Василий Звягинцев - Большие батальоны. Том 2. От финских хладных скал…
- Название:Большие батальоны. Том 2. От финских хладных скал…
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Эксмо
- Год:2013
- Город:Москва
- ISBN:978-5-699-63577-1
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Василий Звягинцев - Большие батальоны. Том 2. От финских хладных скал… краткое содержание
Заказчики и вдохновители заговора против России в этот раз крупно просчитались. Ни выверенные схемы, ни миллионы долларов, потраченные на подкуп чиновников и продажных военных, не сработали. Буквально за день казалось бы до мелочей отработанный план начал рушиться как карточный домик под порывом свежего ветра. Ветра перемен. В Россию наших дней пришли новые русские — свободные, уверенные в себе люди из альтернативной Российской империи, не испытавшие гнета большевизма, не пережившие ужасов Второй мировой, готовые помогать и защищать тех, кого они по праву считали своими братьями. Вадим Ляхов, Сергей Тарханов, их учителя и соратники рискнули — и вот их чаяния и надежды готовы стать реальностью.
Большие батальоны. Том 2. От финских хладных скал… - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
«Чёрт знает что начинает мерещиться. Я думал, что так называемая ревность — это не про меня».
— Ну как, получили от Замка удовольствие? — спросила Сильвия. И с понимающей улыбкой посмотрела на обручальное кольцо Вельяминовой. Когда прощались, его точно не было. Настя отчего-то страшно смутилась (такого свойства за ней, кроме Уварова, никто раньше не замечал) и спрятала руку за спину. Этого секундного эпизода никто не заметил.
— Огромнейшее. Только жаль, мы и сотой доли здешних чудес не успели осмотреть, — ответила почему-то Инга Вирен, раньше предпочитавшая, как казалось, держаться несколько на заднем плане, пропуская вперёд подруг, хотя ни внешностью, ни личной смелостью им ни в чём не уступала.
— Ещё успеете. Судя по отношению к вам сэра Арчибальда — сможете сюда ходить, как на собственную дачу, — без всякой улыбки или иного намёка на шутливость своих слов ответила аггрианка. Она моментами сама себе удивлялась. Вроде бы окончательно ассимилировалась, избавилась от прежних привычек, стала нормальной «сестрой», а вот появились эти девчонки, и сразу всплыли из-под сознания аггрианские архетипы и предрассудки. В советско-российской армии это называлось «дедовщиной», в военно-учебных заведениях царской России — «цуканьем», и в английских вооружённых силах имелся подходящий термин. Нельзя же сказать, что она завидовала их молодости, красоте и успеху у мужчин. У неё всё это тоже было, и в превосходной степени, но желание одёргивать, ставить на место, язвить при этом оставалось почти непреодолимым. Надо за собой следить, смогли ведь Наталья, Майя, Татьяна поставить себя доброжелательными «старшими подругами» или, как сами девицы их называют, «тётушками». А у тех ведь гораздо больше оснований считать себя обделёнными в сравнении с «племянницами», а Майе так вообще — «до скрежета зубовного» ревновать мужа, почти круглосуточно вращающегося среди этих «бутончиков». Или самой пуститься «во все тяжкие».
— Но всё это — потом, — сменив тон и выражение лица, продолжила Сильвия. — Пока — в Москву. Переоденьтесь в форму, парадно-выходную, без наград. Возможна Высочайшая аудиенция. Ты тоже, Валерий…
— Но у нас с собой нет, — удивлённо приподняла бровь Анастасия. — Тогда сначала в расположение надо, и хоть полчаса времени.
И она, и Инга с Марией в отсутствие аггрианки совсем расслабились. Настя на самом деле себя нормальной молодожёнкой чувствовала, ну и остальные, не стесняясь начальника, если не в костюмах для верховой езды, то в легчайших, действительно как на курорте, где-нибудь на Лазурном Берегу, платьицах щеголяли. Не всё же по двадцать килограммов железа на себе таскать и камуфляжи с ботинками-вездеходами. Жалели девушки только о том, что здесь на них и полюбоваться некому. Арчибальд — железка, хоть и кремнийорганическая, а графу всё равно, зачарованный молодой женой, он не сообразит, в чём дело, если даже они к завтраку вообще без всего выходить станут.
