Лев Портной - Хроники похождений

Да, план выглядел превосходно. Вот только господин Швабрин с голодранцем мешали мне своим присутствием. А стоять рядом с ними я не мог. В любой момент из каюты мог выглянуть Мирович или его помощники. Думаю, им не понравилось бы, что я гуляю ночью без присмотра велетеня. Рядом находился решетчатый люк, через который проникал свет на нижнюю палубу. Я решил спуститься вниз и спрятаться где-нибудь под этой решеткой. Таким образом, я, оставаясь незамеченным, дождался бы, пока господин Швабрин с голодранцем убрались в свою каюту.

— Спущусь-ка вниз, — сказал я им, просто, чтобы что-то сказать.

— А вот и капитан, — произнес господин Швабрин.

В ужасе я обернулся и увидел Спелмана. Шкипер направлялся к нам. Я почувствовал себя неловко, мне было жаль, что пришлось огреть его по голове.

— Вам тоже не спится, милостивый государь? — спросил его Швабрин.

Шкипер ничего не ответил и даже не повернул голову. Вид у него был, мягко говоря, странный. Он смотрел прямо перед собой, но глаза были как бы обращены внутрь. Было очевидно, что он смотрит, но не видит. Кроме того, его нижняя челюсть отвисла и рот был раскрыт, как у слабоумного. Спелман прошел мимо нас и по лестнице поднялся на вахтенный мостик, расположенный на крыше рубки. Не в силах побороть любопытство, я поднялся следом. Шкипер прошел мимо матросов, несших вахту, и они не обратили на него никакого внимания. Он спустился на другую сторону, остановился возле гальюна, [50] Гальюн — корабельный туалет; сиденье с дыркой, выступающее за обвод корпуса судна. повернулся и сел на дырку. Затем рыжий толстяк сыграл оглушительную руладу на задней трубе, и до меня донеслась отвратительная вонь. Спелман справлял большую нужду. Но штанов-то он не снял! Рольмопсъ твою щуку! Кажется, я слишком сильно ударил его по голове.

Как ни странно, матросы, несшие вахту, не проявили никакого интереса ни ко мне, ни к шкиперу. Впрочем, излишнее внимание к моей персоне мне было ни к чему. Я спустился вниз. Господин Швабрин с голодранцем продолжали беседу. Я сошел на нижнюю палубу. Прямо под решетчатым люком оказался кабестан. [51] Кабестан — огромный барабан, на который наматывается якорный канат. Оттуда я прекрасно слышал голос господина Швабрина и его собеседника. Я опустился на канат между рычагами кабестана, намереваясь дождаться, пока полуночные разговорщики отправятся в отведенную им каюту.

Флейт покачивался на волнах, за бортом шумело море, и прежде чем господин Швабрин с голодранцем отправились сделать жертвоприношение славному Морфею, этот добрейший из древнегреческих богов спустился ко мне. Незаметно для себя я уснул, благодаря чему Мирович со товарищи избежали той участи, которую я уготовил им. Впрочем, что Главный Повар не сварит, то и маслом не испортишь.

Проспал я недолго. Как-то непривычно было спать, сидя между деревянными рычагами кабестана. А проснувшись, услышал голос Мировича. Он стоял у решетчатого люка прямо над моей головой. Василий Яковлевич приглушенно рычал, нетрудно догадаться, на кого:

— Ты, баран! Тупой, здоровенный баран! Но теперь некогда искать…

— Я найду графа и оторву ему ноги! — перебил Мировича велетень.

— Ты — дурак! — прошипел в ответ Василий Яковлевич. — Через пять минут на корабле начнется паника! Пока не поздно, нужно хватать шлюпку и драпать отсюда!

От этих слов у меня мурашки побежали по спине. Очень захотелось узнать, что такое случилось с кораблем, отчего с минуты на минуту ожидалась паника. А то, может, и мне пора выбраться из укрытия и присоединиться… не важно к кому, лишь бы побыстрее покинуть «Эмералд Джейн»?!

— А не будет все же на борту безопаснее? — донесся голос опухшего. — Уж доплывем мы куда-нибудь-то рано или поздно. А на шлюпке-то в темноте в открытом море с нами невесть что случится!

— Заткнитесь вы, идиоты! — рассвирепел Мирович. — Мы теряем время. Кто хочет, оставайтесь! Через минуту начнется паника, и кто окажется проворнее, тот займет место в шлюпках! А желающие остаться, плывите дальше в компании с полоумным шкипером!

Ага! Значит, они встретили Спелмана и испугались плыть на корабле под управлением спятившего шкипера! Но что-то здесь было не так! Если капитан стал невменяемым, его можно заключить под арест, а его обязанности взял бы на себя первый помощник.

Вдруг послышался голос старика-incroyables:

— Осмелюсь заметить, милостивый государь, я видел, как граф пытался натравить на вашу каюту этих уродцев…

— Вот видите! — закричал Мирович. — Не знаю, как вы, а я не хочу разделить участь шкипера! Спускайте шлюпку!

— Ладно! Будь по-вашему! — откликнулся Марагур.

Послышался шум, лязганье металлических деталей. Мои недруги спустили шлюпку и бежали с корабля. Больше всего меня удивило то, что их никто не остановил. Ведь на верхней палубе находились матросы, ну хотя бы те, которые несли вахту. Не могли же они не заметить, что четверо пассажиров спускают шлюпку! Я сгорал от нетерпения выяснить, почему Мирович и компания, словно крысы, сбежали с корабля?! И какую роль в этом происшествии сыграл старик-incroyables?! Судя по обрывкам подслушанного разговора, он чем-то напугал Василия Яковлевича. Старый лицедей сообщил Мировичу о грозящей ему опасности и преподнес дело таким образом, что якобы опасность исходила от меня. Выходит, старик-incroyables подыгрывал мне. Значит, он был моим сообщником, до поры до времени не выдававшим себя! Ну, конечно! Ведь в первый раз я встретил его возле замка капитана-поручика Косынкина! А где же еще мог поджидать меня очередной тайный помощник?! Ай да Аннет! Лерчик-эклерчик! Интересно, сколько еще нанятых ею ангелов-хранителей меня окружают?!

Я поднялся наверх. Трое то ли матросов, то ли пассажиров, укутавшись в простыни, молча прошли мимо меня, я пожал плечами и огляделся в поисках старика-incroyables. То, что я увидел, вызывало крайнее удивление. Но прежде, как незначительный факт, отмечу, что возле грот-мачты, тяжело дыша, на клетке с поросятами сидел и смотрел прямо перед собой Спелман. Блеск его остекленевших глаз говорил о том, что если шкипер что-нибудь и видит, то где-то в нездешних далях. А изумило меня то, что в потемках по палубе бродило человек двадцать, укутавшихся в простыни. Хеллоуин они, что ли, праздновали?! Да вроде месяц не тот! Вдруг появился боцман, который после бегства велетеня, по моему разумению, должен был вернуть своему лицу зверское выражение. Вместо этого физиономия Гарри выражала крайнюю степень дебильности. Заглянув в его глаза, я понял, что если ему приспичит в жардин, [52] Жардин — на жаргоне матросов то же, что и гальюн; от французского jardin — сад. то, скорее всего, как и Спелман, он не догадается снять штаны.