Джонатан Филипс - Четвертый крестовый поход

Разрушительный эффект решения о помощи царевичу Алексею скоро коснулся всего лагеря крестоносцев. Виллардуэн писал, что множество солдат погрузилось на корабли и, когда один из них затонул, погибло около пятисот человек. Часть крестоносцев попыталась отправиться пешком через Словению, но была атакована местными жителями, а выжившие оказались вынуждены вернуться в Зару. Выходец из баварской знати Вернер Боландский ускользнул торговом судне, вызвав презрение среди оставшихся. Куда серьезнее было то, что Рейно де Монмираль (а он приходился графу Людовику де Блуа двоюродным братом), возглавлявший отряд из нескольких видных французских рыцарей, умолял отправить их с миссией в Сирию под предлогом необходимости поставить Левант в известность о происходящем, а также для посещения святых мест в качестве паломников. Воины поклялись на Библии оставаться на Святой Земле не более двух недель, после чего обещали присоединиться к основным силам. Отбыв, несмотря на клятвы, они не участвовали в осаде Константинополя, хотя Рейно присоединился к товарищам после покорения Византийской империи, сражался и погиб в апреле 1205 года. [298] Longnon, Les compagnons de Villehardouin, 114-15.

Виллардуэн подвел итог положению в Заре: «Итак, силы наши значительно сокращались изо дня в день». [299] GV, 52. В некотором смысле отъезды оказывали положительное воздействие на оставшихся, вынуждая их теснее сплачиваться — порожденное неприятностями родство. Силы крестоносцев таяли, но решимость продолжать поход лишь возрастала. По мнению Виллардуэна, лишь божественное соизволение помогло остаткам армии твердо выстоять во всех испытаниях.

Луч надежды мелькнул в новостях о фламандском флоте, который достиг Марселя и, перезимовав там, дожидался распоряжений о месте встречи с основными силами. Французская знать и дож весьма рассчитывали на боевые силы и материально-техническое обеспечение со стороны этого подразделения. Жану было приказано покинуть Марсель в конце марта 1202 года и направиться на встречу с венецианским флотом в порту Метони на западной оконечности полуострова Пелопоннес. Однако Жан и его спутники очевидно не были заинтересованы в нападении на Константинополь, а потому направились прямо в Сирию, чтобы присоединиться ко все возрастающей массе крестоносцев, сделавших выбор в пользу борьбы на Святой Земле. [300] GV, 52-3; Longnon, Les compagnons de Villehardouin, 149-50.

Благодаря отсутствию непосредственного давления со стороны венецианцев, не слыша убеждений посланников Алексея, не ощущая твердого единства руководства, фламандцы отчетливо выразили неодобрение новому направлению крестового похода.

Одновременно с тревожными событиями в Заре продолжалось посольство в Рим. Посланцы умоляли Иннокентия снять с них отлучение от церкви и лишение всех духовных наград, которые могли бы получить крестоносцы. Они доказывали, что в данном случае просто не существовало выбора, а вина полностью лежит на тех, кто отказался прибыть в Венецию. Собравшиеся же отправились в Зару только из-за необходимости не допустить раскола армии.

В феврале 1203 года Иннокентий направил крестоносцам послание. Видимо, посланцы приложили все усилия, чтобы смягчить его. Он по-прежнему выражал гнев на то, что «хотя вы и носите крест Христов, но выступили против Него. Вы должны были нападать на земли сарацинов, а вместо того заняли христианскую Зару». Папа принимал объяснение крестоносцев, которые были вынуждены действовать подобным образом, хотя это и не извиняет их жестокости. Тем не менее он признает их стремление принести покаяние и предлагает (имея в виду венецианцев) вернуть все награбленное в Заре. Он заявлял, что дарованное епископами крестового похода отпущение недействительно, и приказывал Пьетро Капуано или его представителям провести церемонию должным образом. Иннокентий также требовал принесения клятв, которые гарантировали бы, что крестоносцы в будущем не станут

«никоим образом вторгаться и учинять насилие на христианских землях, если только те не будут злонамеренно препятствовать путешествию, или же если никнет некое справедливое или необходимое дело, для выполнения которого вы можете действовать иным образом, согласно наставлением Апостольского престола» [301] Innocent III, Sources, 48.

Последняя оговорка удивительно двусмысленна: что такое «справедливое или необходимое дело»? Хотя требование папы следовать своим наставлениям являлось попыткой противостоять возможным интерпретациям его же слов, все же возникало пространство для свободного понимания возможных приложений папского мандата в разнообразных ситуациях.

Сам Святой престол переживал тяжелые времена, поскольку в Риме начался один из нередких периодов гражданской смуты. Папа был вынужден удалиться в расположенное неподалеку местечко Ферентино, откуда продолжал следить за развитием крестового похода. Понтифик осознавал, что проблемы возникли из-за недобора армии, собравшейся в Венеции. Он вернулся к первоначальной концепции кампании, которую должны были возглавлять правители Англии (к этому времени король Джон) и Франции. Направив к ним послания, Иннокентий выразил разочарование тем, что продолжение их распрей сделало невозможной крупную экспедицию крестоносцев. Он напрямую связал борьбу между Англией и Францией с проблемами Леванта, где мусульмане радовались отсутствию согласия среди христиан, которое позволяло им наращивать свои силы. Папа также отметил радость противника по поводу отклонения крестового похода в Зару и намекнул на то, что «существуют и более ужасные планы» — возможная ссылка на предполагаемый поворот в сторону Константинополя. Указание папы римского на ходившие слухи (каковыми эти планы в тот момент являлись) снова указывает на проблемы в осуществлении общего контроля над экспедицией. [302] Innocent III, Sources, 52-4.

Чуть позже руководители крестового похода направили Иннокентию послание, в котором сообщалось, что их посетил нунций кардинала Пьетро, дав отпущение грехов — хотя венецианцы отказались покаяться и были официально преданы анафеме. Также в нем содержалась просьба к папе простить Бонифацию Монферратскому скрытие буллы, целью которого было сохранение единства флота для помощи Святой Земле. [303] Innocent III, Sources, 54-7.

Сам Бонифаций тоже написал письмо в том же стиле, объясняя утаивание буллы необходимостью сохранения целостности армии. Хотя это и было правдой, очевидно также, что обнародование буллы об отлучении венецианцев давало в руки оружие тем, кто ратовал против отклонения экспедиции к Константинополю. [304] Innocent III, Sources, 57-9.

С приближением весны крестоносцы начали готовиться к отправлению из Зары. Они ремонтировали корабли, собирали снаряжение и грузили лошадей. Однако венецианцы не забыли и не простили жителям Зары стремление отделаться от их господства. В качестве демонстрации силы и предупреждения горожанам о соблюдении новых клятв верности они сравняли город с землей, включая стены и башни. Исключение было сделано лишь для церквей.