Александр Чернов - Владивосток - Порт-Артур

Конечно, адмирал знал много больше нас, какая должна была быть охрана и прочее, и тут, увидев сплошное надувательство, взорвался. После он назвал г-на Стюарта титулом: "Главный начальник кражи русских денег в Красном море". Немедленно в Петербург ушла телеграмма, так что второго платежа этот делец не дождался.

В Джибути мы простояли четыре дня, принимали уголь до полного запаса, черноморцы перекрасились в боевой цвет, а затем мы двинулись дальше ведомые уже "Князем Потемкиным-Таврическим", на который вице-адмирал Чухнин перешел со своим штабом. Как потом говорили штабные, причина была в том, что адмирал получил информацию, что в экипаже нового корабля не все ладно. Появились признаки социалистской агитации, служба налаживалась медленно. К сожалению, Голиков с Гиляровским, который был тогда на "Потемкине" старшим офицером, оказались, увы, не на высоте. Забегая вперед, скажу, что перехода до Камрана адмиралу хватило вполне - в Южно-китайское море корабль вступил с молодецким, боевым экипажем, где прежние дела уже и не поминались.

Сыграла свою роль и замена Гиляровского на кавторанга Семенова, прибывшего к нам несколько позже совсем удивительным путем. А дело было так. Когда погибла у Порт-Артура "Диана", он, будучи контуженным, был подобран японским катером с "Фусо", пленен и должен был быть переправлен в Японию. Однако знания японского и китайского языка, в этом отношении он среди всего нашего офицерства уникум, и счастливое стечение обстоятельств позволили ему совершить дерзкий побег. История эта сама по себе роман отдельный... Так вот, удалось ему через Шанхай добраться до Сингапура, где наш консул и взял его с собою, когда выходил встречать подходившую нашу эскадру. Его явление для адмирала было неожиданным, но очень кстати. Что касается Гиляровского, то пример этот показал многим, что время наведения порядка в палубе зуботычиной и оплеухой проходит и на нашем флоте. У нас, на "Сисое", ничего подобного, слава Богу, на моей памяти не водилось.

Кстати, в Джибути черноморцы передали на остальные корабли эскадры весьма удивившие нас, поначалу, штампованные противоосколочные шлемы и кожанно-стальные кирасы для комендоров, наводчиков и дальномерщиков. Некоторые офицеры даже шутили по этому поводу, что мол, позабыли для конкистадоров еще и испанские алебарды прислать. Но будущие события показали, что эти средства индивидуальной защиты оказались не только не пустяшной затеей, но прямо спасли десятки, а возможно и сотни жизней...

Кроме этих важных предметов боевой униформы, на одном из черноморских транспортов для нас доставили по пять комплектов тропической одежды. Как для офицеров, так и для нижних чинов. Сначала эти белые, холщевые короткие штаны, обрезанные чуть ниже колен, и рубахи с широким рукавом по локоть, вызывали у некоторых наших моряков усмешки. Однако удобство и незаменимость такой одежды для физической работы в тропиках скоро прочувствовали все. Особенно хороши были головные уборы - пробковые шлемы для офицеров и кондукторов, а так же кепи с длинным козырьком для матросов. Оценили все и легкие ботинки с парусиновым верхом и специальными прорезями для вентиляции стопы. Потом многие из молодежи задавались вопросом, а как мы вообще смогли бы обходиться без такой одежды под палящим тропическим солнцем? На что люди более опытные и видавшие виды прежде, лишь тяжко вздыхали...

Выйдя из Красного моря в океан, мы, следуя сигналу флагмана, легли курсом на Малаккский пролив. Настроение у всех было приподнятое, у меня остались лучшие воспоминания об этом времени. Артур уверенно держался, мы верили, что он продержится до нашего прихода и мы, объединившись с базирующейся там 1-ой Тихоокеанской эскадрой, настолько усилимся, что перейдем в наступление и загоним японский флот в свои порты, если он только не пожелает вступить в бой и быть разбитым. Скептиков в это время на счет нашей миссии практически не было, и настроение было уверенное и спокойное.

Самое чудесное, что произошло с нами сразу по выходу из Джибути - это начало безостановочного перехода с эскадренными транспортами - угольщиками, или как они полуофициально назывались в нашем флоте БЭТСы - большие эскадренные транспорты - снабженцы. В приемке угля на ходу мешками мы потренировались еще в Балтике, при подготовке к походу, а несколько наших офицеров и кондукторов даже специально ездили изучать это дело на Черное море. Но я и не представлял себе, что можно делать это в шесть - восемь линий подачи, и что принимаемый в мешках уголь позволит нам в течение всего дальнейшего похода до самого Аннама поддерживать стандартный запас угля на броненосцах и иметь ежедневную среднюю эскадренную скорость в 9-10 узлов, вдвое сократив, против обычно практикуемого, время перехода!

Обычно погрузка занимала 6-10 часов в сутки. БЭТСы шли в средней колонне, справа и слева от них - боевые корабли. Интервалы в колонне держали большие, что давало возможность броненосцам свободно маневрировать, когда необходимо было "сменить борт". По ходу нашего безостановочного движения на юго-восток, иногда по нескольку раз в сутки, эскадра совершала эволюции и маневрирование, различные учения и стрельбы практическими снарядами.

Весь переход прошел блестяще, - при почти полном штиле; лишь временами находила довольно крупная зыбь, размахи броненосца до 10 градусов мешали погрузке угля с БЭТС, но такие неожиданные моменты адмирал немедленно использовал для маневров и тренировок.

Не доходя миль трехста до Цейлона, южнее нас, по корме, замечены были дымы трех кораблей. Вскоре они материализавались в английские трехтрубные броненосные крейсера типа "Бервик". Отсалютовав адмиралу и получив соответствующий ответ, англичане вовсе не обогнали нас и не ушли вперед, чего можно было оджидать, судя по тому ходу, с каким они нас нагоняли. Совсем наоборот. Они уровнялись с нами в скорости и дальше пошли в нашей компании. Нам они не мешали, обычно находясь кабельтовах в 20-25-и от нас, хотя иногда приближались на полмили, а пару раз я видел их и того ближе. Чувствовалось, что британских офицеров на их мостиках весьма заинтересовало зрелище нашей ходовой угольной погрузки. Лейтенант Апостоли усмотрел у них не меньше четырех фотографических аппаратов! Сам он, известный на флоте фотограф, воспользовавшись моментом, конечно тоже фотографировал эти красивые, стремительные и мощные корабли. Покинули нас англичане почти у входа в Малаккский пролив, убежав вперед, к Сингапуру. Как сказал наш командир - следили, чтоб мы не прищучили какого-нибудь их купца-контрабандиста, как раньше это уже делал здесь адмирал Вирениус.

Глядя на британские крейсера, мы с Николаем Николаевичем Апостоли разговорились. На ум пришло сравнить "бервиков" с выстроенными на английских же верфях "Ивате" и "Идзумо". И сравнение это действительно получилось интересным. Имея примерно одинаковые размеры и технологические решения, как разительно отличались друг от друга эти типы боевых судов! С лучшей стороны британца отличало то, что "Бервик" имел возвышенный полубак, это говорило о его лучшей мореходности, скорость больше почти на 4 узла и существенно более высокую дальность плавания. Но на этом преимущества англичанина и заканчивались. Японцы в концевых башнях имели по два мощных восьмидюймовых орудия вместо шестидюймовок на "Бервике". Число этих последних, было на крейсерах равно - по 14 штук. Кроме всего прочего японцы были несравненно лучше забронированы.