Влад Савин - Восход Сатурна

Одну «шестидесятку» разнесло прямым попаданием — хоронить было некого. Еще три близкими разрывами повредило. А так потери небольшие. Хотя морпехам хватило для полного обозления. Я заметил, что если немцев и брали в плен, то исключительно пехоту.

А что-то пехоты у нас стало больше? Ох… Если фрицы сообразят и дефиле пристреляют… Мы же сейчас все тут вокруг на уши поставили, а штабы совсем рядом…

Дальше драка была уже настоящая. В охране штабов была зенитная рота, девять двадцатимиллиметровых автоматов и еще дот бетонный возле насыпи. Вот провозились, людей потеряли, наверное, столько же, как во всем деле до того. Дот подорвали, подобравшись вплотную, «вьетнамской кочергой», а после еще и еще. Чего гранат жалеть? Если уж ни «Рыси», ни «Шмеля» нет. Мы, как нормальные герои, рванули в обход и успели как раз вовремя, отработать ночными снайперами по группе каких-то важных немцев, очень спешивших покинуть опасное место. Был ли там генерал Сто семидесятой, не знаю…

А сзади гремели наши гаубицы — бывшие фашистские орудия. Стреляли куда-то в направлении Мги. По насыпи шли танки, и не легкие «шестидесятки», а КВ, успели, значит, наши с переправой? И спешила пехота, на юг, на Мгу. А мне больше всего хотелось уснуть, прямо сейчас. Небо на востоке уже светлело, начинался рассвет. Еще один день войны… сколько их осталось?

Из книги Л. А. Говорова «На Ленинградском фронте» (Л., 1970).

Воевать по-суворовски — не числом, а умением!

Необычайно удачная ночная «разведка боем», в ходе которой были нанесены тяжелые потери 96-й пехотной дивизии противника, уничтожена и частично захвачена одна из его артиллерийских группировок, а также разгромлен штаб 170-й пехотной дивизии, имела далеко идущие последствия.

Не только штабы, но и войска поверили в свою силу, в успех и пошли вперед. В результате вместо обороны на рубежах «сверх-пятачка» получилось встречное сражение на пространстве Келколово — Синявино — Мга.

Приняв решение наступать, мы уже не могли колебаться. К четырем часам утра переправа была готова. К рассвету 24 ноября на левом берегу уже находились, считая с переброшенным на лодках и паромах, начиная с ночи, три стрелковые дивизии — 86-я, 136-я, 268-я, три стрелковые бригады — 102-я, 142-я 48-я морская, три танковые бригады 61-я, 152-я, 220-я. Причем сводная штурмовая группа уже находилась в районе Келколово — поселок шесть, вместе с частью сил 61 и 152 тбр и двумя батальонами 48-й морской бригады, 86 сд и 220 тбр закончили переправу и частично уже находились на марше к рабочему поселку шесть, 45-я гвардейская дивизия переправлялась.

Нам благоприятствовали следующие обстоятельства:

— обнаруженное противником движение авангарда 102 сбр по направлению к Синявину было принято за подготовку нашего главного удара. В то же время угроза Мге явно была недооценена;

— в ночном бою у Келколово принимали участие только легкие танки 61-й бригады. В то же время переправа и выдвижение КВ и Т-34 прошли для противника незамеченными, никаких срочных мер по усилению ПТО им не было предпринято;

— даже в 10 часов утра противник еще считал 8-ю ГРЭС в своих руках. А наши войска — десантом, высаженным с паромов, выше и ниже. Соответственно наши действия первоначально были приняты за диверсионный рейд с последующим прорывом к своим или встречным ударом Волховского фронта. Размах нашей операции был полностью осознан немцами не раньше упомянутых десяти утра, когда бой за Мгу уже подходил к концу;

— в ночном бою, как выяснилось, были убиты командир и начальник штаба 170 пд. И в первые часы у немцев на мгинском участке не оказалось единоличного и ответственного командира. В этом свете решение атаковать Мгу еще в сумерках оказалось полностью оправданным;

— исключительно удачным было решение придать каждому танку отделение пехоты из штурмового батальона 136 сд. Пехота не только своевременно замечала угрозу, компенсируя плохую видимость из танка, но и успешно подавляла огнем расчеты орудий противника, включая 88-миллиметровые зенитки, а также не подпускала к танку гранатометчиков, в то же время огонь танка срывал попытки вражеской пехоты атаковать организованно и разбивал пулеметные точки противника. Фактически это тактика штурмовых групп, с включением в них бронетехники, показавшая высокую эффективность при действии в населенном пункте. Следует также отметить, что лучший результат дает тесное взаимодействие в «тройке» — три танка, три отделения; можно было предположить, что эта тактика также будет действенна на лесистой местности, с ограниченным обзором.

Во второй половине войны эта тактика станет обычной для Советской Армии. Однако в сорок втором штурм Мги был первым известным мне случаем ее применения.

Нам достались значительные запасы военного снаряжения, продовольствия, боеприпасов. Ценным трофеем были также четырнадцать 88-миллиметровых зениток, захваченных в исправности и тут же поставленных на прямую наводку на опасных направлениях ожидаемой немецкой контратаки.

Следует отметить также большую роль 61-й танковой бригады, игравшей роль «мобильного кулака». Легкие танки имели удовлетворительную подвижность и проходимость по торфяникам вне дорог, в условиях низкой температуры, в то же время их вооружение и броня были достаточны для действий против пехоты при отсутствии ПТО.

Немецкое командование сумело правильно оценить обстановку лишь к десяти-одиннадцати часам, когда Мга была уже практически наша, а 45 гв. д и 102 сбр при поддержке 220 тбр начали наступление в направлении Синявино.

Активные действия, предпринятые противником:

— атакой 5 гсд от Арбузово вдоль берега «отрезать» наш плацдарм, с последующим уничтожением в окружении наших высаженных войск. Это решение, правильное при первоначально оцененной обстановке (8-я ГРЭС у немцев, наш десант ниже по течению, ограниченными силами), совершенно не соответствовало действительности. 5 гсд понесла потери в ночном бою, у нас же на плацдарме была свежая 268 сд, с очень хорошей артиллерийской поддержкой с правого берега, есть переправа, а значит, возможность подкреплений. Все же утром 24-го в этом был определенный смысл, продолжение же атак 25-го и 26-го, безусловно, было ошибкой немцев, приведшей лишь к огромным потерям в 5 гсд, потерявшей в итоге возможность к любым наступательным действиям;

— 96 пд, без одного полка, выдвигалась к Келколову и Мге с запада, однако же 24-го, подойдя лишь к 14 часам, атаковать не стала, ограничившись разведкой наших позиций. Что также было ошибкой, так как в ночь на 25-е нами были захвачены и взорваны железнодорожные мосты через Мгу — направления от Ивановской и от Ульяновки. Дальнейшие события 25-го сводились к попыткам немцев форсировать реку Мгу, отбиваемым с большими для них потерями;