Алексей Кулаков - Промышленникъ

— Кто это был, Софи?

— Один мой знакомый. Признаться, я думала, что больше его не увижу… Прости, ты что-то сказала?

Ольга Васильевна терпеливо повторила свой вопрос, даже и не удивляясь столь вопиющей невнимательности. Действительно, не каждый же день внезапно встречаешь давнего знакомого?

— Он что-то тебе оставил?

— Ах, это?.. Не мне, моей Сашеньке — небольшой подарок на день ангела.

Как ни мучилась неудовлетворенным любопытством молодая женщина, ее подруга так и осталась глуха ко всем невинным намекам — а ведь в такой "обертке", как правило, дарили драгоценности. Что ж, она и так знала, что Софи вредина и… Ничего, рано или поздно все равно не утерпит, и похвастается!

И только поздним вечером, оставшись в полном одиночестве и тишине, хозяйка поместья решилась посмотреть, что же ей вручил настоящий отец Сашеньки. Тихо щелкнул футляр, раскрываясь — и под светом трех свечей, истекающих желтым воском в потемневшем от времени серебряном канделябре, на черном бархате засияло серебристой платиной и застывшими каплями красно-фиолетовой крови небольшое украшение. Гладкий овальный медальон-ладанка, с выложенным из небольших плоских аметистов крестом — подарок любящего отца своей двухлетней малышке. Дар, который невозможно ни спрятать до лучших времен, ни еще как-то скрыть — князь ясно дал понять, что будет весьма недоволен, не обнаружив его у законной владелицы. И не менее ясно намекнул, что всегда будет рядом с дочкой — тем, или иным образом. Правда, в его внимании были и положительные моменты:

"В случае любых неприятностей или же нужды в чем либо — вы можете на меня рассчитывать, Софья Михайловна…".

Судорожно вздохнув, она покрутила ладанку в руках, и совсем было собиралась положить ее обратно — но присмотрелась еще раз и передумала. Кончик ее ухоженного ноготка надавил на едва заметный выступ — и изящный медальончик раскрылся на две половинки, плакированные изнутри червонным золотом. На правой был затейливо выгравированный вензель, состоящий из сдвоенных литер "А". Знакомый, ужасно знакомый вензель — у нее когда-то хранились письма, подписанные именно так. Да и сейчас, глубоко-глубоко в недрах личного бюро, при желании вполне можно отыскать парочку листков, подписанных…

С любовью, Александр Агренев.

На левой стороне раскрывшейся ладанки таких литер было уже три.

Александра Александровна Агренева.

"Я буду участвовать и в жизни, и воспитании моей дочери".

Вспомнив эти слова, сказанные мягко и спокойно, но одновременно с какой-то просто чудовищной властностью, баронесса почувствовала непреодолимое желание разрыдаться. Всхлипнула раз, другой…

— Прошлое, ну почему же ты не отпускаешь меня!

***

Бах! Бах!

Бах!

Заполошный полет двух ворон тут же превратился в затяжное падение, но остальные, усиленно работая крыльями, все больше и больше увеличивали расстояние между собой и охотниками. Не успели развеяться сизые клубы дыма от сгоревшего черного пороха, как в дело вступил новый стрелок:

Думм-думм, думм-думм, думм!

Сразу пять черных точек изломанными комками перьев понеслись из синего неба к земле, и дыма в этот раз не было.

— Поздравляю, князь, вы опять обошли нас по всем статьям. Кстати, позвольте все же полюбопытствовать — а что у вас за ружье такое? Пять выстрелов подряд, это, знаете ли! О, благодарю-с!

Окинув протянутое оружие опытным взглядом, рязанский помещик был вынужден констатировать, что оное ему не знакомо. Приложил к плечу, покачал стволом, погладил ореховое ложе и одобрительно констатировал:

— Отличная развесовка. Да и в руках сидит словно влитое, несмотря на вес. Но я не вижу клейма мастера?

Помещик, сделавший охоту во всем ее многообразии делом своей жизни, вопросительно поднял свои кустистые брови.

— Авто-пять всего лишь серийное ружье машинной выделки, Акинфий Петрович.

— Будем полагать, название ему дали по числу выстрелов без перезарядки?

В разговор вступил еще один любитель стрельбы по воронам. Вообще, все присутствующие с гораздо большим желанием поохотились бы на куропаток или рябчиков (не говоря уже о благородных тетеревах) — но увы, время этого удовольствия еще не подошло. Впрочем, воронье развлечение тоже было очень даже ничего — к этим чертовски сообразительным птицам было не так уж и легко подобраться на двадцать пять-тридцать саженей. А подобравшись, еще и умудриться попасть в верткую, и удирающую изо всех сил цель.

— Совершенно верно подмечено, господа.

Теперь уже не выдержал и четвертый участник небольшого развлечения:

— И где же можно приобрести подобное чудо?

— Пока — в любом из представительств Русской оружейной компании, или непосредственно на моей фабрике в Сестрорецке. А месяца через три-четыре оно появится и в самых крупных торговых заведениях оружейного толка.

Троица местных охотников многозначительно переглянулась — еще один слух о племяннике помещицы Лыковой нашел свое подтверждение.

— Господа, если кто-либо из вас желает опробовать новинку лично, то прошу — без лишних церемоний. Мне, как производителю оружия, будет весьма полезно любое мнение опытного охотника. Более того, о нем узнает каждый покупатель — ваши рекомендации в обязательном порядке будут напечатаны в брошюрке, которая будет прикладываться к проданному ружью.

Первым сориентировался Акинфий Петрович, никогда не возражающий против дополнительной известности.

— Кхм! Если вам это и в самом деле так важно?.. Пожалуй, я бы не отказался провести небольшое испытание.

— Опередил, как есть опередил!

Как оказалось, опытными охотниками считали себя все. Особенно в свете того, что их скромное мнение будет отпечатано как минимум сотенными тиражами.

— Я думаю…

Князь напоказ провел рукой по патронташу, в котором тускло светились новехонькими латунными боками цилиндрики патронов.

— Возможность составить личное мнение будет у каждого.

Одним движением сняв набитый боеприпасами пояс (господа помещики тут же обратили свое внимание на странную трехзубую пряжку из вороненой стали) столичный гость протянул его главному "эксперту":

— Сорок штук, господа. Перезаряжать вот так… Затем нажать вот сюда, и ружье готово к стрельбе. А я, с вашего позволения, еще немного пройдусь и полюбуюсь на местные виды.

Троица помещиков немного обескуражено переглянулась, но возражать, или спрашивать о чем-либо не стала — в конце концов, всего лишь через пару часов они опять увидятся в Ивантеево.

А сам владелец ружья, с облегчением избавившийся от своей увесистой собственности, и от почти полного патронташа (подумаешь, поиграются чуток — зато потом сами и принесут в поместье к тете), огляделся по сторонам, определяя, в какой стороне жилище родственницы. Немного постоял, вспоминая свой сегодняшний (надо сказать, весьма извилистый) путь, и энергично зашагал напрямик к невеликому, но очень живописному лесному озерцу, попавшемуся ему на глаза в самом начале сегодняшнего геноцида ворон. Тело под охотничьим костюмом изрядно вспотело, и чуть ли не подпрыгивало в предвкушении водных процедур, на губы словно сама собой пришла весьма фривольная песенка из прошлой жизни, а ладони время от времени скользили по стеблям вымахавшей по пояс полыни. Время от времени робко стрекотали кузнечики, ветер нес в себе всю сладость трав, лениво шумели листья деревьев… Хорошо!