Василий Звягинцев - Большие батальоны. Том 2. От финских хладных скал…

Секонд сначала доложил, зачем ему потребовался совет и помощь «старшей сестры», которой он парадоксальным образом, в практических, особенно — авантюрных делах, доверял больше, чем Дмитрию Сергеевичу. Да ведь она уже гораздо больше, чем Воронцов, втянулась в обычную жизнь его реальности. С Императором вон на короткой ноге, как Хлестаков выражался…

И только потом спросил (уже по другой должности), как там себя чувствует «купец Катранов» и что говорит Басманов насчёт перспектив его миссии?

Сильвия ответила в обратном порядке. Сначала по поводу последнего вопроса спросила, будет ли ей позволено принять самостоятельное решение «в свете вновь вскрывшихся обстоятельств» и её собственного видения проблемы. А потом сообщила, что информация Секонда её весьма взбодрила и она, пожалуй, прямо сейчас, в пределах двух-трёх часов, прибудет и вплотную займётся этим интересным делом.

— Любое мероприятие, тобою начатое, следует доводить до конца, иначе тебя посчитают пустым человеком…

— Ну вы, миледи, самого Пруткова переплюнули. А, кстати, почему у вас в Англии все афористы такие скучные и ничего подобного там не услышишь?

— Вернусь — объясню, — тоном, очень близким к манере Чекменёва, ответила миледи. — Пока можешь просмотреть афоризмы Уайльда. По-моему — не хуже ваших. Значит, фиксируем позицию. Я так понимаю, скоро мне придётся и с Олегом, и с тем Президентом говорить?

Тут Сильвия позволила себе слегка улыбнуться, Секонд, как никто другой, понимал, что она имеет в виду.

— Считаем, что от тебя, как непосредственного куратора всего проекта…

Секонд попытался возразить, что как раз этот вопрос вне его непосредственной компетенции, здесь в основном Тарханов и Чекменёв заправляют, но аггрианка слушать не стала.

— Решаем так — от тебя, по причине невозможности экстренно связаться с кем-нибудь другим, я санкцию на срочное завершение миссии Катранджи получила. Не бойся, всё будет оформлено в наилучшем виде, и наш Ибрагим успеет поучаствовать в делёжке британского наследства. Тем более тут ещё одна интересная штука выяснилась. Оказывается, половина «Интернационала» Ибрагима давно против него работает. Тоже объясню. Думаю, на этот раз достаточно будет отправить с Михаилом Фёдоровичем обратно в двадцать пятый только его и… с ним одну Кристину. Факты показали, что от вмешательства «третьей силы» ни отделение, ни взвод не помогут защититься. А теперь им едва ли что-то угрожает, весь удар мы уже приняли. И отразили — дай бог каждому. Михаилу я скажу — пусть соглашаются на все условия турка, не торгуясь. Сейчас на кону совсем другие ставки. И Уваров, и остальные девочки нам здесь весьма пригодятся. Проблему транспортировки оружия я возьму на себя. В моем нынешнем положении куда разумнее будет воспользоваться методиками Замка. Они с нашими не пересекаются и общую обстановку не осложнят. У вас и без этого скоро станет действительно весело.

— Я вас не совсем понимаю, но верю безусловно. Не думаю, что будут возражения, но минут на двадцать я отключусь. Мне нужно всё же согласовать.

— Давай-давай. Заодно скажи, что мы такой гостинец приготовили, что хоть Чекменёву, хоть самому Императору с ним и на трибуну ООН выйти не стыдно будет, и для закулисного торга сойдёт…

— Будет сделано. Связь не отключаем…

Сильвия вернулась в зал в приподнятом настроении. Несмотря на солидный по человеческим меркам возраст, она совершенно не утратила любви к интригам. Большим и маленьким. Сейчас она сообщила «всем заинтересованным лицам», что миссия Катранджи будет продолжена. Басманов в ближайший час, если у него нет каких-то возражений, может забирать клиента, его эскорт-леди и вылетать домой. Арчибальд обеспечит «экономичный маршрут». Не более получаса лёта до Мармора.

— Вы, Константин Васильевич, конечно, с ними? Там ведь ваши коллеги до сих пор безуспешно пытаются нас разыскать за «завесой Майи» [6] Майя — в древнеиндийской философии категория, скрывающая истинную сущность мира и одновременно позволяющая постигнуть реальность во всей её полноте. . Встретитесь, пообщаетесь и дальше — как знаете. Хотите — там оставайтесь, а можете — к нам в Москву. Там скоро очень интересно будет. Некромантам — тоже. Ты, Валерий, тоже возвращаешься, Ляхов решил — вы там нужнее будете. Людмила с Гертой уже вдвоем навоевались, а это ведь только начало. Помощь им требуется.

Заметила откровенно расстроенное лицо Марины и короткий, отнюдь не христианский взгляд Басманова. Да ради бога, ей ведь ничего не стоит и переиграть, так, чтобы ничего не было сказано вслух, но заинтересованным лицам понятно.

— Конечно, Валерий, — улыбнулась она Уварову, — здесь ты командир, я только передала, что полковник Ляхов сказал. Он ещё добавил: «А впрочем, пусть делает, как хочет. Его задание, ему и решать».

Уварову показались не совсем убедительными слова дамы, которая по многим позициям явно была главнее не только Ляхова, но и самого Чекменёва, уж слишком уверенно она держалась.

— Я бы хотел переговорить с полковником лично. Это возможно?

— Почему бы нет? Через десять минут…

Уваров никогда бы не пошёл против прямого приказа командира, но у него уже был — отданный Тархановым. А сейчас Сильвия как бы отменяла его «в вольном пересказе» и от лица человека, формально ему начальником не являвшегося. Ни прямым, ни непосредственным. Так что вполне можно проигнорировать. Не впервой. Хотя, конечно, осложнять отношения с Вадимом Петровичем ему очень не хотелось по многим обстоятельствам.

Он ничего не имел против того, чтобы немедленно вернуться домой всем составом, но отправлять Волынскую одну в чужой мир не хотел категорически. Его бойцы приучены действовать как минимум двойками, причём — сработавшимися. И пусть постоянной напарницей Кристины чаще всего была Герта, любая другая из пятёрки тоже сойдёт. Значит, он будет добиваться у Ляхова, чтобы позволил дать в поддержку Волынской… Кого?

Он посмотрел на Анастасию. Та сразу поняла и показала глазами на Верещагину. Значит, так тому и быть. Взводный всегда лучше комбата знает, кого к какому делу приставить. А дела амурные — кому о них ведомо? Если Вельяминова решила поручить поддержку Кристины подпоручику Верещагиной — так тому и быть. А уж он, если придётся, будет до упора настаивать на полной рациональности своего решения. Тарханов ведь согласился выполнить просьбу Фёста о выведении из операции и передаче в его подчинение Вяземской? И Секонд не возражал…

На самом деле ничего доказывать и настаивать на своём не пришлось. Не совсем даже вслушиваясь в заготовленные Валерием доводы, полковник Ляхов, явно озабоченный другим, просто пожал плечами: