Андрей Посняков - Ладожский ярл

— Хватит! — Дождавшись, когда будут высказаны все условия, Варг отобрал трубку, с удовлетворением отметив, что разговор с родителями явно пошел девчонке на пользу — погас в глазах страх, она брезгливо оглядела неприбранную квартиру. Брезгуешь, тварь? Ничего… Испытывая неописуемую радость от предвкушения будущих событий, Варг медленно снял с головы шапку.

— Узнаешь?

Девчонка кивнула, и Варг провел по ее груди острым лезвием, так что выступила кровь. Стигне вскрикнула.

— Я обязательно выколю тебе глаза, — прижимаясь к ней, серьезным тоном пообещал Варг. — Потом. Сейчас же… — Он похотливо рассмеялся и принялся расстегивать джинсы.

— Но тогда ты не получишь денег! — дернулась Стигне. Варг ждал этого вопроса и дико расхохотался:

— Деньги я заберу утром, когда их принесут твои глупые родичи. Только ты их уже не увидишь. Никого — ни родителей, ни друзей, ни денег. Ты просто не доживешь до утра. Что прищурилась? Не бойся, мы проведем с тобой потрясающую ночку! Ночку на зависть. Чувствовала когда-нибудь, как сдирают кожу? Нет? Ха! Ничего… Сегодня узнаешь… Да, чтоб зря не кричала… — Варг ловко заклеил девчонке рот куском широкого пластыря. Снял наконец джинсы. — Ну, пожалуй, начнем…

Он выключил свет, освещение и так было достаточным — с улицы ярко светила луна.

— Вон еще те дома, — сказал запыхавшийся Ханс — попробуй-ка побегай по сугробам, да еще ночью — показал рукой в сторону леса, где маячили на полянке несколько малоэтажных домишек. — Похоже, там спят все… Нет, свет вроде горит во-он там, на втором этаже… Нет, погас. Пойдем?

Магн молча кивнула, и они пошли напрямик через лес по узкой, занесенной снегом тропинке. Где-то позади, на шоссе, проехала машина.

Около одного из домов Магн вдруг остановилась, словно точно знала, куда идти. Раздув ноздри, взглянула на окно второго этажа, то самое, что недавно погасло.

— Я чувствую зло, — прошептала она. — Зло, которое случится сейчас, сию минуту.

— Так зайдем? — Ханс посмотрел на нее. — Позвоним в дверь. А что скажем? Попросим кого-нибудь.

Не слушая его, Магн покачала головой, наклонилась и, подобрав с земли смерзшийся ком снега, с неожиданной силой швырнула его в окно. Со звоном разлетелось стекло, и осколки его попадали в снег, втыкаясь, как копья. В квартире замаячила чья-то полуодетая фигура.

— Вызовут полицию, — предупредил Ханс, оглядываясь, куда бы спрятаться. Глаза его вдруг встретились со взглядом того, кто с гнусной руганью высунулся в разбитое окно. Ханс узнал его. Еще бы не узнать…

— Ах, и ты здесь? — С какой-то непонятной радостью он схватил комок, метнул — и попал прямо в голову тому, лысому, что маячил теперь в разбитом окне.

— Йес! — захлопал в ладоши Ханс.

Варг отпрянул от окна. Козлы! Откуда они узнали? Черт, так ведь и полицию не вызовешь… Да уж какая тут полиция, как бы соседи не вызвали, те, что снизу. Что же, черт возьми, делать?

— Убей ее! — неожиданно громко раздался в ушах голос Друида. — Убей ее. Принеси жертву Крому! И я спасу тебя, как спас в прошлый раз. Веришь мне, Варг? Тогда не теряй времени.

Опустившись на колени, Варг ползал по полу, ища выроненный нож. Черт, где же он? Включить, что ли, свет? А те? Да дьявол с ними.

Из разбитого окна дуло, Варг не замечал холода — вытатуированный у сердца волк грел его жарким пламенем Тьмы. Где же этот чертов нож? Теперь уж не до жиру. Один удар. Только один. Прямо в сердце.

