Игорь Бусыгин - Игры богов

Звучали громкие голоса, лилось хмельное пиво. Дружинный дом был велик, места за столами хватало для всех. В дом набилось под сотню викингов, вонь стояла невыносимая.

Олег и Синеус сели друг напротив друга на два трона, явно сворованных где-то в Европе. На праздничном обеде, переходящем в ужин, Олег ел очень много, хватал всё подряд, до чего могли дотянуться его руки, и жадными глотками пил рог за рогом пиво простое, пиво зимнее, брагу. Глаза Синеуса были обращены на огонь, суровое лицо светилось от радости, он не отставал от Олега ни на глоток. Хмель брал его с трудом.

Огонь в очаге задорно шипел, когда снег, вперемешку с дождём, врывался в прорубленную на крыше дыру — дымогон. Пировавшие передавали друг другу псалнериум — пять звонких струн, натянутых на упругое древко (очень похожий на гусли инструмент). Пирующие брали его по очереди в руки и каждый то ли говорил, то ли пел: то о ярости подводного великана Эгира, то о морской глубине, в которой его жена Ран раскидывала свои сети, чтобы выловить утонувших. И конечно о многих и многих победах.

Олег слушал молча, Синеус тоже помалкивал, ожидая, когда Олег заговорит сам. Но когда было выпито так много, что пиво уже не лезло в глотку, а глаза прикрылись пьяной поволокой, Синеус не выдержал.

— Тебя сейчас зовут Олег. Так скажи мне, Хельга-Олег, ты на самом деле зарубил Аскольда и Дира?

— Да нет, это гнусная ложь. Когда мы бегали пограбить Царьград, Аскольд вел 400 суденышек, а Дир — 700, каждый получил от 150 до 200 литр золота.

Синеус от удивления одним сумасшедшим глотком осушил бочонок пива, его усы встали дыбом от восторга.

— Да за такие деньги можно нанять 800–900 драккаров!!! Ведь 800 варягов за год — 10 литр золота, а сколько лодок-то было?

Олег выплюнул косточки какой-то рыбы и пробормотал:

— Да маловато — 2000, на каждой 40–50 воев, да конница, что шла берегом, полстолько.

Усы и глаза викинга говорили гораздо больше, чем его восхищённый рёв. Схватил двумя руками очередной бочонок, залпом выпил. Поймал под столом собаку, выдернул и занюхал.

— Олег, тут недавно у нас в гостях был посланец датского конунга. Так он нам поведал, что у них ходят споры: одни говорят, что ты сын Рюрика, другие, что ты сын Чернобога, а третьи, что ты сын графа Гонселина — коннетабля Парижа.

— Враки всё это, моя мать родилась в деревне, очень давно, сейчас эта деревня называется Новогород; а отец… мама говорила, что он прожил с нами несколько лет на острове. Да какой там остров, это сейчас он маленький, а раньше это был не остров, а огромный островище, побольше Юстландии, у которого сейчас нет названия, а раньше назывался Алатырь. Потом маму и меня под охраной массагетов отец отправил в Афины, а сам во главе могучего войска пошел завоевывать Индию, обещал попозже нас забрать, дальше про него я ничего не знаю.

Внезапно в доме наступила тишина, псалнериум взял в руки старый, слепой скальд — Гисли, поговаривали, что он не только скальд, но ещё и великий колдун и лучше всех режет руны. Для начала он слегка перебрал струны, а потом запел древнюю, как скалы фьорда, сагу:

Гюльви, так звали очень мудрого конунга, знал толк в чародействе и он очень дивился могуществу и силе асов. И как-то раз он собрался поехать к асам, чтобы научиться у них мудрости. Подъезжая к Асгарду, жилищу асов, увидел конунг высокий чертог, крыша которого была выстлана золотыми щитами. И зашёл он в этот чертог, и увидел он там три высоких престола, на каждом из которых восседали три мужа, и стал он задавать им вопросы:

— Кто из асов всех старше?

— Зовут его Всеотец, но в Асгарде у него двенадцать имён.

— Где он живёт? И чем владеет? И что уже сделал?

— Живёт он целую вечность, он со своим братьями создал землю, небо и воздух, но самое главное — он создал человека и дал ему жизнь, и дал уму душу, которая будет жить вечно.

— А что же было в самом начале, когда не существовало человека?

— Задолго до того, как была создана земля, уже существовал Нифльхель, царство мрака и холода. В середине его находился источник — Кипящий котёл. На юге лежал Муспелльсхей — царство света и жары. И охранял его чёрный великан — Сурт, вооружённый огненным мечом. В день гибели мира встанет он во главе злобных духов и победит он асов, и своим огненным мечом подожжёт весь мир. А из этого царства вытекала огненная река, искры взлетали из неё и падали на снег и иней, что лежал в царстве мрака и холода, таяли и превращались в капли. Капли соединились, ожили и превратились в великана Имира, а вместе с ним из инея возникла корова Аудумла. Она кормила Имира своим молоком, а сама лизала солёный лед; а на третий день из льдины появился человек по имени Бур. Сын его по имени Бор женился на великанше и имел троих сыновей, старшего звали Один, второго — Вили, а младшего — Ве. Это и были первые асы.

— Ну а как же была создана земля?

— Сыновья Бора убили Имира и из его ран вытекло столько крови, что в ней потонули все инеистые великаны, кроме одного, который вместе с женой и со всем своим семейством убежали на лодке. От него и появились новые великаны, духи мороза и инея, а зовут его Бергельмир.

Сыновья Бора сбросили убитого Имира в бездну и сотворили из него мир: из крови — моря и воду, из тела — Землю, из костей — горы. Подбросили череп и создали из него небо, подперев его высокими вершинами гор. Из крови его сделали океан, на его берегу поселили великанов; а чтобы оградить людей от великанов, они взяли веки Имира и воздвигли их как ограду, заботливо охватившую весь мир. Вот почему населённые земли называются Мидгард. Это значит — то, что огорожено, Срединный мир. За пределами Мидгарда живут ибтуны, которых породил Бергельмир. И ещё много всякой нечисти и нежити, от которой не было бы житья людям.

— А как был создан человек? — Спросил совсем одуревший от такой информации конунг.

— Когда сыновья Бора вышли на берег, то они нашли там два дерева, ясень и иву, так они и назвали первых людей. Один дал им душу и жизнь, второй — разум и движение, а третий — речь, слух и зрение, от них-то и произошёл весь род человеческий. А у Одина была жена Фригг, от них и родились все те, кого мы называем асами.

А ещё где-то там, за границами Мидгарда, за вечными льдами, лежат уже вовсе неведомые берега. Их населяют души, окончившие свой путь по земле. И сами боги садятся там на почётные места, когда наступает время пировать.

Викинг, павший в сражении, поселяется в Вальгалле — дружинном доме у небесного конунга, отца всех асов, имя которому — Всеотец. Пять сотен и ещё сорок дверей в этом чертоге. Восемьсот воинов входят в каждую из них, чтобы сесть за длинные столы. И не перечесть за тем столом могучих мужей, великих и славных героев! А едят они окорока вепря Сэхримнира, который оживает каждое утро, чтобы накормить героев. Прислуживают же в Вальгалле — валькирии; а пьют они молоко, что дает им коза; но это не молоко, это мёд, которым воины каждый день упиваются до пьяну.