В. Бирюк - Шантаж

Заявился Звяга, приволок кучу тряпья, снятого с убитых. Кинул в угол. Всё в крови. Нет, так дело не пойдёт. Мокрые тряпки — на забор под дождь. Пусть промываются. Чистые — на стены изнутри — пусть сохнут. А то тут и так…

Дышать — только ртом. Острый запах крови в натопленном помещении. От убитой женщины у стенки, от убитого юноши под столом. Интересно, а чего там под столом Николай копается? И чего это у него такие испуганные глаза? Суму дорожную одного из этих взял и снова под стол полез. Что же ты так трясёшься, Николашка? Будто смерть свою под столом встретил. Смерть, конечно, не девушка — повстречались да разбежались. Но варианты — возможны. Ну, вылезай, иди сюда. Поглядим-послушаем.

Николай воровато озирался, пытаясь одновременно то прижать сумку к груди, словно спрятав её от посторонних взглядов, то наоборот, отодвинуться от неё будто не он её несёт, а она — сама, «так, случайно мимо проходила».

— Господине, беда… Звяга, ты чего тут столбом стоишь? У тебя всего делов есть — задницу у печки греть? Иди — там, на дворе ещё осталось.

— Постой. Там, во дворе, ещё покойники есть. Бабы. Всех битых положить рядком перед воротами. С одной стороны — пришлые, с другой — местные. На местных, на ком есть, оставить рубахи. И лица тряпьём прикрыть — дождь мёртвым глаза заливает. Кресты, колты, кольца, серьги… — снять. Николаю отдашь. С пришлых снять всё. До кожи. Кожу… — оставить. Чимахай, помоги Звяге: эту покойницу — тоже туда. Давайте быстренько. Ну, Николай, что за беда?

— Вот.

Он подсунул мне под нос тряпичную суму одного из литваков. Внутри была небольшая кожаная красная сумка. Зашнурована, концы шнурков вставлены в деревяшку. Что-то я такое слышал… А, так в Новгороде и вообще по Северу упаковывали собранную дань.

Замок «святорусский», древненовгородский, деревянный, одноразовый. Мешок завязывается шнуром, концы шнурка вставляются в продольный канал цилиндрической деревяшки длиной сантиметров 8 и толщиной — 5. В середине деревяшки пробивается второй канал, поперечный, до первого, продольного. Концы шнурка выпускаются наружу через поперечный канал и завязываются. Теперь узел пропихивается внутрь, забивается деревянной же пробкой, которая срезается заподлицо. Открыть такую упаковку можно только срезав шнур или распоров саму тару. Развязал-вынул-завязал — не получиться. Этот конкретно замок делали не торопясь — на деревяшке нет коры. Некоторые новгородские замки так и остались для потомков — не ошкуренными.

— Ну и что?

— Ох, господь вседержитель! Спаси и помилуй! Ты чего? Ты не понял?

Николай, тревожно оглядываясь, шепчет мне на ухо:

— Княжий гонец.

— И чего?

Николая аж трясти начинает. Потом, крепко сцепив руки, потряся ими для восстановления непонятно чем нарушенного душевного равновесия, он тихо сообщает:

— Розыск будет. Сиё есть смерть. Я этого не видал, в руки не брал. А тебе… Христом-богом заклинаю… Никому. Ни показывать, ни рассказывать. Даже из наших. Никому. Сжечь тайно.

И широко креститься.

— А ободрать-то его можно?

Николай начинает отрицательное движение головой, потом останавливается и в удивлении смотрит под стол.

— ЧуднО, однако. Одежонка на нем простая, купеческая. А сумка… Вот же, господи помилуй, новая напасть…

— Ладно. Обдери до кожи. Чтоб ничего не осталось. А личико мы ему тряпкой прикроем. Так и закопаем. А там — видно будет.

Ловлю взгляд Ивашки. Зовут на допрос пленного.

А также — собирали хабар, грабили мёртвых, дорезали раненых… И — пытали пленных.

Криков не было, но запах горелого мяса… После манипуляций Ноготка…

— Ну и как?

— Молчит, морда поганская.

— Ну и ладно. Ивашко, вы бы с Чарджи с оружием разобрались. Да вон ещё Звяга принёс пояса с кинжалами.

Ивашко с Чарджи и Николаем перебираются к ряду узлов вдоль стены. На узлах — мечи, щиты, топоры. Оружие — воинам, остальное — Николашке. Не худо покойнички прибарахлилсь — узлы не пустые.

А я пересаживаюсь ближе к потенциальному источнику информации. Ноготок задумчиво крутит раскалённый в печи железные прут. Вопросительно посматривает меня: ну, боярич, какую ещё хитрую пытку придумаешь? Ты же обещал, что с тобой — палачу интересно будет.

У литвака — расширенные на всю радужницу зрачки. Так проверяли вменяемость Камо в Берлинской психбольнице при российском запросе об экстрадиции. Реакция на боль есть. Вменяем. Но очень упрям. Пена в уголках рта, капли пота на лбу.

— Русский язык понимаешь?

Молчит. И чего с ним делать? Последний живой «родник информации» не желает «рожать».

«Играем гестапо»? Как же они работали-то? Помню, что девушек из «Молодой гвардии» сажали на раскалённую печь верхом. Ещё картина — «Допрос партизана». Прусского? В середине «Святой Руси»? Опять сплошной сюрреализм. Как-то… стыдно мне, что ли… Как-то я вроде не на той стороне себя чувствую. А на какой? На той, где эти придурки, которые с малых детей кожу живьём снимают?

Стоп, эмоции — побоку. С чего начинается стандартный допрос подпольщика в стандартном советском фильме? — С умывания. Если только он не Штирлиц.

Иду к столу, беру кружку. Что-то там ещё есть на дне. Прусс отворачивается, но я, ухватив за косичку, запрокидываю ему голову и лью бражку на лицо. Половина попадает в глаза, в ноздри, в рот. Остальное мимо. Ну, хоть рот открыл. Теперь он им тяжело дышит. Уже прогресс — со сцепленными зубами не разговаривают. «Ванька спрогрессировал — мурло открыло хайло».

Все много раз слышали интернациональную мудрость: «деньги идут к деньгам». У разных народов на этот счёт есть куча вариантов и дополнений: «деньги женятся на деньгах», «тугрик — тугрика найдёт, тугрик — тугрика поймёт». И нет ни одной народной мудрости на тему: «информация идёт к информации». А ведь это ещё более жёсткое правило. Бедняк может найти мешок золота и воспользоваться им, неуч таблицу интегралов — никогда. То есть — найти-то он может. А дальше?

Чтобы задать вопрос нужно знать ответ. Хотя бы в «попугаях».

— Сколько отсюда до Луны?

— Два суворовских перехода.

Ну, если в этих «попугаях», то, может быть, и правда. Но, явно, не 384 467 км. Поскольку про «попугаев» из породы «км» — ещё никто не информирован.

Как задать вопрос, чтобы получить ответ? Причём такой, который я правильно пойму? Нужно хоть что-то знать про «ответчика». Ну и что я знаю про этих «зембов»? Которые, вроде бы пруссы, хотя такого народа нет, и вроде бы балты, хотя и это тоже не народ.