Андрей Мартьянов - Без иллюзий

В 1928 году, всего через десять лет после окончания Первой мировой, Чехословакия вышла на десятое место в мире по промышленному производству, а это, знаете ли, заставляет относиться к богемцам с уважением. Достаточно вспомнить, что до войны чехословаки поставляли оружие почти всем странам Европы, а когда судьба Богемии окончательно решилась в Мюнхене, начали снабжать германскую армию. Чем весьма успешно занимаются до сих пор.

Успешно? Здесь я преувеличил. Благодаря стараниям тех самых «дилетантов», о которых в красках рассказывал мне вчера Гейдрих, богемское экономическое чудо превратилось в богемское экономическое чудище, на смертный бой с которым мне и пришлось выйти…

Наследство нам досталось богатое, не поспоришь. Огромные запасы угля в Судетах, развитая металлургия (орудия здешнего производства по качеству не уступают крупповским!), машиностроение, химическая промышленность, прекрасная транспортная сеть — всего не перечислить. Бриллиант из короны Габсбургов перекочевал к новым владельцам.

Но, как водится, есть нюансы. Имя самому главному нюансу — концерн «Рейхсверке Герман Геринг». Монстр, созданный трудами «нашего высокочтимого рейхсмаршала», если повторять слова Функа на памятном совещании в Министерстве авиации.

— …А я ничего не могу поделать, — разводил руками мой собеседник, господин Антон Шенк, директор по снабжению предприятия BMM. Он как раз происходил из плеяды «старых профессионалов», для которых современная экономика Рейха являлась одной леденящей кровь загадкой. — Хорошо, контракт на поставку машин для вермахта подписан, поставки согласованы, производство развернуто. Но как мне прикажете поступать, когда волевым решением… — Шенк поднял глаза к потолку, явно не решаясь упоминать громкие имена, — вольфрам и никель идут не нам, а в авиационную промышленность, где опять же не используются напрямую, а отправляются на склады: вдруг да понадобятся в среднесрочной перспективе? Это далеко не единственный пример! Отвечать за срыв поставок военного заказа для действующей армии придется мне… Возможно ли работать в таких условиях, господин министр? Как?

— Никак, — буркнул я. Несчастный директор исторгал вполне обоснованные жалобы на царящий в сфере снабжения бардак уже почти час. — Будьте добры, подготовьте бумаги по заказу на стратегические металлы и дайте мне телефон.

— Телефон? — недоуменно переспросил Шенк.

— Именно. Давайте попробуем обойтись без долгих бюрократических согласований, запросов и переписки.

«Ну, кто-то сейчас у меня получит, — не без злорадства подумал я. — Все-таки в использовании административного ресурса и министерского авторитета есть свои маленькие прелести!»

Разговор с берлинским управлением «Рейхсверке» занял ровно семь минут.

— Да, это Шпеер. Что значит — «какой Шпеер»? Вы там совсем ополоумели?! Да, извинения принимаются. А теперь, господин коммерции советник, слушайте меня очень внимательно… Доложите лично рейхсмаршалу? Докладывайте, это даже к лучшему. Возражения? Прекрасно, в таком случае вам придется говорить лично с фюрером. Ах, никаких возражений?..

— Ваш заказ прибудет в Прагу послезавтра, — сказал я Шенку, положив трубку. Директор взирал на мою персону, сняв пенсне и вытаращившись, будто увидел божество, спустившееся прямиком с Олимпа. Я пожал плечами: — А что вы хотели, Шенк? Привыкайте к новым методам работы. И не стесняйтесь обращаться напрямую в будущем. На первом месте — требования армии, остальное второстепенно!

Козырять именем Гитлера было с моей стороны несколько опрометчиво, фюрер этого не любит, однако чиновник из корпорации Геринга не станет проверять, испугается. Ему достаточно знания о том, что министра Альберта Шпеера во всех начинаниях поддерживает лично канцлер — я постарался, чтобы эта информация за последние месяцы распространилась как можно более широко.

Предоставленный Гейдрихом автомобиль ожидал во дворе заводского управления BMM. Я постоял на крыльце, шумно втянул носом ароматы, с которыми теперь накрепко связана моя жизнь: угольный дым, горячий металл, креозот. Сидевший за рулем шарфюрер посмотрел на меня вопросительно: едем?

На часах половина седьмого вечера. Возвращаться в Бржежаны рановато, радушный хозяин за завтраком предупредил, что сам окажется дома лишь около девяти. Почему бы не заглянуть в Прагербург? Погода отличная.

— В крепость, — скомандовал я водителю, вольно расположившись на заднем сиденье «Мерседеса». — Хочу погулять.

Ненавязчивую охрану ко мне все-таки приставили. За моим автомобилем с раннего утра следовал неприметный «Опель» с еще более неприметными личностями в штатском, наверняка вооруженными чем-то очень действенным и эффективным. Конечно, обергруппенфюрер может себе позволить передвигаться по «собственному» городу без сопровождения, но не дай бог что-нибудь неприятное произойдет с господином рейхсминистром — бывали ведь случаи, достаточно вспомнить покушение на Эрнста фон Рата в Париже в ноябре 1938 года.

Промышленный комплекс BMM расположен сравнительно недалеко от центра города на Колбеновой улице, до Прагербурга ехать не больше восьми километров. Град территория охраняемая, но меня заверили, что в Праге я могу посещать любые места, какие заблагорассудится. Главное не соваться в подозрительные районы вроде Жижкова — да и то тамошняя дурная слава начала улетучиваться после того, как германские власти удалили из города всех цыган. Помню, лет шесть назад в городе было не так чтобы не протолкнуться, не встретив цыгана, но число грязных попрошаек оказалось существенно выше, чем в любой другой из посещенных мною столиц Европы.

Я покинул машину на Градчанской площади и неторопливо зашагал мимо резиденции архиепископа, прошел через ворота Матиаша во второй двор. Неприметные личности чинно шествовали следом, метрах в двадцати за мной. Удивительное дело, часовые не обратили на меня и малейшего внимания, будто министра Шпеера тут и вовсе не было — уверен, господин Гейдрих постарался.

Наслаждаться изумительной архитектурой и дворцами Прагербурга не было ни малейшего желания. Хотелось подумать в тишине и одиночестве — неприметные личности не в счет, в конце концов, они на службе и желания мне мешать не изъявляют. Дисциплина.

…Предъявленные мне вчера обергруппенфюрером досье на многих наших промышленников (как представляющих государственные структуры, так и лиц частных) поначалу показалось мне чем-то из области эсхатологической мифологии — ничего подобного попросту не может быть! Это исключено! Это не оправдывается никакой логикой! Гейдрих же выкладывал на стол передо мной документы, подлинность которых не вызывала сомнений. И от каждой бумаги исходил запах беспрецедентного воровства и прямой государственной измены.