Олег Федоров - Дневник тринадцатого императора Всероссийского Николая второго. (часть шестая)

Николай Жуковский поступил в Московский университет на физико-математический факультет. По окончании университета в 1868 году, пытался учиться в Петербургском институте путей сообщения, но неуспешно.

Вот, наконец, наш маленький штабной аэроплан, преодолев почти триста километров на восток, совершает посадку на базе в Линде.

Посматриваю в иллюминатор, в надежде высмотреть «свой» самолёт. Уж сколько раз я о нём восторженные отзывы слышал, скоро сам его увижу. У знакомой башни управления полётами видна группа встречающих. Адмиральские эполеты Александра Фёдоровича, совершенно его демаскируют, мы уже совсем близко, начинаю узнавать других людей. Лёгкое торможение двигатели отключены, и мы с Володькой буквально вываливаемся в толпу встречающих. Моё «жёсткое» указание «встреча без официального протокола», выполнено только наполовину. Оркестра и губернатора нет, но встречающие в парадные мундиры обряжены, со всеми регалиями.

Со всеми тепло, поздоровавшись, интересуюсь у Можайского:

— Как там мой номер в общежитии свободен? Койка на месте?

Шутка принята, понята и сразу всем стало уверенней и спокойней.

— Да, Ваше Императорское Величество.

Это уже отвечает Арендт, в тот первый визит адмирала на базе не было, он в Лбищенске, новые места обживал и базу номер два строил. Александр Фёдорович, пробует направить визит в запланированное «русло».

— Ваше Императорское Величество, у нас гостиница уже выстроена, не такая громадная, как в Питере, но достаточно комфортная, Вам там будет удобно.

— Не сомневаюсь дорогой мой адмирал, не буду нарушать составленный вами распорядок, командуйте, пожалуйста! Мы с Великим князем всецело в вашем распоряжении. Однако не скрою, что очень хочется сначала всё ваше хозяйство осмотреть, а потом можно и в гостиницу.

Так гурьбой в полтора десятка человек мы начали осмотр первой базы ВВС Российской Империи. За четыре года и строений прибавилось и самолётов. В связи с высочайшим визитом учебные полёты были отменены, но количество этих малых учебных машин, величаемых в том времени У-2 (По-2) впечатляло.

— Александр Фёдорович, сколько учлётов сегодня у вас проходят обучение?

Незнакомый термин, взятый мной из той истории, на мгновение смущает адмирала, но, судя по его реакции, слово ему понравилось, смысл его прозрачен и я слышу в ответ:

— Здесь в Линде, сейчас на втором году обучения, находятся двести человек. Летают в четыре очереди в светлое время суток. В небе практически постоянно до пятидесяти машин случается. Чтобы такое количество бортов обеспечить в двадцати километрах от сюда ещё полоса выстроена, большая часть полётов от туда производиться. Здесь уже небо тесновато стало, пришлось расширяться.

— Хорошо, молодцы. Ну, ведите уже меня к «моему» самолёту, не терпится его увидеть.

— Да мы собственно уже совсем рядом. Вон в том ангаре он отдыхает, идёмте Ваше Величество.

Как оказалось, ангар этот имел отдельную собственную охрану. Усатые его охранники несколько настороженно отнеслись к появлению вблизи охраняемого объекта подозрительно большой группы лиц, но, увидав знакомые эполеты адмирала, успокоились. После краткого доклада об отсутствии происшествий, мы были допущены лицезреть «Борт Номер Один». Ворота ангара разъехались, и серебристая машина предстала во всей красе.

Володька, даже немного завистливо хмыкнул, почти про себя, но я то его хорошо знаю, потому услышал и расшифровал этот невнятный звук.

Адмирал продолжал перечислять его характеристики и возможности, не прислушиваясь особенно к пыхтению Великого князя. Только когда была названа крейсерская скорость в триста километров в час, братец произнёс ещё какой-то трудно передаваемый звук и рванул прямо в ангар….

Надо ли говорить (писать), что в гостиницу мы добрались уже только под вечер, изрядно уставшие, но ужасно довольные. Товарищеский ужин больше напоминал семейную трапезу, после спать разошлись.

*****

Утро следующего дня началось почти как обычно. Мы с Владимиром привычные рано вставать, проснувшись, направились на разминку, заметив ещё с вечера физкультурную площадку по близости. Там мы и встретили Александра Трофимова, который наматывал круги на беговой дорожке. Вероятно, он нас не сразу узнал в тренировочных костюмах воздушно-десантных войск. Если бы не бравые усатые дядьки, которые трусили рядом с нами, создавая весьма живописную группу, возможно прима пилот России даже не обратил бы на нас внимания.

Решив не смущать поклонника здорового образа жизни, мы приспособились к его темпу и стали бежать рядом. Александр Александрович, боковым зрением заметив навязчивых спортсменов, сместился немного влево, и мы стали бежать рядом. Через несколько метров ритмичный шаг Трофимова сбился и если бы не Володькина поддержка, то некоторые совершили бы вынужденную посадку прямо на беговой дорожке.

— Зд-ра — здравия желаю Ваше Императорское Величество.

Сбившись с темпа и произнося по слогам приветствие, произнёс пилот.

— Доброго здравия и с добрым утром дорогой Александр Александрович.

Мы перешли просто на быстрый шаг, потому что на бегу разговаривать не всегда удобно. Владимир, желая поддержать увядший разговор, тут же задал вопрос.

— Как вы находите «наш» аэроплан?

— Чудесная машина. В мире таких нет и ещё очень не скоро появятся.

— А его скорость действительно триста километров в час?

— Да, это его крейсерская скорость, максимальная у него триста тридцать километров, но на ней расход керосина существенно повышен. Поэтому наши ПРОФЕССОРА после общётов всех результатов испытаний определили его крейсерскую скорость в триста километров.

— А как профессора себя чувствуют, не скучают по столицам?

— Доподлинно мне это не известно, но, судя по тому, что «трубу» они почитай круглые сутки гоняют им здесь не до скуки. Да вы прислушайтесь, она и сейчас ещё гудит, значит, снова они свои бумажки или нитки запускают, а может ещё чего придумали.

— А как брат Николая Андреевича, вписался в вашу компанию?

— Чудесный врач и человек. После того, как по его настоянию из предполётных меню пилотов убрали горох, фасоль бобы, и всеми любимый чёрный хлеб, сначала некоторые ворчали, но потом оценили это нововведение. Больше по «желудочным» причинам никто в полёте не страдал.

— Александр Александрович, а как столовая у вас всё также хорошо работает?

После почти незаметной паузы Трофимов произнёс:

— Да, Ваше Величество, я покуда не женат, там постоянно питаюсь.

— Вот и отлично. Володя, ты не против завтрака в пилотской столовой?