Вадим Мельнюшкин - Затерявшийся

— Присаживайтесь, товарищи. Старшина, дела по конфискату утрясли?

— Так точно, к обоюдному согласию.

— Отлично. Позвал я вас по той причине, что голова у меня сильно пухнет. А пухнет она от того, что не могу я составить толковый план, потому мы будем отрабатывать сейчас метод, который я назвал – "мозговой штурм". Надеюсь всем достаточно непонятно?

— Э-э-э…

— Правильно, старшина. Об этом я и говорю. Метод не в том, чтобы мозгами на штурм идти, а в том, что я сейчас обрисую задачу, а вы будете предлагать её решения. Любые. Даже бредовые. Теперь ясно?

Вижу не совсем, но это придёт…

— Итак, задача: освободить наших пленных из лагеря около Ребятинского озера. Начали.

И тишина. Надеюсь, думают. Кузьма уже частично в курсе, но тоже… размышляет, вроде. И долго они молчать будут? Могут. Конечно, долго, я сам уже несколько дней думаю, а почти ничего не придумал.

— Так, давайте-ка сузим задачу. А для этого немного поразмышляем. Для того, чтобы освободить пленных мы имеем два пути. Путь первый – освободить людей за пределами лагеря и, путь второй, захватить лагерь и проводить освобождение так сказать на месте. Предлагайте варианты.

— Ну, тут, это… — Байстрюк как всегда впереди на боевом коне, даже если ещё и не придумал чего сказать. — Короче, за территорией лагеря мы всех освободить не сможем, если, правда, не заставить немцев вывести всех с территории.

Есть, сработало. Ведь правильно начал думать, я-то грешным делом считал, что сейчас начнётся спор как лагерь захватить, а тут сразу – заставить вывести. Лично у меня даже мысль такая не проскочила. То есть, я, конечно думал как отбить пленных частями, но вот додуматься до мысли, что можно всех, но за территорией, да ещё использовать немцев для организованной эвакуации. Это скоро меня так на вторые роли отфутболят. Даже не знаю, как к такой новости отнестись. Подумаю об этом завтра. А народ оживился. Нет, ну газовая атака это слишком на поверхности, правильно отмели этот вариант – и нечем и пленные больше пострадают. А вот передача приказа о передислокации – это интересно, ну конечно не поверят, пока не проверят, но мысль умная, в правильном, так сказать, направлении. Всё, вроде обсосали и отбросили идею, как практически нереализуемую. И что важно, я почти не участвовал, так реплики бросал, в основном работал свежеобразующийся штаб. Дело на мази.

— Ну что, мастера, не выходит каменный цветок? Давайте всё же начнём "от печки". Матвеев, а нарисуй-ка нам схему лагеря, и заодно прикинь его на местность. То есть сколько откуда до какого леса или канавы там, например. Давай с максимальными подробностями, мало ли чего может понадобиться.

На схему пожертвовал тылы очередного плаката. Этот, кажется, с Керзоном. Вроде умер мужик давно, но в памяти народной остался, ну пусть послужит и нам теперь.

Сержант взял карандаш, и стал набрасывать план быстрыми и точными движениями, одновременно комментируя. Художник, что ли? Надо будет потом спросить.

— Здесь два здания, довольно длинные и узкие, ну, по отношению к длине конечно. Внутреннего расположения не знаю, в гости немцы не приглашали. Расположены так, что въезд внутрь лагеря находится между ними. В правом, оно побольше, вероятно казарма, караулка и кухня. Левое – скорее административное, по крайней мере начальник лагеря в основном там сидит. Сразу за зданиями нечто вроде плаца, куда выводят отобранных на работы. Оттуда или отправляют под конвоем пешком, или сажают на автомашины. За плацем сразу начинается проволока, которая опоясывает весь лагерь. Проволока в два ряда, внутри колючая, снаружи гладкая. Между рядами проход метра два, по которому периодически, днём раз в час, ночью раз в полчаса, проходит парный патруль с собакой. По углам ограждения четыре вышки, смена каждые два часа. Электрического освещения нет. Внешний периметр похоже минирован. Постов всего шесть – четыре одиночных на вышках, одиночный на въезде в лагерь и парный на выходе из ограждённой зоны на плац. На вышках ручные пулемёты, у парного поста станковый, похож на наш "максим", но с гладким кожухом охлаждения. У часовых на вышках ещё винтовки, а у патруля, часового на въезде и одного из часовых около станкача – автоматы. Всего немцев человек двадцать пять-тридцать, точно не считал, не думал что понадобится.

— В первом приближении понятно. Что по окрестностям?

— Дорога подходит с севера, обычная грунтовка. Здесь до леса метров четыреста, с юга и запада до опушки чуть меньше, но похоже, там болото. С востока до леса тоже метров триста. Здесь немцы кладбище устроили, ну и расстреливают тут же, специально – из лагеря хорошо видно. Скрытно метров на сто, если в темноте и с хорошей маскировкой, можно подобраться, но потом стрёмно будет – хоть часовые с вышек в основном внутрь глядят, но…

Присутствующие с интересом склонились над схемой. Пусть думают. Лично у меня думалка уже отваливается. Что хорошо – ни у кого не появилось мысли брать лагерь штурмом. Либо понимают, что я такую затею не одобрю, либо тактика диверсионной борьбы крепко пустила корни в головах. Похоже не совсем, а иначе зачем обсуждать план по въезду внутрь полного народом грузовика с пулемётами. Тоньше надо быть.

— Стоп. Притормозили слегка, а то пошли предложения неплохо смотрящиеся в произведениях товарищей Беляева и Толстого, но к нашим реалиям как-то не очень подходящие. У нас с Кузьмой Евстратовичем есть уже предложение как проникнуть в лагерь. А именно, он попробует получить разрешение полоцкого коменданта на рекрутирование пленных на службу в полиции. Так как в этом заинтересованы сами немцы, то они вероятно ухватятся за это предложение всеми хватательными конечностями. Но ни о каких въездах грузовиков не может быть речи – максимум мотоцикл с господином старостой и двумя чинами фельджандармерии. Теперь вопрос, в какое время лучше проводить операцию? Байстрюк, предложения.

— Если хотим освободить как можно больше людей, это либо ночь, либо раннее утро или поздний вечер, потому как на работах никого не будет. Интересно было бы произвести захват в момент вывоза или ввоза людей на работы – могли бы машины и ещё чего прихватить, но тут две опасности: первая – можем просто не справиться, немцев и так много, а тут ещё понаедут, и вторая – могут быть большие потери как с нашей стороны, так и среди пленных. Такой бардак будет…

— Так, твое мнение понятно. Матвеев.

— Если удастся ввести внутрь лагеря группу, то ночь отпадает, потому как если даже и пустят, то как-то это подозрительно – что старосте ночью там делать? Поэтому, остаётся либо утро, либо вечер. Что тоже не очень удобно по той же причине. Нет смысла приезжать ни свет ни заря или наоборот под ночь. Я думаю придётся пожертвовать численностью ради успеха операции и проводить её днём. Мне тоже хочется спасти как можно больше наших, но лучше спасти хоть сколько-то чем никого, да и погибнуть самим.