Анатолий Логинов - СССР-41 – выжить в будущем

— Сергей, все готово, — прервал его монолог подошедший Устимович, — пошли.

— Ну все, — поцеловав жену в щечку, Попов устремился вслед за спещащим к гондоле дирижабля инженером.

Экипаж самолета Ан-12 «Летающий хохол»

— Прилетели, мягко сели, высылайте запчастя… — шутливые строки старой авиационной присказки Антон произнес очень серьезно, словно не вводил самолет в стандартную, много раз выполненную «коробочку» над аэродромом, а готовился к аварийной посадке. В полном соответствии с этой самой присказкой, относящейся, по слухам, еще к двадцатым годам прошлого века. Посадка действительно предстояла сложная. Ни тебе радиосистемы навигации, ни «ближнего привода», все «на глаз». А аэродром горный, полоса короткая. Так что и «коробочку», и заход на посадку аккуратно надо делать. Одна ошибка, и… «нас извлекут из-под обломков». Если бы не африканский опыт, то Куделько ни за что не согласился бы на посадку в таких условиях. А сейчас просто стал действовать осторожнее, чаще обычного окидывая взглядом приборную доску и держа штурвал так, словно он стеклянный. Подтянулись и остальные, никаких шуточек, четкие короткие доклады. «Мыкола-президент», Николай Янукович, еще раз связался с диспетчером, но результатах разговора промолчал, чтоб не отвлекать командира.

Самолет плавно коснулся полосы. Пробег, короткое выруливание и затихающий рев двигателей. Прибыли. Советский Союз…

— Что там, Николай? — спросил Антон, продолжая наблюдать за суетой на аэродроме. «Солдатиков понагнали. Ничего о нашем прибытии не знают, что ли? Надеюсь, разберутся. Что-то мне в подвале НКВД оказаться вовсе не хочется» — мысли текли заторможенно, как всегда после напряженной работы. Зато время словно ускорилось. Если при посадке он успевал на секунду заметить десяток показаний приборов, отреагировать на них, да еще и проследить за окружающим, то теперь Антон не успел заметить откуда вынырнул странный «джип». Подъехавший к самолету, уже оцепленному автомобильчик почему-то навевал воспоминания о деревне, старинных военных фильмах и чем-то таком забытом за суетой дней, но оставшимся в памяти неуловимым отпечатком былого.

— «Козлик»! — удивленно воскликнул борттехник и тут же отсоединился от СПУ.

— Что еще за «козлик»? — удивленно спросил Антон. Ответил штурман, разделявший хобби «бортача». — Первый в мире серийный военный «джип» — ГАЗ -64.

— Понятно, — на разговоры не оставалось времени, из «джипа» уже вышел кто-то, судя по поведению, как минимум генеральского звания. Куделько сбросил шлемофон, на ходу пригладил растрепавшиеся волосы и прошел к люку. Вслед за ним поднялся со своего места Родригес.

— Кто вы? — судя по тому, что кричавший повторил эти слова на английском, причем с явным акцентом, а потом, кажется, по-турецки, принимающая сторона об их прибытии уведомлена не была. Антон даже не успел высказать все, что он об этом думает, «представителю заказчика». Родригес, ничуть не смущенный обстановкой, высунулся из люка и прокричал, не обращая внимания на взявшее винтовки наизготовку оцепление:

— Мы выполняем специальное задание! Прошу подняться на борт представителя командования или особого отдела!

Генерал (по крайней мере, так решил по его поведению Антон), стоявший у машины и разглядывавший самолет с невозмутимым видом, повернулся к стоящим за ним офицерам. Один из них, поправив для чего-то фуражку, вышел вперед и осторожно подошел к трапу. Посмотрел на выглядывавших из люка гостей, неожиданно усмехнулся и несколько неуклюже с непривычки, полез по металлическим ступеням вверх.

Разговаривали Родригес и местный «чекист» недолго. Пробрались в хвост, поближе к к аппарели, где было свободней. Несколько минут о чем-то тихо беседовали, после чего посерьезневший особист быстро спустился вниз и еще с десяток минут беседовал с начальником.

— Ну и чего? — спросил Мыкола- одессит, криво ухмыляясь. — Они таки не могут решить в какой из лагерей нас посадить, чи шо?

— Не доведет тебя язык до добра, — осадил шутника Мыкола-президент. — Тут тебе не Африка, мигом по статье загремишь.

— Да? А нахрена мы тогда сюда приперлись? — не остался в долгу Бронштейн.

— А ты предпочитаешь в Африке у какого-нибудь Иди Амина личным извозчиком работать? — неожиданно вмешался в разговор борттехник. Бронштейн только молча покачал головой.

Впрочем, их сомнения разрешились неожиданно быстро. Экипажу предложили отдохнуть в неплохом домике, похоже специальной генеральской гостинице. Родригес кда-то уехал вместе с местным «молчи-молчи». Появился только к вечеру, коротко сообщил, что топливо для них доставят через сутки, а пока можно отдыхать.

И они решили отдыхать. Кормили в летной столовой неплохо, охранявшие их бойцы за несколько пачек сигарет притащили вкусного молодого виноградного вина, никто из начальства не появлялся. Так что сутки можно было смело расслабляться…

Юрий Колганов, майор РККА, управление «Ноль».

Юрий украдкой зевнул. Нет, он все-таки не выспался. Как не хватает кондиционера, черт побери! Стоило лететь за тридевять земель, чтобы тебя мучили гипнотизеры, чекисты, комары и жара. Как сейчас, например. Зачем «куратору» его воспоминания о курсантских годах? Тем более — об отношении к марксистско-ленинской подготовке в армии? Допустим, вопрос о посещенных им точках двенадцатого управления еще можно понять, не стоит подставляться, размещая склады в уже известных вероятному противнику местах. Но марксо-ленинская-то причем? Видимо, обуревавшие Колганова мысли отразились на его лице, чекист, средних лет полноватый майор по фамилии Никитин, прервал «разговор» и, вызвав дневального, попросил принести из столовой чаю. Пока солдат бегал с чайником, они вдвоем нарезали хлеб и сероватую, но вкусную, чисто мясную колбасу и приготовили бутерброды.

Разлив чай и предложив Юрию не стесняться, Никитин сам с наслаждением отпил несколько глотков действительно неплохого чая, после чего отставил стакан и, жестом предложив Колганову продолжать, спросил:

— Юрий Владимирович, вы сегодня чем-то расстроены? Что-то произошло?

— Нет. Просто не выспался. Ночью всякая ерунда снилась, — честно ответил Юрий и, неожиданно рассказал запомнившийся сон. Отсмеявшись, Никитин заметил, что сон явно навеян общением с лекарями. — И все же вас беспокоит что-то другое, — добавил он.

— Понимаете, не вижу смысла ваших расспросов. Когда меня расспрашивают о профессиональных обязанностях, инструкциях и нормативных документах, мне все ясно. Но какое отношение к созданию системы хранения и обслуживания специальных боевых частей имеют мои курсантские годы или марксистко-ленинская подготовка?