Дмитрий Щёкин - Страна городов

— Ну, как бы сказать… А наша Стража? Подходят?

— Мдяяяя… они критически уставились на площадку, где Антон Ким муштровал новичка из племени Мамонта, обучая того парировать удары меча кистенем и щитом. Ким гонял рекрута по поляне кругами, изредка охаживая ученика по мягким местам плоскостью деревянного учебного кхукри. Неандертальцев не брали в стражей по простой причине — мужчин в племени было пока только двое — маленький совсем Умка, а старший, экс-глава стада Чака был плотно занят на добыче полезных ископаемых для металлургических нужд, как лучший в этом нелегком деле. «Эльфы», один — приземистый, лохматый и кривоногий, сосредоточенно пытающийся подбить щитом ногу другому — тоже невысокому, черноволосому и раскосому Киму, кружили по полянке, не обращая внимания на бездельников — не получался прием, а Рогу Бизона еще зачет Федору сдавать, он то небрежности не простит…

— Как-то не тянет… Разве что ты, Антох, когда подрастешь, и волосья белой глиной выкрасишь, за этого, как его — дроя… нет, вспомнил — дрова…! Да нет же — дроу, темного эльфа сойдешь!

— А не соизволят ли пресветлые перворожденные Трындюель, Болтуниэль и Балабониэль поднять свои тощие задницы с бревен, прервать многомудрый треп и отправится по делу, которое им поручено? — раздался голос Федора, командира стражников, явившегося проверить занятия у подопечных.

— А то явятся пресильные высокие валары — Дмитрий Сергеевич и Эльвира Викторовна, и отрихтуют вам ухи до состояния эльфячьих, путем вытягивания! Я уже полчаса за этой компашкой смотрю — хоть бы им хны! А бревна сами по озеру приплывут, да?

«Эльфы» сорвались с бревен и брызнули в сторону склада. Мелкой трусцой передвигаясь по еле заметной тропе в лесу, они бурчали себе под насупленные носы, примерно следующее:

— Явился, б…, не запылился! Когда только подкрался, и как! Недаром его неандеры даже Рысем кличут!

— Да какой он Рысь! Возмущенно проговорил Антон.

— Так себе — кошак драный! Ый! Возопил он, натолкнувшись на того же самого Федьку, монолитом стоящего на тропе.

— И это называется у нас — быстро? Я уже дальней дорогой побывал на складе, возвращаюсь, а они — нате! Плетутся, голубчики! Это называется — Стража! Эльфы, блин! Гоблины вы еще зеленые! С завтрашнего дня — по одной дополнительной «Тропе смерти» в день на каждого, пока передвигаться как черепахи, не разучитесь!!!

— У-ы-ы-ы-ы!!! Завопила троица, и со скоростью поросячьего визга устремилась к складу.

Тем временем неподалеку от склада в совершенном неглиже отдыхали Инна Сорокина со своей подружкой — Веткой Клена. Неандерталки быстро подружились со старожилками племени, и отношения у них были даже гораздо лучше, чем у тех же девушек из племени Кремня, обучавшихся вместе с ними. С теми сказывалась тысячелетняя вражда. Сейчас для вражды оснований не было, но вековую память не сразу изживешь. От новых подруг — современных девушек школьниц любопытные дамы палеолита переняли множество привычек и вкус к неведомым доселе удовольствиям. Так не последними в ряду этих удовольствий, было, и удовольствие при возможности позагорать на солнышке, «в чем мама неандертальская родила». А как бы они могли этакую роскошь реализовать в своих условиях? Только разденься и расслабься поодаль от родной пещеры — тут-то тебя и схарчат ненароком. Или волк, или саблезубый… на безопасном от врагов острове они предавались такому наслаждению при первой возможности, если других дел не было, и выдалась минутка-другая свободного времени. Девушки лежали раскинув руки, и вели, разморенные полуденным светилом неспешную беседу, просто ни о чем, как ее ведут во всех веках и временах в подобных случаях подруги, иной раз не утруждая себя и словами, больше используя эмоциональные картинки невербального общения, к которому так склонны оказались неандерталки, и походя обучали ему и нас, как мы их — русскому языку:

— Хорошо то как… произносила Инна

— О-рррр-оссоо…. Соглашалась подруга (строение речевого аппарата нижней челюсти не позволяло ей пока произносить глухие согласные, но она старалась…

— А Мада будет шить еще эти замечательные замшевые лифчики? Я бы себе взяла…. Украшу бусинками… мне Игорь обещал отлить… классно будет, да, Веточка?

— Та-а-а-а…. О-рррр-оссоо….

— А ты будешь в воскресенье в концерте? У тебя так здорово на барабане и кастаньетах выходит…. Мы с Роксанкой и Иркой новое фанданго разучили… Подыграешь?

— Та-а-а-а…. О-рррр-оссоо….

Тут Ветка встрепенулась и передала подружке мысленных образ трех любопытных мальчишечьих рож, подглядывающих из кустов.

— Поганцы! Мгновенно перевернулась на живот Инка. Как не стыдно!

— ???

— Нельзя за голыми девушками, тем более — такими красивыми, как мы с тобой, мужчинам подглядывать!

— ????? (Типа того, чего ж на красоту да не посмотреть, и чего ее скрывать от народа? Чего стесняться — если не урод?)

— Неприлично это! Мы же их в баню не пускаем! Маленькие извращенцы!

— Как накха — с-а-ать?

— Дать по лбу за такие дела!

Неандерталка подхватила три небольшие гальки и с обезьяньей ловкостью один за другим запустила в кусты. Из-за зеленого укрытия раздался строенный вопль, и шум улепетывающих пацаньих ног.

— Ну, и какая падла, мне только что втирала, что Ветка очень добрая, — разорялся Финкель, прижимая ко лбу, где наливалась нехилая шишка, голыш, послуживший ее причиной, с помощью руки Ветки, — что за день такой, не задался!

Ругаясь и отряхивая грязь с одежды, прихваченную в кустах, троица потрусила совершать трудовые подвиги.

Блинннн…. Как болит голова…. После вспышки в шахтном колодце все отключилось и эта нестерпимая разрывающая голову боль — как будто взорвалось что в этой самой голове, и мир крутится вокруг тебя, а ты вокруг мира. Ты — малая песчинка в коловращении сфер вокруг тебя, и не остановить этого вращения, и свет кругом — разрывающий сетчатку. От этого света не спрятаться за занавесом век — глаза давно закрыты, света меньше не становится мозг, кажется выгорел давно — такая боль, но успокоения не приходит. Сколько это продолжается? Не знаю может быть, я умираю? Тогда где описанный не раз туннель? Нет туннеля — одни сфероиды вращаются в тебе и ты в них. Мерзотно то как, что за состояние такое? Даже в момент контузии случившейся не так давно, таково не было…. Так стоп. Раз я рассуждаю, этак спокойно, и со стороны наблюдая за своим внутренним состоянием — значит, все таки, пациент «скорее жив, чем мертв». Попробуем все таки открыть глаза, судя по ощущениям, они закрыты, а свет вокруг — результат перевозбуждения нервных окончаний и центров мозга, отвечающих за световое восприятие, итак…. Глаза открыты, перед глазами — вращающиеся радужные круги, в ушах — шумящая током крови тишина…