Валерий Елманов - Битвы за корону. Прекрасная полячка

Я тоже обошелся без комментариев. Выражать сочувствие — прозвучит фальшиво, а радость неуместна. «Возможно, Марина потому и прислала ко мне Лавицкого, поняв, что окончательно проиграла, и решив выцыганить напоследок побольше деньжат, — мелькнула мыслишка. — Скорее всего, так оно и есть».

— Я очень благодарен тебе, князь, — встрепенулся иезуит, прервав молчание и поднимаясь с лавки. — Признаться, когда я шел сюда, то надеялся, что ты не станешь противиться, однако сомнения оставались. Я даже приготовился к тому, что ты не согласишься, приготовив ответный подарок.

— Вот как? Подарки я люблю.

— Прослышав про обширные планы князя о собственной торговле русских купцов с другими странами, будучи в Риме, я переговорил кое с кем. Насколько я знаю, пока оная торговля невозможна в связи с отсутствием у Руси кораблей, как торговых, так и боевых. Так вот, Испания могла бы помочь, а ее галеоны по праву считаются лучшими в мире. И это не будет стоить русской казне ни единой полушки, ибо король вначале готов приобрести русские меха, а уж потом привести корабли в русские гавани.

— И он готов заплатить за меха настоящую цену? — осведомился я.

— Разумеется, — кивнул Лавицкий. — Мне известно, сколько платят за них подданные короля Иакова. По сути, они попросту обдирают Русь. Представители его католического величества короля Филиппа Третьего [59] Филипп III (1578–1621) — король Испании и Португалии с 1598 г. готовы оценить их куда дороже, чем подданные Иакова. Скажем, от тридцати до пятидесяти песо за каждую соболью шкурку.

Я удержал себя в руках, хотя очень хотелось присвистнуть. Учитывая, что англичане в среднем платят за нее примерно рубль, максимум два-три, получалось, что… Хотя погоди-ка. А сколько стоит этот самый песо? Но иезуит, словно услышав мой мысленный вопрос, пояснил:

— Стоимость песо равна восьми реалам, или примерно половине золотого дуката. Думаю, остальное князь сочтет сам.

Я кивнул. Действительно сочту, несложно. Итак, три с половиной грамма пополам и множим на пятьдесят. Ого! Восемьдесят семь с половиной граммов золота за каждого соболька. В переводе на рубли почти тринадцать. А если по минимуму, на тридцать? Все равно больше семи с половиной рублей. А в том же Великом Новгороде англичане платят по рублю, от силы по два. Выходит, мне предлагают в шесть раз больше. Что-то мало верится. Хотя, учитывая их рудники в Америке, они, наверное, действительно купаются в золоте, а потому…

— Ну что ж, хорошо, — кивнул я. — Такую торговлю можно лишь приветствовать.

Иезуит собрался уже уходить, но спохватился:

— Чуть не забыл. — Он вновь улыбнулся. — Коль между нами возникло доверие, я хотел бы окончательно развеять подозрения князя насчет моего желания поспособствовать венчанию твоего ученика с Мариной Юрьевной. Мне ведь все равно придется отправляться в Испанию, дабы окончательно договориться с представителями короля Филиппа Третьего. Федор Борисович же действительно жених на загляденье, и я со своей стороны могу помочь в выборе достойной невесты для будущего государя всея Руси. Помнится, покойный царь Борис Федорович хотел подобрать своему сыну кого-то не из числа подданных, но из императорского дома Габсбургов. Если князь по-прежнему желает выполнить волю своего благодетеля, столь возвысившего его, я могу подготовить полный список всех наиболее заслуживающих внимания юных незамужних особ. А по пути в Испанию мне не составит труда заглянуть в Австрию и переговорить кое с кем…

«Ух ты! — восхитился я. — Самое то». От невесты, в которую ткнет пальцем матушка, Федор еще может отказаться, но не выполнить, можно сказать, предсмертную волю батюшки он навряд ли отважится. А подтвердить таковую найдется кому. Старший Годунов действительно искал невесту в царствующих домах Европы, и целая куча дьяков Посольского приказа, не говоря про Власьева, в курсе.

Да что дьяки, когда я сам, помнится, сидя в Думной келье вместе с Борисом Федоровичем, помогал ему разбираться с этими невестами. Правда, уровень был куда ниже, в основном дочери немецких герцогов, маркграфов, пфальцграфов и прочее, а здесь пожалуйста — Габсбурги. Круче некуда. Скорее всего, они — католички, как и Марина, но ведь без предварительного согласия на принятие православия ни одна кандидатура вообще не будет рассматриваться. Получается, нынешнее вероисповедание будущей невесты — пустяки. А уж я прослежу, чтоб ее окрестили как положено.

Но бурную радость выдавать не стоило, поэтому я на всякий случай пренебрежительно поморщился и лениво осведомился, найдется ли сейчас в их семействе хоть кто-то относительно приличного возраста — чтоб и в куклы не играла, но и перестарком не считалась, то есть от четырнадцати до двадцати лет.

Лавицкий твердо заметил, что таковые имеются, и не одна. К примеру, дочери сестры короля Филиппа III Каталины Микаэлы, герцогини Савойской. Старшей, Маргарите, семнадцать, а Изабелле — пятнадцать. Кроме того, в самой Австрии есть два чудесных варианта: девятнадцатилетняя Анна и семнадцатилетняя Мария Магдалина. Первая — дочка эрцгерцога тирольского Фердинанда, а тот в свою очередь — сын императора Священной Римской империи Максимилиана II. Вторая — младшая дочь эрцгерцога австрийского Карла II, а он — родной дядя нынешнего императора Рудольфа II. Надо сказать, все девицы эрцгерцога Карла славятся и красотой, и умом, и Мария отнюдь не исключение. Не зря король Речи Посполитой выбрал супругу именно из дочерей эрцгерцога и остался ею столь доволен, что после ее безвременной кончины пожелал жениться не на ком-нибудь, а на ее родной сестре Констанции. Да и нынешняя королева Испании и Португалии Маргарита тоже из этого семейства.

— Признаться, и мне очень хотелось, чтоб будущий государь Руси остановил свой выбор именно на ней, — простодушно сознался Лавицкий. — Тогда он окажется в родстве с королем Сигизмундом Третьим, а родичам вроде бы как воевать друг с другом негоже.

Я не торопился с ответом, да и нечего мне было сказать — решать-то моей будущей теще и самому Федору, а они пока даже не видели портретов невест. Но иезуит решил, будто я не согласен, и заторопился с пояснениями про Марию Магдалину. Дескать, брак с нею сулит огромные выгоды и для самого Годунова.

Скорее всего, нынешний император Рудольф не оставит после себя мужского потомства, ибо упорно не желает жениться, да и в летах, за пятьдесят. Следовательно, власть в империи перейдет к его брату Матвею. Собственно, уже перешла, поскольку на недавнем семейном совете в Вене решено передать ему бразды правления над всей Австрией, Венгрией и Моравией. Вне всяких сомнений, его утвердят и в Чехии, а после смерти Рудольфа изберут императором. Матвей же в свою очередь немногим младше брата и тоже до сих пор не женат. По всему получается, что и от него наследников не дождаться. Тогда императорский скипетр перейдет в руки их двоюродного брата: эрцгерцога Фердинанда, сына Карла II, ныне правящего в Штирии, Каринтии и Крайне. Ну а случись что с ним, у него еще два родных брата. Получается, Годунов в случае женитьбы на Марии Магдалине в перспективе непременно окажется зятем императора Священной Римской империи германской нации: либо Фердинанда, либо Максимилиана, либо Леопольда.