Марик Лернер - Сепаратисты

- Ты меня понял. Предупреждаю в первый и последний раз. Да! Кого ты собой привез, надеюсь не близкую родственницу старье скупать?

- Это Гейдра Акатова.

- И что ей понадобилось? - после паузы, спросил Стен. - В здешнюю больницу захотелось? Без меня за счастье посчитают принять даже на время.

- Она училась в Тукане...

Шаманов кивнул. Что-то он такое смутно помнил. Не хотели брать Акатову в университет Баллина на факультет медицины. Сиделка, медсестра - сколько угодно. Доктор женского пола - скандал. Потому и известна. Уехала за границу получать образование, а в Тукане с удовольствием приняли женщину в пику Шиолу. Любое действие, выставляющее давнего соперника в невыгодном свете с удовольствием одобрится тамошними чиновниками и еще быстрее прогрессивными деятелями. Она первой пробила стену запрета на женское обучение профессии лекаря, умудрившись проявить высокие профессиональные качества. Пример для подражания. Диплом 'доктора медицины и хирургии', многочисленные статьи в научных журналах, участие в войне в качестве хирурга.

- А там наших огромное количество...

Стен впервые проявил интерес и сел прямо.

- Ага, - подтвердил с удовольствием Глен, - у нее в заграничном государстве осталась масса знакомых и они вышли на мадам... Хм, а можно называть ее мадам? Она ж незамужняя девица.

- Не отвлекайся!

- Собственно все. Переслали ей на общее дело солидную сумму, - на вопросительно поднятую бровь сознался, - не имею понятия, желает с тобой лично говорить и темнит. Похоже там собирают не стесняясь властей нам в помощь. А вот для Лиги или забастовщикам не в курсе.

- Так, - подумав, сознался Стен, - имеем огромное упущение. Миллионные диаспоры патранов в мире, а мы с ними не работаем. А с каждого взять по 'короне' миллионов десять в общей сложности.

Быстров невольно хохотнул.

- Зря, - покачал головой Шаманов, - старое поколение до сих пор не прочь поддержать любые действия против королевства. Страна предков, желание вернуться и прочая романтика. Многие переписываются и деньгами родичам помогают. Глупо! Почему никто не задумывался об этом? Это ж огромный резервуар валюты, людей, помощников и идейных соратников. Мы столько с них могли получить!

- Я иногда не понимаю - пожаловался Глен, - это шутка или ты настолько циничный? Желаешь ободрать людей готовых идти за идеей?

- Я реалист, - отрезал Стен, - все, что на пользу Лиге и Патрану надо использовать. Идея возвращения в лоно своей родины у эмигрантов - обыкновенная иллюзия. Первое поколение помнит прошлое. Они сидят в компании других пленников прошлого и говорят о родине, вкушая традиционные блюда под звуки народной музыки. Во втором еще имеются общие точки с бывшей землей предков. Язык, воспитание, но люди живут другой жизнью и заняты иными заботами. Третье вспомнит остров исключительно под рюмку. Мы стали очень разными, приходилось сталкиваться с приехавшими в гости. А что про меня напишут потом, мало волнует. Мы живем здесь и сейчас. А посему ты поедешь в Тукан.

- Что?! - изумился Глен.

- Обязательно. Лекции читать о наших нуждах, жалобить тамошнюю патранскую общину на тему пожертвований и создавать на месте постоянную систему добровольных помощников. Не только деньги. Мало ли что понадобится. Документы, оружие, корабли. Передашь свои полномочия Торгову, он вполне справится, а тебя попутно лишим соблазна давить на купеческие компании, просящие об открытии в концессии лавок. Всех пустим и пусть шахтеры разбираются с ценами и качеством.

- Я не знаю языка!

- А кто его у нас учил? Даже в университете дают имперский и слегка фадзийский. А эти, на Абалаке, никому особо не интересны. Ни Миксат, ни Тукан. Хотя туканский просто диалект северного наречия. Уже проще. Моряки должны соображать. Ищи знающего и лучше не одного. Двух-трех человек с собой обязательно возьмешь. Одному не справится. Считай, получил назначение послом и попутно поручение освоить туканский.

- Давай я лучше на север Патры поеду, а? У нас плохо с Лигой в скотоводческих районах. А? Я замечательно поагитирую на знакомом языке.

- Мир увидишь, - Стен усмехнулся, видя явное желание ругаться по поводу расширения кругозора.

Быстров еще на войне категорически утверждал: 'Вернусь и больше с Патры ни шага!' Уж очень ему не понравились многочисленные насекомые и джунгли на тропических островах. Надо еще обдумать, кого заслать в другие эмигрантские общины и колонии. Поручить Камову проверить людей. Кто бывал за границей, имеет знакомых...

- А сейчас зови... мадам. И побольше уважения. Будем ее доить на предмет связей и рекомендательных писем. Такие возможности привезла!

Удивительнее всего были законы на Патре. С одной стороны жителей острова старательно дискриминировали в политических правах. Убеждение, что граждане протектората не могут пользоваться теми правами личности, какими пользуются все остальные граждане королевства, на Шиоле являлось всеобщим. От министров до нищих все не испытывали сомнений - ортодоксы по сути своей невежды и глупцы, закореневшие в непростительном упрямстве и нуждающиеся в управлении.

Отсутствие необходимых личных прав делало невозможным для патранов государственную служебную карьеру. В силу имевшихся ограничений, а также стойкой традиции религиозного и культурного изоляционизма, они не могли встроиться полностью в королевскую научно- культурную элиту.

С другой стороны, именно дискриминация и придала многим на острове незаурядную экономическую активность. В результате действия королевских властей лишь подстегнули людей и привели к тому, что патраны смогли составить значительную часть промышленно-торговой элиты Шиола.

С этого момента национальный вопрос становится дестабилизирующим фактором. Верхушке острова уже мало было иметь деньги, она возжелала заполучить властные рычаги. Речь шла о восстановлении автономии и самоуправлении. При этом выделение в отдельное управление играло на руку поднимающим голову сепаратистам. Что ужасного в смене одного начальника на другого? Назначаемого на избираемого.

И тут начинает работать другой фактор. Контроль со стороны губернатора над внутренней жизнью Патры практически отсутствовал на всех уровнях. Семнадцатимиллионное население (за вычетом района Синенда) всегда продолжало иметь самоуправление на уровне общин. Само понимание системы: семья- деревня- клан- племя - государство ничего нового для общественного сознания не представляло. Введение земства лишь подняло автономию с местного уровня до районного и расширило налаженный порядок. Гордость за свою деревню сменилась гордостью за страну.

Был еще один достаточно курьезный фактор, многое изменивший в ситуации. Не существовало ни возрастных, ни иных ограничений для приобретения оружия. Надо заметить, что законодательство независимого острова Патры позволяет владеть охотничьими гладкоствольными ружьями с тринадцати лет, дробовик или карабин - с восемнадцати, а пистолет с двадцати одного. До восстания не существовало официальных ограничений по возрасту. Формально пулеметом мог владеть и младенец.