Андрей Захаров - Перекрёсток времён. Бородатые боги

Волнение девушки передалось и Ольховскому. «Я что, животное какое? Нашли осеменителя! – вдруг возмутилась его внутренняя культура и соответствующее воспитание. – Не могу я, как кобель, на каждую сучку прыгать. Не по-людски это! Видно, что и девушка не такая, как предыдущие. Надо с ней хотя бы познакомиться, поговорить. Чувство хоть какое-то должно быть, не твари же мы бессловесные, а люди!»

После нескольких неудачных попыток объясниться, Александру все-таки удалось представиться и узнать имя девушки. Хотя она стеснялась разговора так же, как и секса. Ее звали Дара. Он угостил ее фруктами и довольно вкусным мясом, принесенными воинами. В этот раз девушка не стеснялась, а аккуратно взяла тонкими пальчиками небольшой кусок мяса и принялась довольно аппетитно есть. Постепенно она освоилась, и между ними завязался познавательный разговор. Ольховский показывал на предметы и называл их по-русски, а Дара отвечала на своем языке. Когда Александр указал на мясо, девушка вздрогнула и протянула руку в сторону озера. «Ежики курносые! – повторил парень любимую присказку старшины-пограничника. – Так это нам кайманов скармливают! А ничего, вкусно… Главное, чтобы наоборот не произошло!»

Не дождавшись сладострастных криков, в комнату вернулись подруги девушки. На этот раз они не приставали к Ольховскому, а быстренько присоединились к общей трапезе, жадно запихивая еду в рот. Девушки пробыли на острове два дня. При этом они не менялись партнерами. За все это время Александр не прикоснулся к Даре, а только разговаривал с ней. Ее подруги даже начали ревновать, но, чтобы их успокоить, Ольховскому приходилось заниматься с ними продолжением рода, на другое они не претендовали. Когда девушек увозили, то Дара бросилась к нему на шею и нежно поцеловала в губы. От других такого проявления чувств он так и не дождался.

Пока имелось свободное время, пленники обменивались своими впечатлениями от общения с местными и осматривали пирамиду. А она была немаленькой и представляла из себя квадрат со стороной около двухсот метров у основания. Имела пять ярусов, где первые два – без каких-либо помещений и углублений, третий – с жилыми комнатами для охраны и пленников. На четвертом ярусе также имелись помещения, но охранявшие пленников два десятка воинов категорически запрещали туда заходить. А вот на пятый, последний уровень, доступ был свободным, чем и воспользовались Ольховский с Долматовым. Здесь находилась ровная каменная площадка сто на сто метров. Очень похожа на взлетно-посадочную площадку. При этом все стены пирамиды, в том числе и в комнатах, были просто испещрены различными пиктограммами, непонятной клинописью, среди которых иногда узнавались очертания людей, животных, геометрических фигур. Все очень походило на то, о чем рассказывал своему молодому коллеге профессор Левковский при исследовании древнего храма над Новоросском.

– Ну как, Пантелей Егорович, – подмигнул старшине Ольховский. – Влили свежую кровь в местных обитателей? Не умаялись?

– От этого дела еще никто не умирал. Главное – не переусердствовать, чтобы на всех хватило! – весело ответил Долматов. – А ты, я смотрю, тоже время зря не терял – как малышка у тебя на шее-то повисла! Все аж позавидовали! Ежики курносые!

– Да не было у нас с ней ничего, – засмущался Александр, – только разговаривали, и все!

– Что, влюбился? Бывает. Особенно по молодости. Когда ищешь свою половинку, – улыбнулся старшина, но потом погрустнел. – А я вот потерял. Бомба… прямым попаданием… в мой дом… И нет моей половинки с детками…

Постояли, помолчали. Чтобы как-то разрядить обстановку, Ольховский решил переключить тему разговора:

– Смотрите, Пантелей Егорович, какой вид отсюда замечательный!

Действительно, с высоты пирамиды открывался чудесный вид. Господствующая высота над джунглями! Где-то на западе белели снежные вершины гор. На юге также возвышались горы, но поменьше и покрытые лесом. Где-то там, вдалеке, строился Нефтегорск. А на север и на восток раскинулось сплошное зеленое море сельвы! Даже не море, а бескрайний океан!

Это если смотреть вдаль. Внизу же была другая картина. Четко просматривались контуры древнего города, представляющие почти идеальную окружность, от которой радиально уходили и терялись в густых джунглях несколько довольно широких каменных троп. По одной из них они пришли сюда. Озеро, в котором находилась пирамида, так же, как и город, имело форму круга. В нем бурлила жизнь. Хорошо, что набережная, окружавшая его, возвышалась над водой на несколько метров и кайманы не имели возможности пробраться в город. Только в трех местах имелись крутые спуски к довольно широким площадкам-пристаням. На них нежились несколько пресмыкающихся. На одной из таких площадок аборигены устроили охоту на большого каймана.

Один из индейцев, с длинной острой палкой-удочкой, на которую был наколот довольно увесистый кусок мяса, дразнил рептилию, а остальные с кольями и дубинками потихоньку окружали добычу, преграждая ей путь к воде и осторожно отгоняя других в стороны. Кайман с раскрытой пастью бросился на смельчака, который подошел к нему ближе других, но последний, не теряя присутствия духа, вонзил ему кол в самую глотку. В ту же секунду его товарищи напали на каймана сзади и стали бить оружием по туловищу, голове и хвосту. Через пару минут рептилия прекратила дергаться и превратилась в неподвижное бревно. Один из дикарей быстро накинул кайману петлю на пасть и плотно связал ее, после чего вся группа аборигенов быстренько схватила добычу и вынесла на набережную. При этом двое охотников прикрывали отход своих товарищей от чересчур любопытных сородичей жертвы.

– Как вам здешние деликатесы? Еще не мутит? – поинтересовался Ольховский.

– Да пока есть можно. Но до них бы еще картошечки, соленых огурчиков и стопочку нашей водочки… Было бы в самый раз! – Долматов мечтательно вздохнул. Вдруг тронул Ольховского за рукав. – Смотри, командир, снова нам девок тащат. Точно, мы для них – словно племенные хряки. И откармливают нас специально, чтобы на всех силенок хватило. Сами так не едят. Я по бабам заметил и охранникам. Не очень-то они здесь сытно живут. Девки полуголодные ко мне пришли. За два дня отъелись немного.

– Да, я тоже это заметил. А говорить с ними не пробовали? Узнать, как отсюда выбраться?

– А ты что думал, что я все это время только баб толок, что ли? – рассмеялся Долматов. – Допрашивал я их, с пристрастием! Не без «этого» конечно, но кое-что узнал.

– Поделитесь, если не секрет.

– Само собой. Вы же мой командир. – Старшина принял серьезный вид. – Значит, так. На словах мы не очень-то поняли друг друга, но на пальцах удалось разобрать. Кроме того, я наших ребят-разведчиков уанка тоже порасспрашивал. Не зря же их Олег Васильевич гонял. Они девкам также допрос учинили. Это племя зовут лукано. Их предки пришли сюда очень давно. Девки говорили, что с неба сошли. Поэтому они и отличаются от других местных дикарей. Я так понял, что тех так же, как и нас, сюда перенесло. Эта пирамида для лукано священна. Мол, предки построили. Охраняют ее как раз те гады, что внизу плавают. Но дикарям их есть нельзя, только по большим праздникам. Опять же святые животные. Мы для них – как находка. Но не боги. Это точно. Потому что языка их богов не знаем. Пока мы со всеми местными бабами не переспим, нас трогать не будут. А когда те забеременеют, тогда нас и скормят этим тварям. Вот такие пироги, товарищ командир. Теперь думать надо, как отсюда выбираться!