Влад Савин - Восход Сатурна

Но мы умеем также признавать свои ошибки. Честным советским ученым, несправедливо обвиненным, была дана возможность делом доказать свою правоту. Результаты их экспедиции вы видите здесь. И справедливость будет восстановлена. С этих людей уже сняты все обвинения, возвращены права, награды и должности. Ну а с клеветниками — по законам военного времени. И органы еще разберутся, были ли их действия следствием всего лишь эгоистического карьеризма или прямым вредительством по наущению иностранных государств, желающих ослабления СССР.

Я знаю, что некоторые из присутствующих здесь промолчали тогда, при утверждении лжетеории, при обвинении товарищей и коллег. Следует ли это считать за отсутствие принципиальности, несовместимой со званием коммуниста?

Отныне использование в научном споре политических обвинений будет расцениваться строго отрицательно. Иначе самые бредовые взгляды можно оправдать, что оппонент — троцкист, уклонист, что там еще. Так и до средневековья недолго опуститься, вместо выяснения истины обвинить несогласного в ереси и на костер!

Как говорят классики марксизма, единственный критерий истины — это практика. Родина и партия готовы дать вам шанс делом доказать свою приверженность идеям коммунизма. После чего партией и правительством будут сделаны окончательные выводы.

Здесь — сведения о наличии полезных ископаемых на территории СССР. Некоторые из месторождений, возможно, нам известны. Советское правительство и Государственный Комитет Обороны сейчас интересуют те, которые присутствуют здесь, но не нанесены на ваши карты. Вам надлежит разобраться с этим — точная привязка к местности, оценка запасов. Обратите внимание на помеченные особо — нужда нашей оборонной промышленности в этих элементах настолько велика, что разработка должна быть начата в самое ближайшее время.

Партия ждет от вас результатов. И постарайтесь на этот раз ее высокого доверия не обмануть!

Вице-адмирал Тиле Август, «Адмирал Арктики»

Какая к чертям Арктика? Тут бы Норвегию удержать. В Нарвике настроение самое паническое. Если русские всерьез захотят и сюда, остановить их будет нечем. Причем и офицеры моего штаба, и сухопутные — единодушны. Нарвик долго был глубоким тылом, тут не было большого военного контингента.

Успокаивает то, что русские, как показывают последние события, не будут гробить своих солдат в лобовом штурме. Сначала они отрежут нам снабжение, а когда у нас не останется ни боеприпасов, ни продуктов, возьмут нас почти голыми руками. Но пока что особого террора на коммуникациях не заметно, хотя вчера русская подлодка уже утопила транспорт в нашей зоне.

И паника, похоже, не только у нас. Группенфюрер Рудински, после каждого нашего поражения с бешеным усердием искавший мифических «русских шпионов» в моем штабе и каким-то чудом не утонувший возле Киркенеса, — жалко, что г… не тонет — после побоища наконец вылетел в Берлин, соизволив избавить нас от своего невыносимого присутствия. Слухи ходят, что он даже арестован, но никого взамен не прислали. Если даже его, доверенное лицо рейхсфюрера, то сколько же стоит моя голова? [6] История группенфюрера Рудински, по приказу Гиммлера расследовавшего причины русских успехов на Севере, см. «Поворот оверштаг».

Еще одну ошибку мне не простят. И что у меня осталось — мелочь конвойная да остатки Одиннадцатой флотилии. Еще три субмарины — U-212, U-586, U-592 — пропали у наших берегов… тогда еще у наших… за несколько дней! Боевой дух оставшихся экипажей упал ниже точки замерзания. «Папа» Дениц все ж берег людей. При вражеской активности он перебрасывал лодки в спокойную зону. Ведь не все ли равно, в каком море потоплено судно, уменьшив тоннаж противника?

Так и поступим. Ведь наверняка русские подготовились топить наши субмарины, посланные на перехват «девятнадцатого» конвоя? А мы перехитрим их, туда не пойдем! Пока, слава богу, нет прямого и недвусмысленного приказа, за которым последует разгром и моя отставка, если не хуже.

А вот из Атлантики с успехом вернулась U-622, с двумя победами! Это, конечно, не «жирные годы», но на фоне остального хоть что-то.

Значит, поступим, как «папа» Дениц. Все боеспособные лодки в Атлантику! Англичане тоже, конечно, не сахар, но до того, что творится на Севере, им пока далеко.

И если поступит приказ идти на «девятнадцатый» — можно железно оправдаться, что все наши лодки в море.

Топим британцев.

Берлин, кабинет рейхсфюрера СС. [7] В альтистории сентября 1942-го он же командующий Ваффенмарине СС.

— Ну, здравствуй, Руди!

— Здравствуй… Генрих или герр рейхсфюрер? Как положено обращаться арестованному?

— Руди, ты же знаешь, что я в этом не участвовал и был против. Но так сложились обстоятельства…

— Ну, раз ты меня вызвал не на допрос, значит, я для чего-то тебе нужен?

— Не только мне. Я хочу дать тебе шанс. Своей властью привлечь для расследования как эксперта, невзирая на твой пока что официальный статут подследственного.

— Интересный юридический казус.

— Слушай, как это будет оформлено бюрократически, мое дело!

— И чем тебе может помочь бывший, очень хороший сыскарь, оказавшийся безнадежно плохим моряком?

— Тем, что станет выполнять свои прямые обязанности, — займется отловом русских шпионов.

— Что, их уже несколько?

— Боюсь, что да, Руди. Мне кажется, мы имеем дело со второй «красной капеллой». Причем как бы еще не более разветвленной и пустившей корни глубже, чем та.

— Конкретно?

— Утечка информации оперативного и стратегического характера. Такая информация просто не могла быть у неопытного агента. В результате — удивительно точные и своевременные действия русских.

— Дозволено ли мне будет ознакомиться с материалом? И почему, кстати, я?

— А тебе не хочется ухватить птицу за хвост, первым вытянув кончик ниточки? Найди мне выход на эту организацию, Руди, благодаря которой русские непонятным для нас образом стали играть «на опережение». И ты будешь полностью реабилитирован. Чего, поверь, искренне хочется и мне.

— Ладно. Давай конкретно.

— Ну, поскольку я пока еще полностью отвечаю за флот рейха, то непосредственно в моей и твоей, Руди, компетенции только один случай. Разгром нашей флотилии на Ладожском озере двадцать второго октября.

— А у нас там есть флотилия?

— Руди, знаешь правило: «У победы множество отцов, у поражения ни одного». И эта флотилия как раз тому пример. Это вообще была не наша епархия. Формально она подчинялась люфтваффе, а более трети кораблей и личного состава составляли финны и даже итальянцы.

— С каких это пор корабли у нас стали летать?