Александр Мазин - Вождь викингов

Так и есть, домина у Харальда знатный. Конунгу под стать. Не то что три десятка — полсотни за столами сядет.

А обслуга уже суетилась: снимала с креплений доски-койки и вставляла в пазы на центральных столбах, превращая в столы и скамьи вокруг огромной, холодной по летнему времени открытой печи.

Моя команда неторопливо, солидно занимала места: всё строго по обычаю. Оставил оружие на стойке, представился, принял чару, выпил — и за стол. Многие (и я в том числе) частично разоблачались, складывая рядом с собой боевое железо. Стол быстро заполнялся закусками: рыбкой разнообразной, вяленым мясом, ячменными лепешками, кувшинами с напитками, алкогольными и без.

Челюсти бойцов заработали. Ощущение складывалось: не ели они дня два минимум.

Со стороны Харальда за столом — всего пятеро. Он сам, двое сыновей-погодков десяти-одиннадцати лет, по местным меркам уже достаточно взрослых для общего стола, и немолодой мужик со свернутым носом в сопровождении своей копии, только лет на пятнадцать моложе и с носом прямым.

— Мой друг Гилди Нос На Сторону, — представил мужика Харальд Щит. — Тесть мой. А это сын его Фирст Рыба, отличный мореход. Если тебе нужен кормчий…

— Не отдам! — вмешался Нос На Сторону. — Нам самим хороший кормчий нужен!

— Глупости говоришь, Гилди! — воскликнул Харальд Щит. — Это же Ульф Черноголовый! Ему сам Рагнар со своей шеи золотую цепь подарил! Вот такой толщины! — обозначил Харальд, преувеличив размеры подарка раз в пять.

Но Свернутый Нос по-прежнему глядел на меня без симпатии.

— Будь у меня столько золота, я бы шкурой своей не рисковал.

Я его понимал. Сам бы так… Но положение обязывает. Да и скучно.

— Золота и славы много не бывает! — озвучил я популярную фразу.

— Так и есть! — поддержал Харальд. — Выпьем за это. За золото и славу!

Все охотно выпили. Со двора тянуло дымком и жарёнкой. Там готовили основные блюда.

— Золото можно и по-другому добыть, — проворчал Свернутый Нос, когда посуда опустела.

— То-то ты много добыл! — захохотал Харальд и хлопнул тестя по спине. Сразу стало ясно, кто тут главный. — Когда я его встретил, — Харальд повернулся ко мне, — Гилди в таких долгах был, что впору продать всё, что есть, — до штанов последних.

— Ты преувеличиваешь, Щит, — пробормотал Свернутый Нос. — Всего-то сто марок…

— Сто марок! Да добро твое и тридцати не стоило. Ты не смотри, Ульф, что сейчас всё здесь справное. Когда я во владение вошел, полная разруха была. Ну да я вложился, не скупясь. Еще и Хальфдану Черному поднес меч франкский, да жене его старшей застежку для плаща красивую. Тут-то он сразу так меня полюбил, что не пожалел два луга хороших и землю пахотную. Да я тебе всё покажу потом. В общем, обустроился я здесь и дочь Гилди второй женой взял. По бедности его свадьбу сам оплатил, ну да ничего. Зато ты теперь родич мой, Гилди! — Харальд обнял тестя так, что у того в плечах хрустнуло. — Любишь меня?

— Как же мне тебя не любить, если ты меня выручил, — промямлил Свернутый Нос, и я его понимал. Был ты в своем доме хозяином, а теперь — приживала. И всё же так лучше, чем вообще без дома.

— А к Фирсту ты присмотрись, Ульф-хёвдинг! — вернулся к прежней теме Харальд. — Как, Фирст, хочешь в вики ходить?

— Я бы не против, — осторожно ответил юноша и покосился на отца. Рожа у Свернутого Носа была кислая.

— Да согласится он, батюшка твой! — пробасил Харальд. — У кормчего по обычаю три доли.

— А как он с оружием? — поинтересовался я.

Паренек мне понравился. Скромный.

— Ульф! Ты не забыл, что я пятнадцать лет — в виках? Думаешь, не знаю, каков должен быть кормчий?

— Знать-то знаешь, да вдруг ты попросту брата жены своей к нам пристроить хочешь? — подал голос Медвежонок.

— Свартхёвди, что ты говоришь такое? — Харальд был на грани обиды. — Или я хочу, чтобы шурина моего убили? Не веришь — проверь!

— И проверю! — пообещал Медвежонок. — Вы, весфольдинги, до богатств такие жадные, что и жизнью заплатить готовы.

— А вы, сёлундцы, нет, что ли?

— Мы тоже, — согласился Свартхёвди. — Только вы-то своей, а мы — чужой!

— Скажи-ка, Фирст, есть ли у тебя солнечный камень? — вмешался я в перепалку.

Юноша покачал головой.

— У меня есть! — Тут же влез Харальд. — Я ему и раньше давал, и сейчас дам. Сказал же: он — отличный мореход. Видать, сам Ньёрд [18] Ньёрд — бог морей и ветров, а также плодородия. По происхождению он не ас (Один, Тор и прочие), а ван. Это другая разновидность сверхсуществ. После войны асов и ванов Ньёрд был взят в заложники в Асгард, где и прижился. его поцеловал в макушку.

— Но я знаю только здешние воды и свейские, — тут же внес поправку Фирст. — И немного — те, что у берегов Англии и Нортумбрии.

Да неужели?

— А те — откуда?

— Ходил туда. Еще когда отец… До того как мы с Харальдом породнились.

А парень не только скромен, но еще и тактичен.

— Выходит, ты уже ходил в вики?

— Нет. Только торговать.

Вот как? Не знал, что скандинавы торгуют с англичанами. На месте последних я бы таких торговцев вешал на их собственных мачтах.

— А на землях английских ты бывал?

Фирст покачал головой.

— Нас не пускали дальше гавани. Даже с корабля сходить не разрешали.

— Когда-то у Гилди был свой кнорр, — влез Харальд. — Год назад он утопил его близ Нидароса. Со всем добром.

Да, Свернутому Носу следует посочувствовать. Уж не везет, так не везет.

— А что же Фирст? — поинтересовался я.

— Был бы за кормилом Фирст, был бы у Гилди кнорр.

Папа набычился, сын порозовел и наклонил голову, сделав вид, что изучает столешницу.

— Но всё — к лучшему, — резюмировал Харальд Щит. — Тогда бы у меня не было этого замечательного хозяйства, красивой жены и добрых родичей. Так выпьем же за это! За роды наши! За нас, за пращуров наших и потомков!

И мы выпили.

Что ж, можно считать, что мне повезло. Я нашел человека, который знает британские воды. Теперь осталось найти такого, что побывал на суше. Собственно, парочка таких у меня уже была: Уилл с Диконом, но с тех пор, как они покинули недружественные к ним родные земли, немало снега стаяло. Нужен носитель более свежей информации.

Тут принесли горячее, и разговор немедленно прервался, перейдя в хруст и чавканье.

Я принял решение остаться еще на пару дней. Харальд оказался гостеприимным хозяином: выделил нам целый флигель и примыкающую к нему открытую веранду. Места хватило всем. Денег за проживание, я думаю, он бы не взял, так что я сделал Щиту неплохие подарки. И его женам — тоже. Молодая, дочь Свернутого Носа, вовсе не показалась мне красавицей: белокурая толстушка с маленьким носиком и мордочкой удивленного зверька. Но у каждого свой вкус.