Александр Белый - Рождение державы

Возможно, для лечения каждой отдельной болезни антибиотики нужны совершенно разные, этого я не ведаю. Если не мы, то наше с вами поколение будет иметь интереснейшее направление исследований и об этом узнает точно.

А вот корь и грипп – это болезни, сопровождаемые лихорадкой, они антибиотиками не лечатся. Для их предупреждения нужны вакцины, о которых опять же никакого понятия не имею. А вот лечатся эти болезни жаропонижающими и противовоспалительными травами и лекарствами. Название одного из них знаю, это салициловый эфир уксусной кислоты, его еще называют аспирином. И его, Рита, мы попытаемся создать.

В это время в дверь постучали, вошла моя горничная, сделала книксен и сообщила:

– Сеньор, теплая ванна приготовлена. В комнатах ваших гостей вода тоже готова.

– Хорошо, Луиза, сейчас приду, ступай. Все, мадам и мсье, до завтра, – выпроводил Риту и доктора, а сам закрыл дверь кабинета и отправился в спальню.

По прибытии из плавания хотелось объять необъятное, первые дни частенько засиживался до утра, но через несколько дней такой жизни основательно замучился и дал указание горничной укладывать себя спать ровно в полночь. Ну и ежедневную помывку ввел в распорядок дня как обязательную для всех обитателей замка.

Вот так и текли катастрофически загруженные плановыми и текущими делами дни. Но ничего не поделаешь, бился как рыба об лед, прекрасно понимая, что такова судьба моя на многие-многие годы вперед, по крайней мере до тех пор, пока не воспитаю достойных помощников и последователей. Очень хорошо, что довольно значительный организационно-хозяйственный мешок лег на плечи Пабло и Яши. Приобретение этих исполнителей оказалось делом весьма удачным, без их участия не решил бы и половины намеченных дел.

Единственным светлым пятнышком в этой серой круговерти стал день встречи с радостью моей.

Забрав за три дня до начала занятий в морской школе перешитые, ставшие тесными одежки (мастер Пьетро изначально предусмотрел подобную возможность), решил вырваться из этой текучки и наконец проведать детишек и Изабель. Тащить с собой семь тысяч семьсот пиастров серебром (а это сто девяносто килограмм) не стал. Для этого нужно было бы ехать в карете либо брать с собой двух вьючных лошадей. Но тащиться в деревянном ящике без рессор на расстояния более дальние, чем Малага, категорически не хотелось, а светить на лошадях маломерный, но тяжелый груз перед соседями и встречными проезжими тем более не имел никакого желания. Поэтому, собрав долг золотом (а это всего около двенадцати килограмм), захватив для охраны и сопровождения трех кирасир, дал Чайке посыл и легкой рысью отправились в гости к де Гарсиа.

Стены замка мы увидели ближе к вечеру. Как водится, нас тоже заметили издали и в порядке гостеприимства по отношению к дружественному идальго встретили широко распахнутыми воротами. На ступеньках донжона стояла, не пряча счастливого блеска темных, как ночь, огромных глаз, одетая в синее бархатное платье Изабель. Рядом, опираясь на палочку, в приличном атласном хубоне переминался с ноги на ногу этакий живчик-дедок, а из-за их спин с интересом выглядывала целая толпа дворни.

– Прими мои самые искренние пожелания, дон. И ты, дона, рад видеть тебя в добром здравии.

– Карлос, – радость моя вышла на полшага вперед, – разреши представить нашего соседа, друга моего племянника Луиса, который, рискуя своей жизнью, помог всем нам отбиться от бандитского отребья. Идальго Жан-Микаэль де Картенара де Сильва.

– Рад встрече. Идальго Карлос де Гарсиа, – прошамкал беззубым ртом старичок, коротко поклонился и внимательно посмотрел стальными белесыми глазами. Потом этот парадоксальный старый мореман вдруг улыбнулся и хлопнул меня по плечу: – Это хорошо, что ты приехал, было бы странно, если бы не приехал. Рад-рад, не сомневайся. Если, конечно, не собираешься создавать проблемы для моей семьи.

– И ты не сомневайся, дон Карлос, никаких проблем, совсем даже наоборот.

– Тогда милости просим.

Сняв седельную сумку с золотом и передав ее подошедшему с невозмутимым выражением лица Педро, который настойчиво возжелал стать моим носильщиком и сопровождающим, отправился в ту же комнату, в которой проживал в прошлый раз.

Ужин прошел весело, чувствовал доброжелательное отношение не только хозяев, но и прислуги. Затем сообщил, что прибыл в гости в том числе и для решения деловых вопросов. Меня пригласили в кабинет.

Как это ни странно, в кресло за рабочий стол уселась Изабель. Видимо, на моем лице промелькнуло некое удивление, так как дон Карлос, усевшись на кушетку, махнул рукой и прошамкал:

– А! У нас дона Изабелла хозяйством ведает.

Нет ничего удивительного в том, что у него не было ни единого зуба. Дело даже не в возрасте, очень часто во рту совсем молодых моряков вместо зубов торчали один-два пенька. Цинга не жалела ни юных, ни старых, на корабле люди часто возносили хвалу Господу, что болезнь забрала только зубы, но не их жизни. Ведь плавание по океанам кораблей-призраков было не такой уж большой редкостью.

– Дона Изабелла, разреши поинтересоваться, как себя чувствуют мальчики?

– Слава Господу и Пресвятой Деве Марии, прекрасно. – Она повернулась к образу Божьей Матери и перекрестилась. Затем переглянулась с доном Карлосом (тот пожал плечами) и продолжила: – Если пожелаешь, завтра утром сможешь их увидеть.

– А сегодня?

– Сейчас они уже спят.

– Конечно, пожелаю! Дай Боже им крепкого здоровья, – встал и трижды перекрестился, затем выложил на стол два специально сшитых мешочка. – Дона Изабелла, согласно нашей договоренности, возвращаю за приобретенные у тебя кирасы и оружие одну тысячу восемьсот дублонов, из расчета тридцать дублонов за комплект. Прошу принять.

Изабель без каких-либо эмоций придвинула деньги к себе и тщательно пересчитала монеты.

– И еще, в честь рождения деток примите от чистого сердца, – вытащил из рукава составленную Пабло купчую и приложил к деньгам.

– Что это? – Изабель взяла бумагу в руки, развернула и вчиталась. – Зачем это? Не понимаю твоей заботы о наших с Карлосом детях! А как же ты?!

– Обо мне не беспокойся, с весны на Канарах приступаю к строительству собственной крепости, через год переберусь. А в отношении заботы… Давайте не будем обманывать ни себя, ни других, однако считайте, что я очень люблю детей и уважаю вашу семью. И деньги у меня есть, я человек не бедный. Не забывай, мне на моей родине принадлежит городок, две дюжины сел и три дюжины переданных в аренду хуторов, которые расположены на ста пятидесяти тысячах моргов лесов, полей и рек. А теперь представь, что Мигель на правах старшего стал идальго, наследником феода Гарсиа, а младшенького, всего на десять минут опоздавшего явиться на свет Эвгенио, ждет судьба безземельного кабальеро. Пусть он беззаветно любит брата, но в душе все равно будет обидно. Теперь же по положению в обществе они станут равны. Или почти равны, все же феод Сильва гораздо меньше Гарсиа. Но Эвгенио уже не придется добиваться чего-либо в жизни с помощью одной лишь шпаги.