Влад Савин - Северный гамбит

На "Воронеже" остается лишь стояночная вахта. В 2012 году экипаж бы ждала послепоходная реабилитация и база отдыха - здесь же мы можем позволить себе не больше двух-трех дней. Хотя заводские все понимают, и стараются при стоянке в базе нас не загружать - но знаю, что Серега Сирый скорее умрет, чем позволит кому-то копаться в своем хозяйстве БЧ-5 без собственного присутствия. Нет здесь второго, "подменного" экипажа, и спецов, хорошо знакомых с нашей техникой - и потому нельзя, сдать и забыть. Но до утра время наше!

Благо, идти совсем недалеко - квартира на территории "бригады строящихся кораблей" так и осталась за нами. Аня держит меня под руку, не отпуская ни на миг. Она очень похожа сейчас на Тимиреву из того фильма, в исполнении Лизы Боярской, особенно в этой "американской" шляпке с широкими полями, затеняющими лицо, лишь вуали не хватает. Отворачиваясь от ветра, Анечка прижимается к моему плечу, и рассказывает местные новости - филиал ленинградской Корабелки наконец переехал в новое здание на Полярной. Завод расширился, башенный цех полностью реконструировали, и места уже не хватает - планы есть, что-то построить и на острове Ягры. А город начали уже и к западу от Торфяной строить. В парке аллеи проложили, от Первомайской к заводу. В цехах не только десантные катера, уже и тральщики заложили, ленинградский проект "253", чтобы сварочно-секционное производство освоить.

-Михаил Петрович, когда вы ушли, я так боялась, что вы не вернетесь! А вдруг, провалитесь еще на куда-то, на сто лет назад? Узнавала постоянно, где вы и как - что в штабе флота, в оперативных сводках было. Вы только не исчезайте - я же тогда никого другого себе не найду!

На вид такая вся "тургеневская" (а впрочем, классик совсем не кисейных барышень, а будущих революционерок писал - интересно, когда это синонимом "кисейной" стало?). И никто ведь не скажет, что эта "прекрасная дама серебряного века" - партизанка, снайпер, убивец полусотни фашистов, и Хранитель нашей главной Тайны здесь, на втором месте после "жандарма" Кириллова. И персональный охранитель лично меня, в чем я однажды уже имел возможность убедиться. Неужели у нее и сейчас пистолет припрятан? Хотя здесь, на территории, отведенной под нашу базу, немцев даже в виде "гастарбайтеров", то есть пленных, нет, по крайней мере, пока "Воронеж" у причала - и союзников не пускают, и посторонних, по периметру охрана бдит круглые сутки. Вход лишь для нас, то есть экипажа, и еще для берегового персонала базы, научников и Анечкиной команды, и про жен и подруг разговор особый - проводить и встретить корабль, это святое дело. Так что здесь, внутри периметра, опасаться нечего, если только немцы десант не сбросят. Но в такое верится слабо - фронт далеко на запад ушел, а зениток тут не уменьшилось, а даже прибавилось, в сравнении с сорок вторым годом, когда немцы здесь летали, будущий Атоммаш для Советского Союза не меньше ценен, чем к примеру, Бакинская нефть, где всю войну армия ПВО стояла. Еще в Архангельске истребительный полк сидит - и мы, как только пришли, кабель связи на берег, включили нашу РЛС в общую систему ПВО, в дополнение к здешним "Редутам-3". И за компьютерами в ЦП "Воронежа" вахта несется, как положено, так что имеем возможность любой неопознанный летающий объект этих времен не только обнаружить вовремя, но и точное целеуказание выдать, и истребители навести, и зенитки нацелить. Хотя из всего люфтваффе сюда долететь с возвратом сейчас теоретически могут лишь "кондоры", поскольку ближайший немецкий аэродром в Восточной Пруссии - даже Прибалтика уже вся наша, включая острова. Но сказал же Кириллов, "я бы на месте Гитлера, ради такой тайны и десантную дивизию не пожалел". Потому - бдим!

-Михаил Петрович, да вы не слушаете меня? А как вы немецкую подлодку захватывали, расскажете, или это секрет?

И если она - Анна, то я выходит, Адмирал? Только в отличие от того, который из фильма, с "ъ" на конце, желаю помереть в преклонном возрасте, окруженный любящими внуками, в великом и вечно живом СССР.

-Ленка! - вдруг замечает Аня, оглядываясь - и снова ведь к вам... ой! Михаил Петрович, а вы мне свой корабль покажете, а то я так на нем и не была? Допуск у меня есть, по высшей форме!

Оборачиваюсь, "Воронеж" у причала еще виден. От берега идут и другие пары. К удивлению, замечаю Ивана Петровича, он оживленно разговаривает о чем-то с второй девушкой в алом. А раньше здесь на берег почти не сходил, ну только когда мы в доке стояли - помню, что в дореволюционном еще Уставе было написано, что "частое оставление корабля старшим помощником - тогда он старший офицер назывался - несовместимо с выполнением им своих обязанностей", но всему же меру надо знать! Хотя ему тяжелее, я-то в ином времени холостой был. И что теперь наши семьи там получат - известие, что сгинули мы бесследно в море, в мирное время. И нет нам дороги назад. И чтобы не сломаться, или не озвереть, отогреваться душой нужно, хотя бы иногда. Война сейчас - а закончится, что делать будем?

-Михаил Петрович, вы снова мыслями где-то? Ой!

Ветер с моря, резкий и довольно сильный - глядя сейчас на Аню, легко понять, отчего эти, ставшие у женщин очень популярными пальто-накидки, здесь прозвали "парусами", такой вид в ветреную погоду! Порыв - и Аня едва успевает схватить шляпку, уже сдутую с волос. Лицо ее становится на миг испуганным и каким-то детским. Так она и есть девочка рядом со мной, ей же двадцать один год всего - таких как она, ее ровесниц, в своем времени я мог видеть дряхлыми старушками на парадах Победы. А сам я тогда кто - если здесь мой отец еще не родился, а мои дед и бабушка еще не встретились? Пусть над этим ученые головы ломают! С Серегой Сирым по поводу нашего переноса нормально общаться лишь академик Александров может, разговор сразу съезжает в такие дебри с формулами, матрицами, квазилинейными операторами, преобразованиями подобия и теоремами имени разных светил науки, что послушав минуту, уже ничего не можешь понять! Для меня же довольно, что Анечка есть, и рядом. А параллельный это мир, или перпендикулярный, пусть наша советская наука разбирается. Меня больше волнует, как Аня к своему здоровью относится - ноябрь здесь, это уже зима!

-Михаил Петрович, так мне не холодно, у меня там теплый свитер надет!

Судя по рукаву, заметному когда она за шляпку хваталась, не свитер, а какая-то тоненькая кофточка, хотя и шерстяная. И она так на причале стояла, на самом ветру, все время, пока мы подходили и швартовались? А если простудишься, воспаление легких схватишь, не дай бог?

-А воспаление легких сейчас лечат, в санчасти антибиотики есть, так что не боюсь!

Тьфу три раза! Ты еще свое партизанство вспомни - так известно, что на фронте люди не болеют почти, такой там адреналин и мобилизация всего организма на износ. Что там лечат, не знаю, но лучше не испытывать! Ну, женщины, ради того, чтобы чуть красивее, на все готовы!