— Чем вы тут занимались? — не менее удивлённо спросила Сильвия. — Нетрудно сообразить: представьте, что за любой дверью — ваша ротная каптёрка. Или лучшее в Москве военное ателье. Там и обряжайтесь, во времени не ограничиваю. Ты тоже, Валерий, аналогичным образом.
В ожидании, пока Уваров с валькириями приведут себя в подходящий для аудиенции вид, Сильвия с Алексеем расположились в том самом, знаменитом, почти культовом для первых членов Братства баре с подсвеченными изнутри фотопанно в простенках. С некоторой печалью Берестин, позванивая кубиками льда по стенкам массивного стакана, смотрел на эффектную всадницу, воображённую и воплощённую Шульгиным в самом начале их эпопеи.
Снова всплыла у него в памяти фраза-вздох Карабанова: «Как хорошо было в Баязете».
— Может быть, правда, переселимся сюда окончательно, как и предлагал Арчибальд? — сказала Сильвия, поняв настроение мужа. — Велика ли разница — выходить на улицу из своего дома или вон в ту дверь, — указала она на прикрытую драпировками нишу в стене, позади и правее стойки. — Зато больше не нужно будет опасаться, что через неё войдёт кто-нибудь посторонний…
— А смысл? Помнишь, как лорд Джон Рокстон спрашивает у Челленджера: «Неужели вы собираетесь отгородиться от мирового эфира лакированной бумагой?» [47] См. А. Конан Дойл. «В ядовитом поясе». (Или — «Отравленный пояс».)
Если кто-то захочет нас достать, достанет и здесь. Как Арчибальд выхватил вас вместе с самолётом из весьма отдалённой реальности… И, кажется, сказал, что просто спас от куда большей опасности…
— Для Замка не бывает отдалённых реальностей. Все равноценны. И, как видишь, мы сидим сейчас здесь, живые, здоровые, готовые к новым приключениям. Значит, Замок всё же понадёжнее будет укрытие, чем любое другое. Вот тебе пример на твоём, фронтовом уровне — любой ДОТ можно блокировать и уничтожить, но внутри него солдат до последнего чувствует себя намного более защищённым, чем в наскоро вырытом окопчике… И Воронцов с Натальей, видишь же, предпочитают на «Валгалле» жить, хотя тоже в любой момент могут на твёрдую землю сойти.
Берестин развёл руками, признавая, что в споре он уступает и готов согласиться с любым мнением жены. Да, он считал Сильвию своей настоящей женой, невзирая на то, что вполне был в курсе её некоторых, не слишком совместимых с «обывательской моралью» привычек.
«Ну и что? — вполне спокойно думал он. — Она прожила сто лет до меня и без меня, как умела и хотела. Не мне её перевоспитывать. Ревновать Сильвию — то же, что обычной женщине ставить в вину её эротические фантазии и сны. Это только в романе Белова муж бросил жену, когда узнал, что в заграничной турпоездке она с интересом посмотрела „Эммануэль“».
Правда, ему не приходило в голову взглянуть на это глазами Константина Симонова, написавшего не вошедшие в сборники и собрания сочинений строчки:
Мы называем женщину женой
За то, что так несчастливо случилось.
За то, что мы тому, что под рукой,
Простясь с мечтой, легко сдались на милость…
Если бы он думал так, по-прежнему держа в памяти неслучившееся с Ириной, как бы он вообще жил? Что ни говори, Сильвия Спенсер-Берестина его не предавала и всегда готова была сделать ради него всё, что от неё зависело. Чего ещё можно требовать от жены? Вдобавок она была крайне умна и невероятно красива. Если не представлять на её месте Ирину, того ещё, восемьдесят четвёртого года…
— Ну, давай поживём. Оно, конечно, во многом удобнее.
— Вот и хорошо. Можно сюда только по ночам возвращаться. А утром — обратно. Никто ничего и не поймёт… Антон всегда так жил — пришёл, ушёл.
Берестин опять кивнул. Спросил только, почему же этот способ перемещения не вызывает тех потрясений мирового эфира, что все остальные?
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: