Владимир Контровский - Конец света на «бис»

Русские истребители быстро отходили, набирая высоту и расходясь вправо и влево. Стремительные трехзубые силуэты один за другим мелькали перед растрепанным строем американских бомбардировщиков, разворачиваясь на второй заход. Джон в оцепенении смотрел, как из длинных мотогондол Flashlight-ов вырываются двадцатиметровые языки пламени двигателей, работающих на форсаже. И он ничего не могли сделать – все маневры «Яки» выполняли в носовой полусфере, вне зоны огня 20-мм пушек В-47Е. Впрочем, «Яки» ушли не все – две машины, ведомые или очень горячими, или очень неопытными пилотами, продолжили лобовую атаку. Они подожгли еще один «Стратоджет», но потом на машинах смельчаков, проскочивших внутрь строя, скрестились десятки пушечных трасс хвостовых турелей В-47. Один Як-27 взорвался, а другой, пылающий от кабины до хвоста, довернул и врезался в «Стратоджет», шедший внутри строя. Соседние бомбардировщики шарахнулись в стороны, две из них столкнулись. Это прервало оцепенение Джона; он заорал в ларингофон, поняв, что сейчас может решиться все:

– Держать строй, сукины дети, держать строй! Вы что, хотите жить вечно!? Парни, срочно восстанавливаем боевой порядок, сейчас прибудут наши и разгонят эти чертовы «фонарики»!

Американский истребитель «Тандерчиф»

Командир пятьдесят первого авиакрыла, набиравший высоту в погоне за русскими Су-9, почувствовал, что у него медленно отвисает челюсть. В 1962 его "Тандерчифы" считались в USAF одними из самых быстрых и мощных истребителей, но он видел, как они все больше отстают от русских «балалаек», свечой уходящих вверх. Он просто не знал, с какими машинами столкнулись пилоты его крыла. Су-9 превосходил F-105D почти по всем показателям: потолок у Су-9 был выше на пять километров, скороподъемность в два раза больше и удельная мощность двигателя выше на тридцать процентов. И к тому же Су-9 был почти в два раза легче и гораздо маневреннее.

До командира пятьдесят первого крыла начало постепенно доходить, что зря он полез за Fishpot-ами на вертикаль. Небо наверху быстро меняло свой цвет, из голубого становясь синим, потом сине-черным; на небе стали видны звезды. Земля, оставшаяся внизу, светлела, инверсионные следы постепенно чернели. Когда «Тандерчифы» вылезли на свой потолок в пятнадцать километров, вынуждено перейдя в горизонтальный полет, эти проклятые Су-9 были уже на пару километров выше. Мало того, они, не нарушая строя, начали крутить мертвую петлю, заходя его крылу в хвост. «Это же какой у этой проклятой «балалайки» потолок, если она на семнадцати километрах может выполнять высший пилотаж?» – с ужасом подумал командир 51-го. А тем временем первые двенадцать Су-9, отыграв свой высший пилотаж, уже заходили в хвост его концевым машинам. И пилоты концевых F-105D с неприятным удивлением обнаружили, что их машины вовсе не такие быстрые и маневренные, как им казалось. «Тандерчифы», опрометчиво вылезшие на свой предельный потолок и потерявшие скорость, напоминали разжиревших сонных осенних мух, на которых обрушилась стая стремительных смертоносных ос. «Сто пятым» надо было уходить вниз, где у них за счет мощного двигателя будет энергия для маневрирования, но для этого нужно было время – немного, около десяти секунд. Но даже этого времени сорок седьмой полк им не дал.

Шестнадцать Су-9 вышли на дистанцию пуска ракет, и девять F-105D закувыркались вниз грудами горящих обломков. Уцелевшие двадцать четыре «Тандерчифа» рванули вниз, к охраняемым бомбардировщикам – полковник Лаппо орал в эфире на истребителей, грозя им судом военного трибунала. И командир пятьдесят первого понимал, как он будет выглядеть на базе – бросивший подопечных на расправу русским ради нескольких побед, да еще и вдобавок вместо скальпов русских потерявший девять своих машин.

Армаду американских бомбардировщиков клевали со всех сторон. У Лаппо из двухсот двадцати машин осталось всего сто тридцать. А бой продолжался, и сбитые самолёты падали и падали в Японское море, равнодушно глотавшее их обломки.

Командир сорок седьмого полка, заводя машину в пологое пикирование, мог наблюдать всю картину сражения. Справа и внизу от него опять крутились в ожесточенной свалке МиГи двадцать второго гвардейского, и даже с первого взгляда было видно, что у американцев численное превосходство. Будь это другая война – та, что шла десять лет назад в Корее, командир сорок седьмого повел бы весь свой полк на выручку двадцать второму, не задумываясь. Но к Приморью упрямо шел поредевший, но все еще многочисленный строй американских В-47, и пройти ему оставалось немного – на севере уже можно было различить с высоты далекие очертания бухты Шепалова. И он бросил свои тридцать четыре Су-9 на форсаже в хвост американским «Стратоджетам», мимо погибающих товарищей из двадцать второго гвардейского. Севшие на хвост янки «сухие» выпустили пятьдесят две ракеты – все, что у них было, по тридцати четырем американцам. И почти одновременно в лобовую атаку на американский строй крыльев В-47 зашли тридцать шесть Як-25 пятьсот тридцатого полка.

У всех людей есть свой предел устойчивости, был он и у американских пилотов. Когда поредевший строй В-47 в который раз за «чёрный день» был атакован одновременно ракетами сзади и пушками спереди, он рассыпался. За одну минуту было сбито шестьдесят машин, остальные брызнули в стороны. Кто-то, наплевав на все, повернул обратно. Кто-то упрямо летел к намеченным целям. Кто-то, выйдя на первый же советский поселок, набирал высоту и сбрасывал мегатонную бомбу на горстку несчастных избушек. «Дыра в заборе» была уже рядом, и наиболее настойчивые и умелые пилоты Б-47 сумели в неё влезть.

Ядерный взрыв над Хабаровском

Трем В-47 удалось сбросить бомбы на Находку, полностью разрушив город и порт, по одному «Стартоджету» удалось отбомбиться по Владивостоку и Комсомольску-на-Амуре (в обоих случая разрушения были относительно невелики – зенитчики сбили прорвавшиеся машины раньше, чем те успели выйти на цель, и от взрывов пострадали только окраины и пригороды). А сам Джон Лаппо, умевший водить тяжелый стратегический бомбардировщик как спортивную авиетку, в поднявшейся суматохе спикировал почти до земли и ушел – ушел и от перехватчиков, и от уцелевших советских ракет. Он повел свой самолет к цели, забитой в его планшет – повёл на малой высоте. Пересек озеро Ханко и, пролетев над китайской территорией, резко пошёл вверх, набирая высоту. Опомнившиеся расчеты ЗРК восьмого корпуса ПВО выпустили по В-47Е Джона не меньше десятка ракет, но за несколько секунд до того, как взрывы их боеголовок разодрали на клочки дюраль корпуса и расплескали в поднебесье кишки и мозги пилотов, полковник Лаппо нажал рычаг бомбосбрасывателя. Он был хорошим лётчиком и сбросил точно на Хабаровск водородную бомбу Мк41 мощностью двадцать пять мегатонн.