь в это дело зрителей.

– Ну да… – подтвердил Валентин. «Как он сразу своим ментовским умом фишку-то просек!»

– Получается, игра на деньги. Запрещено.

– Так это зернь [5]запрещена и шахматы, – с горячностью возразил Валентин. – А наша игра не запрещена. Да и не игра это вовсе. А так… Забава.

– Гм-м, гм-м… – Надей снял с головы форменный колпак с меховой опушкой и поскреб пальцами затылок. – Забава, говоришь… Но деньги…

– А что деньги? – с жаром отпарировал Валентин, решивший ковать железо, не отходя от кассы. – Вот борьба… Разрешена?

– Разрешена.

– А если, положим, вы с Силкой боретесь, а я говорю Ерохе: «Надей победит, копейку даю». А Ероха мне отвечает: «Нет, Силка. На него даю». Это не запрещено.

Надей вновь поскреб пальцами затылок:

– Вроде не запрещено.

– Так у нас то же самое, – просиял Валентин. – Только вместо борцов стаканы.

Надей хмыкнул и сказал:

– Ладно. Пробуйте. Поглядим, что получится. Но попам на глаза лучше не попадайтесь. Здесь уж я ничего не смогу поделать.

– Эй, эй, посторонись! Не играешь, так отойди в сторонку.

– Да не пихайся ты, черт! Почему же это я не играю? Очень даже играю. Обождать просто маленько решил.

– Вот и ожидай в сторонке, не мешайся. Эй, вьюнош, прими-ка от меня алтын. Вон на тот стакан.

Толкотня и галдеж вокруг Силы, усевшегося с барабаном, продолжались уже часа три. Стоило им только устроиться на небольшом свободном пятачке в междурядье, как остановились двое зевак – поглядеть, что это трое парней удумали с барабаном делать. А когда Силка только задвигал своими стаканчиками, количество зевак сразу же увеличилось в несколько раз. Валентин хоть и подозревал местное население в избыточной, нерастраченной азартности, но такого он себе даже представить не мог. Разводить никого не пришлось. Валентин лишь в первый раз поставил копейку на один из стаканов и «угадал». Силка демонстративно отдал ему выигранную копейку. И понеслось… Валентина тут же отпихнули в сторону охотники за удачей, и игра с тех пор так и продолжалась без малейшей заминки и остановки. Место выбывающих игроков тут же занимали новые, а Сила трудился не покладая рук. Он, как и учил его Валентин, старался не жадничать, возвращая приличную часть полученных денег играющим в качестве выигрыша, чем еще больше разжигал их азарт. Валентину же с Ерохой лишь оставалось следить за Силкой, чтоб какой-нибудь шустряк не вздумал пощупать его карманы, да, встав по обеим сторонам от барабана, сдерживать по возможности толпу, чтоб не слишком напирала.

Глядя на этот пир азарта и страсти, бушующий вокруг него, Валентин даже усомнился в правильности выбранной им стратегии. Еще сегодня утром он предложил парням игру в «наперстки» лишь как средство занять свободное время и слегка поправить финансовое положение, пока он не придумает что-либо посерьезнее. Но раз за разом в голове его всплывала мысль о том, что это в двадцать первом веке «наперстки» – мелкое мошенничество, а в шестнадцатом – очень даже и не мелкое. О том, каков истинный масштаб подобного «бизнеса», можно будет судить лишь после того, как будет подсчитана сегодняшняя касса. Но, по ощущениям, получиться должно неплохо. «Эх и азартными были наши предки, – подумалось Валентину. – Представляю, какие очереди из желающих сдать свои денежки выстроятся, если им предложить «пирамиду». Точно, «пирамида»! Вот это уже посерьезнее будет. Это вам не «наперстки» по барабану гонять! – Ему только показалось, что решение задачи быстрого обогащения найдено, как в голову тихой сапой вползла противная, но оттого не становящаяся неверной мыслишка: – Какая еще «пирамида»? «Пирамида» подразумевает тысячи обманутых вкладчиков и бегство ее создателя. А ты собираешься стать здесь равным среди равных, уважаемым человеком, своим для всех этих купцов и промышленников… Так что «пирамида» отменяется».

Валентин поглядел на Ероху. Доволен, лыбится в тридцать два зуба, но сосредоточенности и внимания, похоже, не теряет – так и стрижет глазами по толпе играющих. Валентин внимательно оглядел свою сторону. Толпа, потихоньку напирая, уже обтекала сбоку его и Силку. Еще немного, и народ окажется у них за спиной. «Куда ж я раньше-то смотрел? – ужаснулся Валентин. – Ишь, размечтался, а про дело конкретное забыл». Энергично, вертясь волчком во все стороны, он принялся отпихивать назад напирающих игроков: