Андрей Захаров - Перекрёсток времён. Бородатые боги

– Они – чужие! Они не могут попасть в Священную долину наших богов! Они должны быть убиты! – настаивали вожди союзных племен.

Но Климович, Уваров и Антоненко возражали:

– Они – наши пленники! Теперь мы несем за них ответственность перед богами. Все, что мы делаем, делается с согласия богов. Если бы было наоборот, то боги дали бы знак. Но этого знака нет! Значит, мы правы.

Действительно, к удивлению местных вождей и жрецов, боги молчали! Все, что делали пришельцы, богам нравилось! Они никоим образом не давали знак, что пришельцы – враги уаминка и уанка! Оба вождя были в замешательстве. Они чувствовали: что-то не так, но боги молчали! Прежде чем принять решение, вожди и жрецы обращались к своим богам за советом. Но сейчас боги молчали. А молчание – знак согласия. Значит, боги были согласны со всеми действиями пришельцев. Оставалось только одно – покориться воле богов!

После трехдневного отдыха отряд новороссов собрался назад, в свою долину, в Новоросск. В помощь уанка по собственному желанию оставались десяток казаков и два десятка пеших бойцов под командой лейтенанта Попова. Им придавались два ручных и один станковый пулеметы с большим запасом патронов, а также гранаты.

Остальные возвращались в Новоросск через Уаман-канча, пообещав Анко Альо прислать мастеров и инструменты для строительства нового форта и пристани на берегу Большой реки.

– Что, Вася, все-таки решился?!

– Да, Николай Тимофеевич! Решился. Остаюсь здесь. Здешние девчонки уж больно хороши. Боевые… Я таких люблю, – смущенно ответил Роговой.

– Наверное, и невест себе уже подобрал? Как Аксенов, – пошутил Антоненко, – не меньше двух или даже трех! У вас что, соцсоревнование в этом виде спорта?

– Да нет, – Василий сразу же посерьезнел, – не умею я, как Семен. Однолюб я. Если запала какая дивчина мне в душу, то это на всю жизнь…

– И что, нашел здесь такую?

– Так же, как и вы! – улыбнулся матрос. – Увидел, как одна девчушка с дикарями билась! На мою двоюродную сестренку уж больно похожа. Ростом невеличка, а трех вражин из своей пращи насмерть уложила! Потом мне помогала диск патронами набивать. Шустренькая такая! Зеленоглазая! И так меня за душу взяла!

– Да, Вася! Ты попал! – рассмеялся Николай и шутя пропел:

Раскрасневшийся Роговой буркнул:

– Да ладно вам! Ничего я не молчу. Я серьезно. Жениться на ней хочу. Она меня уже и с родителями познакомила. Они согласны. Это для них честь. Брат у нее в этой битве с дикарями погиб. Она да меньшая сестра у отца с матерью остались. Еще семья брата с кучей детишек… Помощь им нужна…

Николай перестал смеяться и серьезно посмотрел на бойца.

– Правильно поступаешь, Вася. Хвалю. Но смотри у меня, чтобы это было на всю жизнь и без дураков! Если любите друг дружку, совет вам да любовь! И детишек побольше! Главное, не обижай жену и поводов никаких не давай. Понял?! А если она захочет, чтобы ты вторую жену взял, как у местных принято, не отказывайся. Ей в помощь, а тебе в радость. Род свой увеличишь, на земле крепче станешь…

– Спасибо, Николай Тимофеевич! А вы как же?

– Мы с Максимом вернемся в Новоросск. Как наши древний город назвали… – пояснил Антоненко.

– А Тани и ее сын?

– Этот вопрос пока открытый… Отец ее, Анко Альо, думает…

Для Николая Антоненко молчание вождя уанка в ответ на предложение выдать за него старшую дочь, Тани, стало полной неожиданностью. Вроде бы и подружились, и вместе кровь проливали в битве с общим врагом, а тут – такой облом!

У уанка существовал такой же обычай, как и у уаминка, официальным брак считался только через год совместной жизни в виде испытательного срока, но на него необходимо разрешение вождя и родителей невесты. А вождь, и родитель одновременно, его как раз и не давал!

Николай сначала не мог понять в чем причина? Но Вася Роговой напомнил ему. Тот, кто женится на Тани, старшей дочери вождя, не имевшего сыновей, по обычаям племени, станет после Анко Альо вождем всех уанка! А вождем может быть только один из своих, из уанка или из уаминка! Но никак не чужой! Даже если он и сын бога!

Но Тани не хотела никого в мужья, кроме Николая Антоненко! Женщины уанка, как и уаминка, были свободны в своем выборе, и никто не мог приказать их сердцу полюбить другого, даже боги!

У Анко Альо была трудная задача, решение которой может привести к различным, даже роковым, последствиям для всего племени! Если он погибнет или умрет, не оставив наследника и не выдав замуж старшую дочь, то между родами племени начнется борьба за власть, что может повлечь кровопролитие, чем воспользуются враги и захватят земли его народа! Но вождь любил свою дочь и как каждый отец желал ей только счастья! Ему также понравился и Николай Антоненко – сын богов, с помощью которого удалось разбить дикарей! Но обычаи предков были сильны в народе уанка и нарушить их – значит внести в головы людей хаос! За такое могут и самого вождя лишить жизни!

– Николай Тимофеевич! А давайте ее украдем, а? – возбужденно произнес Нечипоренко после очередной чашки самогонки. – Как на Кавказе! Обычай такой есть – невест воровать!

– Закусывай, Леша, закусывай лучше! – усмехнулся Уваров, подвигая к тому поближе блюдо с мясом и овощами. – Мы не в нашем времени. И ссора с местными из-за бабы нам ни к чему.

– Она не баба! – возразил Нечипоренко. Его уже немного развезло после очередной порции спиртного. Офицер-десантник уточнил: – Тани – любимая женщина моего командира! Во как!

Вот уже третий час как троица наших современников засела поздним вечером в доме Антоненко за шикарным столом, накрытым Тани и Оксаной, совещаясь и попутно попивая самогон, захваченный Уваровым из Новоросска. На повестке дня стоял один вопрос – семейное положение Антоненко-старшего. Если у Макса было все понятно и он сейчас где-то пропадал с Оксаной, то у его отца возникла полная неразбериха. Посоветоваться, как поступить в такой ситуации, Николай решился только с самыми близкими людьми. С кем воевал и служил не один день. Хотел еще пригласить и Баюлиса, но тот постоянно был занят с местными жрецами по обмену опытом врачевания.

– Коля! А что сама девушка говорит? – поинтересовался у друга Олег.

– Тани хочет со мной в Новоросск идти, но без согласия отца не может. Такой уж у них домострой, мать его! – ругнулся Николай.

– В принципе-то верно, – согласился Уваров, – но в нашем случае – неправильно! Ты же не претендуешь быть вождем? Тебе ведь одна женщина нужна, а не все племя?

– Да! Честно признаюсь, была поначалу такая шальная мыслишка, но я ее прогнал, – признался Антоненко. – Нахрена мне эта головная боль! За других отвечать… Хватит уже ответственности на мою шею. Хочу тихо, на хуторке, сам для себя и своей семьи пожить. Я давно об этом мечтал, еще когда в Киеве жил. И вот такую возможность мне Бог дал: жизнь прожить заново и как сам хочу!