Олег Булыгин - Слабые мира сего

— Отойди от моей сестры, прохиндей!

— Озас!

— Озас!

Барака и Кеби кинулись к нему на шею.

— Отпустите, задушите!

— Братик, родной! Как я соскучилась!

— И я! — кивнул Барака.

— А с тобой, наглая рожа, у меня будет отдельный разговор!

Озас отстранил сестру и, взяв друга за грудки, прижал к дереву.

— Во-первых, что ты делаешь возле моей сестры?!

— Озас, — попыталась вмешаться Кеби.

— Тихо, женщина! С тобой я потом поговорю. Итак.

— Озас, если ты меня отпустишь, мне будет легче говорить.

— Не юли!

— Я и не юлю! Я хотел просить у тебя руки твоей сестры. Ты же теперь единственный ее прямой родственник.

Озас отпустил Бараку и перевел взгляд на сестру. Девушка пожала плечами и смущенно улыбнулась.

— Сестренка, ты всерьез собираешься замуж за этого?

— Что значит «за этого»! — попытался возмутиться Барака, но, увидев перед носом кулак Озаса, решил не выступать лишний раз.

Кеби потянула брата за руку и погладила его по плечу:

— Ну, а что? Он твой друг, я его давно знаю.

— Он же прохиндей!

— Эй, я вообще-то здесь!

— Да, я прекрасно знаю, кто он. Но он мне нравится. И он любит меня. — Кеби наклонилась к брату и перешла на шепот: — А потом, мне кажется, я единственная женщина, которая может привести в порядок этого обормота. К тому же бабушка перед смертью сказала, что это подходящий для меня вариант.

— Она правда так сказала?

— Да.

Озас отпустил Бараку и поправил на нем одежду.

— А куда это вы собрались?

— Куда-куда, предложение хотел красиво твоей сестре сделать, — обиженно буркнул Барака.

— А-а-а…

— Ага!

— Тебя, кстати, Яхья дожидается уже два дня. Я бы на твоем месте поторопился.

— Ну, знаешь, у меня уважительная причина, я жениться собрался.

— Ты родителям-то сказал, жених?

— Нет еще.

— Вот пока не будет официальной помолвки, к сестре не подойдешь!

— Ладно-ладно! Не шуми. Заступник.

— Кеби, а ты почему не на занятиях?

— У нас сегодня нет занятий.

— С чего бы это?

— Не знаю, все жрецы разъехались, они вообще последнее время какие-то странные. Суетятся чего-то. А сегодня вообще принесли зачем-то в храм огромный постамент, всех отпустили и сами куда-то ушли. В храме одна Хэпри осталась и привратник.

Кеби улыбнулась краешками губ и продолжила:

— Так что, если хочешь, я отвлеку его, и ты сможешь повидать твою знакомую жрицу.

Озас покосился на Бараку:

— Трепло банановое!

— Чего?!

— Не умеешь держать язык за зубами!

— Она моя будущая жена.

— Это еще вопрос.

— Так ты хочешь попасть в школу? — развела руками Кеби.

— Ладно. Давай. Только ты потом идешь к себе!

— Конечно, мой суровый старший брат!

Девушка чмокнула Озаса в щеку и скрылась за воротами школы. Через минуту из калитки показалась курчавая головка Кеби.

— Ну, где вы там!

Озас с Баракой подошли к воротам.

— Привратник пошел за поясом для меня, — затараторила девушка, — вернется не скоро. Кстати, можешь ничего не бояться, он почти слепой.

— Знаю я этих слепых, — усмехнулся Озас.

— Нет, этот почти ничего не видит.

— Ага, кроме денег! — ухмыльнулся Барака.

— А вы куда собрались?

— Барака мне свадебный подарок хотел купить!

— Да? — Барака сделал удивленные глаза.

— Да!

Кеби ущипнула жениха и улыбнулась.

— Ладно, но чтобы через час были у ворот.

— За час не выбрать, — попробовал возразить Барака.

— Ничего, уложитесь!

— Ты сам уложись! — ухмыльнулся друг.

— Не умничай!

— Все, — улыбнулась Кеби, — мы пошли. Пока!

— Пока.

Озас тихонько закрыл калитку и прошмыгнул в храм Исиды. В прохладном пустом помещении было тихо и немного сумрачно. Где-то вдалеке остался город, суета, люди. Молодой человек шел мимо статуй, фресок, и с каждым шагом его сердце билось все сильнее. Подойдя к главному залу, он тихо перешагнул через порог и замер. У статуи богини стояла стройная женская фигура и что-то шептала. Озас тихо приблизился и остановился в шаге от нее.

— Я не знаю, о чем ты говоришь с Исидой, — тихо произнес он, — но, может, твои молитвы уже услышаны?

Хэпри медленно повернулась, и Озас увидел слезы на глазах любимой. Сделав шаг, притянул к себе жрицу и нежно поцеловал ее.

— Любимая!

Женщина обняла молодого человека и прижалась щекой к его щеке.

— Как я соскучилась!

— А я! Ну, что ты плачешь? Я же рядом, и со мной все в порядке.

— Не знаю. Просто. Наверное, от радости. — Она отстранилась от Озаса и взглянула на него. — Ты совсем другой.

— Какой? — улыбнулся юноша.

— Совсем мужчина. И похудел.

— А ты еще красивее стала. Как же ты прекрасна, любимая!

Озас обнял Хэпри. Он целовал ее губы, шею, плечи. Вдыхал аромат ее волос, нежный шлейф благовоний, исходящий от ее тела. Хэпри почувствовала, как в ее животе снова вспорхнула стая бабочек, но на этот раз она была рада их чувствовать. На мгновение оторвавшись, жрица оглядела храм.

— Озас, здесь, между прочим, Богиня!

— Единственную Богиню я сейчас держу за попу!

— Озас! Прекрати!

— Не сейчас. Я соскучился.

Озас подхватил любимую и скрылся с ней за статуей Исиды. Молодые люди не могли оторваться друг от друга, словно два путника, долго шедшие через пустыню и наконец нашедшие тот самый заветный колодец. И вот теперь эти двое не могут напиться из него. Озас медленно скинул с плеч Хэпри платье и со всей нежностью дотронулся кончиками пальцев до ее тела. Он медленно ласкал ее шею, плечи, грудь. Хэпри чувствовала его прикосновения всем телом. Каждая клеточка отзывалась нежностью. Озас поднял ее, девушка перестала понимать, где она, что происходит. Еще мгновение, и она почувствовала, как полностью сливается со своим единственным. Это было счастье… Счастье и дрожь по всему телу. И жрица перестала принадлежать себе. В этот миг она поняла, точнее, ощутила всем своим существом, что нет ни ее, ни его. Есть только они, растворенные друг в друге. Единое целое. Две души, два тела слились в одно любящее существо в пространстве без времени.

Медленно открыв глаза, Озас посмотрел на любимую. Удивительной красоты женщина лежала у него на плече. Время, пространство, люди, боги — все исчезли, и, казалось, навсегда. Лишь двое на полу храма за спиной каменной статуи.

Хэпри повернулась и посмотрела на Озаса:

— Знаешь, я сейчас самая счастливая женщина на свете.

Озас улыбнулся и поцеловал краешек ее губ. Хэпри улыбнулась и погладила его по щеке:

— Колючий… Любимый…

— Хэпри… Ты — сбывшаяся мечта.

Девушка обняла его и уткнулась носом в подмышку.

— Я тебя никуда не отпущу!

— Так и останемся на полу в храме, — рассмеялся Озас.

— Ужас! Оз, ты понимаешь, что это богохульство? Я, кстати, жрица, помнишь?!