Снова послышался звон — в комнату летели комки снега. Уже ломились и в дверь, а снизу стучали шваброй рассерженные соседи. Нет… Сначала их. Этого недомерка и девку… Варг усмехнулся. Вместо одной жертвы — три! Это понравится Хозяину! Отыскав наконец нож, он бросился к двери…

— Ах…

Зазвенел по ступенькам холодный клинок, и заломленная за спину рука вспыхнула дикой болью.

— Ну, вот. Так-то лучше будет, голубчик. — Старый полицейский комиссар, похожий на сенбернара, защелкнул на руках Варга наручники и втолкнул в квартиру. Магн с Хансом радостно захлопали в ладоши.

Споткнувшись о порог, Варг полетел головой вперед… И вместо того чтоб удариться лбом в стену, пропал, сгинув в дикой слепящей тьме!

— Куда ж он делся-то? — удивленно вскричал комиссар.

— Мы зайдем поищем?

— Нет уж… — Полицейский осторожно заглянул в комнату. — Ба! А вот, кажется, и наша «потеряшка».

Уже через час освобожденная Стигне пила горячий кофе в родительском доме в компании Ханса, чувствовавшего себя героем дня, вернее сказать, ночи. Комиссара и Магн с ними не было — по просьбе девушки полицейский повез ее домой к опекунше, что, впрочем, ничуть не омрачало всеобщую радость. Даже бегство Вольфа, которого, кстати, так и не нашли. В комнате Стигне тихонько играл «Карпатиан Форест», за окнами по-прежнему ярко светила луна, круглая, как бубен шамана. Где-то далеко за лесом истошно завыл волк. Или, может быть, показалось?

— Конечно, показалось, — подув в чашку, усмехнулась Стигне. — Откуда здесь волки?

— Он все-таки прошел, — оглядываясь на луну, тихо произнес Дирмунд, вынимая жертвенный штырь из груди молодого смерда, так некстати забредшего в эту ночь в корчму Мечислава-людина.

Больше трех месяцев прошло с тех пор, как поселились в поруганной усадьбе Дивьян с Ладиславой. Дивьян — законный наследник убитых колбегами — пока так считали, что колбегами — хозяев и Ладислава-беглянка. Сама не знала — чего от жизни хотела. Вроде и весела, и красива девка, а все ж чувствовал отрок, гложет ее сердце неведомая злая кручина. Вроде только что смеялась, и вдруг — на тебе! Уже сидит смурная, а то и плачет. О чем кручинится — про то Дивьян не спрашивал, захочет — сама расскажет, а не захочет, ее дело. Весяне вообще в чужую жизнь не лезли и свою от чужих берегли. Ладислава даже бранилась иногда, экий, говорит, лешачина! Отрок не обижался, помалкивал, он вообще по жизни был молчалив, а уж девчонка, в иные дни, за троих болтала. Дотошной оказалась — прямо не оторвать! На охоту пойдут с Дивьяном — про каждого-то зверя выспросит, про каждую птицу. Потом на коре ножичком вырежет буквицами, вечерами сидит — учит:

белка — орав,

волк — хяндиказ,

лиса — ребой,

конди — медведь.

Дивьян вечерами сидел дивился: и чего на коре пишет, коли и так запомнить можно? А не запомнишь, так спроси, ведь он, Дивьян, рядом.

— Дурень ты, — Ладислава взъерошила на голове отрока волосы. — Я ж так и буквицы все запомню, давай вместе?

— Эй, — коротко ответил тот.

Девчонка хмыкнула. Знала — «эй» по-весянски — «нет». Ну нет, так нет. В конце концов, парень Дивьян неплохой, очень хороший даже, жаль, возрастом маловат, хотя, может, это и к лучшему, был бы постарше — давно б кидал горячие взгляды, а так… Обращается, как с сестрицей старшей, слушается почти что во всем, так и зовет — Чижа — «старшая сестрица», а ведь, кроме этого слова, еще и «сизар» — просто «сестра» в весянском языке есть. Ну, чижа так чижа, Ладислава не обижалась.