Дмитрий Никитин - РЯВанш!

Цучия Мацуканэ отдал приказ о последовательном повороте на обратный курс. Почти никто из его офицеров не был согласен с тем, что адмирал с пятью кораблями решил отступать перед тремя вражескими. Схватка большой эскадры броненосцев с несколькими дредноутами не казалась заведомо безнадежной. В конце концов, сами русские в недавней германской войне не боялись вступать в бой, имея против немецкого "Гебена" несколько своих броненосцев. Однако силы были заведомо не равны. Все пять японских кораблей с их общим залпом из десяти 305-мм орудий были слабее единственного "измаила" с его двенадцаться 356-мм стволами. Правда, у японцев было примерное равенство с русскими в средней артиллерии: двадцать семь 152-мм и три 203-мм орудия эскадренного бортового залпа против тридцати шести 130-мм бьющих на один борт орудий русских кораблей. Будь такое соотношение пятнадцать лет назад, Мацуканэ мог бы на что-то надеяться. Но сейчас, при современной дистанции боя средний калибр опасен только для эсминцев, в столкновении линкоров его можно не учитывать. И, главное, превосходство в скорости, благодаря которому адмирал Того выиграл при Цусиме, на этот раз будет у русских.

Преследующие "измаилы" повисли на правой раковине японцев, на глазах сокращая дистанцию. Старые паровые машины броненосев не могли соперничать с русскими турбинами, хотя котельные и машинные команды японцев старались из последних сил. Эскадра поворачивала на зюйд-вест, пусть это и помогало противнику быстрее сократить дистанцию. Но там, на юго-западе, были острова Цусимы. Если японцам удастся туда добраться, у разбитых кораблей появится шанс затонуть на мелководье, тогда команды могут надеяться на спасение. Уже через полчаса после начала погони, когда русские были в 70 кабельтовых, замыкающий "Хидзен" оказался под накрытием их залпов. Он сразу же получил попадание в районе шкафута. Снаряд пробил броневую палубу и разорвался в котельном отделении.

Второе сражение в Цусимском проливе стало полной противоположностью первого, в мае 1905 года. Теперь, в 1920-м году уже русские корабли практически безнаказанно избивали снарядами японские броненосцы. Один из них - трехтрубный "Хидзен" уже выкатился из строя, окутанный клубами дыма и пара.

- Константин Петрович! - контр-адмирал Веселкин решил, что настал момент вернуться к руководству бригадой. - Зачем стрелять по "Ретвизану"? По "Микасе" вести огонь надо!

Иванов Тринадцатый не удостоил адмирала ответом. Да, Ушаков учил первым уничтожать вражеский флагман. Но на русском флоте была и другая традиция. При Синопе Нахимов первым делом сжег бывший "Рафаил", захваченным в прошлой войне турками. "Почитая фрегат сей впредь недостойным носить Флаг России и служить наряду с прочими судами нашего флота, повелеваю предать оный огню!" Сам Иванов в четвертом году в бою под Ульсаном, еще лейтенантом, как последний уцелевший в бою офицер отдал приказ затопить старый "Рюриком", но не отдавать крейсер японцам. Другие захваченные японцами корабли, в том числе и знаменитый "Варяг", в мировую войну вернулись в Россию, но тогда Япония считалась союзником. Теперь же трофейные японские броненосцы вновь сражаются с кораблями под Андреевскими флагами. Само существование таких ренегатов есть позорное пятно, которое необходимо стереть при первой возможности!

- Распределить цели! Мы переносим огонь на "Микасу", "Кинбурну" стерлять по "Иватэ", "Наварину" добивать "Хидзен"!

"Микаса", старый боец с охваченным огнем спардеком и сбитой грот-мачтой, продолжал яростно отвечать на огонь "Бородино" из всех четырех повернутых на правый борт башенных орудий. У "Микасы", единственного на эскадре броненосцев, старые 12-дюймовые пушки успели заменить на новые с длиной ствола в 45 калибров. По головному "Бородино" стреляли и "Асахи" с "Сикисимой", хотя их короткоствольные 12-дюймовки едва доставали до русских. Пару или тройку раз "Бородино" попадал под накрытия. Тогда на палубу обрушивалась вода от близких высоких всплесков, свистели, прносясь в воздухе, осколки. Контр-адмирал Веселкин поспешил спуститься в бронированную рубку, но Иванов Тринадцатый оставался на мостике, даже когда крышу штурманской рубки пробила сбитая с мачты брам-стеньга. В верхней части дымовой трубы появилось несколько осколочных пробоин, а попавший в полубак 12-дюймовый снаряд взорвался в сухарном отделении, запорошив всё вокруг облаком ржаной пыли... Следующее попадание привело к пожару в отсеке гидравлических машин, поблизости от погребов боеприпасов главного калибра. Пожар был быстро потушен, но погреба 2-й башни пришлось затопить. Единственное попадание в "Кинбурн" было из 8-дюймового орудия с "Ивами". Оно пришлось в главный броневой пояс и оказалось без пробития и последствий. Гораздо сильнее досталось "Наварину", пораженному залпом задней башни "Хидзена" прямо в кормовой плутонг батареи левого борта. Взорвавшийся в каземате японский снаряд уничтожил 130-мм орудие и вызвал детонацию сложенных боеприпасов. Взрыв, прокатившийся ударной волной по батарейной палубе, заклинил на время вращение 4-й башни главного калибра и вывел из строя кормовые дизель-генераторы. Было разрушено и несколько расположенных ниже офицерских кают, в одной из них находился заключенный под арест главарь недавнего мятежа Дыбенко.

Японцам, впрочем, досталось гораздо больше. У "Микасы" были сбиты уже обе трубы, рухнула за борт и фок-мачта, флажковые сигналы с приказами вице-адмирала Мацуканэ поднимались на каком-то обломке, палуба охвачена пожаром. Через десять минут "Микаса" продолжал стрелять уже только из кормовой башни, носовая была полностью разбита. "Ивате", бывший "Орел", опасно кренился на левый борт и быстро садился носом. На броненосце уже были затоплены жилые помещения полубака, отделения динамо-машин, погреба 12-дюймовых боеприпасов. Новое попадания близ передней дымовой трубы едва не привели к взрыву погребов 8-дюймовых боеприпасов, которые также пришлось затопить. Вода была и в носовой кочегарке. "Ивами" уже не стрелял и быстро терял ход, вываливаясь из строя.

"Наварин" бил трехорудийными залпами по "Хидзену". На бывшем "Ретвизане" горел свечой передний мостик. После новых попаданий, теперь в кормовую часть, оказался заклинен руль в положении на левый борт. "Хидзен" закружился на месте в неуправляемой циркуляции. Крен вырос до 15 градусов. Положение корабля стало критическим, но потом японцам все же удалось вернуть управление. "Асахи" и "Сикисима", оказавшиеся под обстрелом позднее других японских кораблей, пострадали меньше и сохраняли ход. Двигаясь в кильватере, они обогнали "Микасу" и "Ивате". Позади всей японской эскадры ковылял "Хидзен".