Владимир Поселягин - Беглецы

— Милый сходи за Андреем, — вежливо попросила меня Аля, пока всхлипывающий делец, что-то искал в стопках бумаг. Аля стояла над ним как дамоклов меч, контролируя каждое движение. Судя по виду торгаша, на него произвели неизгладимое впечатление боевые качества такой внешне тихой и милой девушки.

Позвав Андрея, я продолжил изучать ящики хозяина. В одном из них нашел стопку бланков на документы.

— Каменный век. Ни тебе водяных знаков, ни систем защиты. Не удивительно что такие безрукие фальшивки делают, — пробормотал я, внимательно изучив один из бланков.

— Они настоящие, мы их берем из канцелярии наместника, — шмыгая носом, простонал нечестный торгаш. Даже возмущения в голос добавить смог.

— Воруете?

— Нет, покупаем. Есть один человек, который нам их продает, — ответил он, доставая какую-то книгу. Которая оказалась вроде гроссбуха, где были вписаны все дворяне Польши.

Нам пришлось ждать почти полтора часа, пока делец заполнит все графы как положено. У него был образец, так что мы проверили все, что написал.

— Вроде нормально, — с сомнением сказал я, осматривая сделанные фальшивки.

— Не сомневайтесь. Мне редко приходиться делать дворянские, но я знаю как.

— И много успели сделать подобных фальшивок? — спросил я его, продолжая изучать документы.

Делец угрюмо молчал.

— Андрей?

— Шестеро было, — простонал торгаш, пытаясь подняться с пола.

— О как. Наверняка и записи есть?

Посмотрев на меня с ненавистью, он показал на зеленый блокнот, лежащий на столе среди вещей, что я выгреб из ящиков.

Прихватив сделанные документы, блокнот, и гроссбух, откуда делец взял данные для документов, вышел с ними на улицу, ожидая своих спутников. Аля вышла почти сразу, а вот Андрей задержался минут на десять.

Свою задержку, он объяснил одним словом:

— Деньги.

Понятное дело что свидетелей мы не оставляли, так что делец отправился вслед за своими подельниками, но оставив нам небольшую компенсацию, которую мы немедленно потратили в довольно дорогом магазине готового платья. Там закупались в основном зажиточные торговцы или бедные дворяне вроде нас. Так как магазин был 'семейным предприятием', то есть хозяин и особо доверенные работники жили в этом же доме, то для клиентов, приехавших с деньгами, магазин мог быть открыт всегда. Даже за час до полуночи.

Себе я выбрал строгий немаркий дорожный костюм, и котелок, тоже довольно приличный. Приказчик быстро снял с нас мерки, и обещал подогнать одежду по нашим размерам к завтрашнему дню. Но если с нами особых проблем не было, то вот с Алевтиной… Только взглянув на готовые платья, девушка категорически отказалась даже примерять их.

Тихо сказав Але на ушко, чтобы она не выбивалась из образа и не палила нас, велел ей брать то, что дают. Тут оказалось, что платья бывают разные, что все они как колокольчики, это просто показывает принадлежность женщины к благородному сословию (попробуйте в нем работать!) — но мало того, как нам объяснил разговорчивый приказчик, они еще на статус женщины или ее мужа указывают. Наряды, которые можно одеть или снять только с помощью служанки, это для состоятельных. А те, с которыми хозяйка может управиться сама, сразу указывают, что прислуги нет — пусть даже покрой похож и качеством материала нисколько не хуже.

Выбор у нас не стоял, так что мы заказали три платья, два простых и одно дорогое, 'для выхода в люди', как сказал нам приказчик.

Мерки с Али снимала жена приказчика, она же помогала примерять готовые платья. В это время я разговорился с приказчиком, который занимался мной и Андреем — и за какие-то полчаса узнал многое о дворянах и дворянках — манера поведения, привычки, одежда. Мне даже не надо было особенно выспрашивать — словоохотливый приказчик охотно ставил в пример своих клиентов, так что понемногу я понял, что нужно делать, чтобы не выбиваться из образа.

Среди дворян считается, что если он служит или служил на благо государства, на военной стезе, или гражданской, то его статус в глазах общественности заметно поднимается. Поэтому военная или полувоенная одежда среди дворян считалась как бы само собой разумеющейся. Теперь ясно, почему среди 'партикулярного' платья висело так много мундиров и сюртуков полувоенного вида. Подумав, мы с Андреем и профессором решили прикупить такие и для себя.

Кто я здесь? Поляк, образованный, служивый. У себя я отслужил в инженерных войсках — но блин, тут не было стройбатов, были саперы, интеллектуальная элита армии, наравне с артиллеристами! И что плохо, еще более малочисленные, и на виду — так как обычно придавались в малом числе полкам и дивизиям. А значит, их многие знали, даже не принадлежащие к этому роду войск. Артиллерист — аналогично. Кавалерист — ой, только не это, что я в лошадях понимаю? А ведь лошадь здесь, такое же средство передвижения, как у нас авто — а сколько я помню, какая тема самая распространенная была, в разговоре у нас мужиков в курилке? — правильно, 'железные кони', ой влип, а если и в этом времени так же, но про коней живых, в коих дворянин обязан разбираться? Ладно, будем думать…

Моряк — то же самое. Пехотный офицер. Подпоручик из какого-то далекого Задрючинска. А здесь что забыл? Ну как же, в отпуску, на родину, жениться на прелестной пани, с которой знакомы с детства, теперь возвращаюсь к месту службы… Нет, не пойдет. Строевой, это все ж военная косточка, выправка, она видна должна быть… И в Петербург тогда зачем?

Ведь если ТА аномалия, через которую мы сюда попали, там, возле Ленинграда была, значит? Если принцип парности соблюден? Вспоминая разговор, пока мы ехали сюда…

— … Я, конечно, понимаю, что ваша теория, о том что вторая Аномалия в этом мире может быть ниже, чем через которую мы попали, но вспомните о том что она выходит на территорию не дружественной нам Польши, которая к тому же оккупирована немецкими войсками, — говорила тогда Аля, вырывая профессора из раздумий.

— Я не только предполагаю, но более чем уверен, что она ниже. Вспомните что обе Аномалии в мире Александра, да и нашего тоже находятся на разных высотах. На тридцать сантиметров, но все же. Тем более если сравнить размеры Аномалий. Так что я более чем уверен она ниже, нужно только добраться до нее…

'Ладно, думаем дальше. А зачем мне, вообще говоря, быть УЖЕ заслуженным? Ведь намерение отслужить, в самом ближайшем будущем, тоже ценно? Молод? Так это старому пердуну Акакию Акакиевичу западло, ну а мне, молодому и растущему, помните типаж великолепный из 'Белого солнца пустыни', И ВСТАТЬ, КОГДА С ВАМИ ГОВОРИТ ПОДПОРУЧИК!!! Самая та психология — вот только не переиграть, а то и на дуэль нарваться можно, а пуля в живот, как Александру Сергеевичу, и через сто лет не лечилась, так что в случае чего быть готовым отыграть назад — 'да у него гранаты не той системы' — тьфу на тебя, шляхтич опереточный, живи! — ничего, мы не гордые!' — хмыкнув, я продолжил размышлять.