Алексей Махров - Время, вперед! Гвардия будущего (сборник)

На том разговор и закончился. Успокоенный император отбыл на турболете в Москву, а мы занялись текущими делами.

В трудах и заботах дни пролетали за днями. Поднимались на работу с рассветом и ложились спать в полной темноте. Две недели напряженных тренировок дали результат – к концу июля флот и десантники полностью подготовились к крупномасштабной операции по захвату Кафы. Ушаков дневал и ночевал на кораблях, ежедневно выводя их на маневры в открытое море (попутно разогнав турецкие галеры, стерегущие выход из Днепро-Бугского лимана), и добился того, что флот стал действовать как единый организм.

Корпус морской пехоты укомплектовали по особому штату. Все командные должности занимали «бета-миряне», а рядовой и сержантский состав набрали из местных. В десантники отбирали самых лучших, проверенных в боях парней. Их натаскивали по особой программе, фактически создавая первый в этом мире спецназ. Морпехов вооружили автоматами и пулеметами под безгильзовые патроны. Кроме абордажных команд на кораблях (тридцать человек) было сформировано четыре отдельных батальона по двести пятьдесят бойцов в каждом. Общее руководство осуществлял Олег Эйвазов, а заместителем поставили Андрюху Шевчука.

Захват Кафы должен стать последним экзаменом флоту и морским пехотинцам. Готовились к нему особо, тщательно прорабатывая каждую мелочь, вплоть до времени восхода солнца на широте объекта атаки, направления ветра и скорости морских течений. Несколько групп разведчиков забросили к городу турболетами, да и «Аисты», сменяя друг друга, постоянно барражировали над Кафой, поэтому мы имели самую подробную информацию. Корветы «Опасный» и «Молниеносный» заранее вышли на траверз порта и загнали обратно несколько торговых судов. Скорее всего перевозящих рабов. Будущий курорт Феодосия в шестнадцатом и семнадцатом веках являлся крупнейшей перевалочной базой живого товара, поставляемого людоловами из России в Турцию.

По данным агентурной разведки, перехват в море судов работорговцев крайне напугал жителей города. Кстати, к проносящимся в небе турболетам они привыкли довольно быстро. Немудрено – у летчиков был приказ только на наблюдение. Атаковать наземные цели им строго запретили. Существовала большая вероятность зацепить кого-то из своих. В смысле – русских людей, находящихся в рабстве. По той же причине корветы не потопили торговцев.

Что интересно – стоящие в порту боевые галеры даже не двинулись с места после сообщения торговцев о появившихся в море кораблях под неизвестным флагом. Капудан-паша, видите ли, не счел информацию достоверной! Ну, нам царящий в турецком флоте бардак и пофигизм играет на руку – возьмем тепленькими.

Всего, по данным из различных источников, в городе находилось более двадцати тысяч наших соотечественников. В основном мужчин и женщин. Детей и стариков людоловы, как правило, убивали прямо на месте захвата – они редко переживали долгий путь до рабских рынков.

Всего в операции принимали участие восемь корветов, фрегат и девятьсот десантников. Большая часть, ведомая Эйвазовым и Шевчуком, высаживалась с моря, а полторы сотни, повзводно, под командованием Гарика, Мишки и меня – с воздуха. Уже при погрузке начали вскрываться недочеты – про восход солнца не забыли, а как разместить морскую пехоту на трехсоттонных корабликах – толком не подумали. На корветы набилось по сотне человек, на фрегат – вдвое больше.

– Вот что нам стоило купить в «Бета-мире» старенький сухогруз тысяч на десять дедвейта и переделать его в БДК? – в сердцах сказал Гарик, с тревогой наблюдая за осадкой перегруженных кораблей. – Они же там, как сельди в бочке, а до Кафы почти шестьсот километров! Хорошо еще, что море спокойное – а то не миновать пары случаев оверкиля!

– Все мы крепки задним умом! – усмехнулся Мишка. – И, кстати, получилась бы отличная платформа для орудий и систем залпового огня. А то много они пулеметами навоюют, прикрывая высадку! В Кафе воевать особо не с кем, но ведь в следующий раз нарвемся по полной программе!

Реальное сопротивление в Кафе могли оказать около двадцати тысяч человек – десять тысяч янычар гарнизона, пять тысяч – городское ополчение, остальные – охранники-надзиратели за живым товаром и военные моряки с турецких галер-каторг, стоящих в порту. По всем раскладкам, все эти силы были нашему десанту на один зубок. Пару месяцев назад я брал штурмом Бахчисарай, имея всего один полк улан, состоящий в основном из новичков, вооруженных магазинными винтовками и десятком станкачей. А сейчас на штурм города шел спецназ, сформированный сплошь из ветеранов, с автоматическим оружием, гранатометами и переносными ракетными комплексами.

– Впредь нам наука! – сказал я. – Продумывать операции тщательней! Тут просто мозговой ступор какой-то – с чего мы решили использовать только деревянные корабли? Для маскировки? Да врагу по хрену уже – если завтра пойдет дождь из серы и затрубят ангелы, то это явление спишут на нас, а не на Апокалипсис! Турболеты по небу открыто носятся – так какой смысл нам стесняться? Кроме сухогруза под БДК надо еще несколько корабликов прикупить – неужели «бета-миряне» списанной техникой не поделятся? Авианосец, понятно, нам не потянуть, но десяток сторожевиков или торпедных катеров – вполне по силам и средствам!

– Верно! – поддержал меня Горыныч. – Хорошо, что сейчас об этом вспомнили – сколько еще десантов впереди? И Стамбул! Там без артиллерийской поддержки с моря вообще делать нечего!

Мы стояли на пирсе до тех пор, пока последний корабль, едва не черпая бортами воду, покинул лиман.

– Ну, с богом, парни! – напутствовал флот Гарик.

– Чего это тебя на поминание всуе имени Господа потянуло? Ты ведь атеист! – тут же подколол Мишка.

– Да пошел ты! – беззлобно ответил Горыныч. – Нервничаю я что-то… Даже перед первым выходом в прошлое так не нервничал. А как представлю, что еще полтора дня ждать… Может, прямо сейчас посадим роту в «Аисты» и полетим?

– Рано, Гарик! – отрезал Мишка. – Чего мы там делать будем? Пока флот не подойдет – начинать атаку рано! А сидючи в горах ты еще больше изведешься!

– Пойдем, по кружечке пивка накатим! – предложил я. – Так, глядишь, и нервенность пройдет.

Мы зашли в кабак на Белой площади, пустой по случаю раннего времени. Выпив по кружке свежайшего нефильтрованного пива, расслабились и пропустили момент прибытия ревизионной комиссии в лице Машеньки.

– Опять с утра бухаете! – неожиданно раздалось над ухом. Бэдмен, с перепугу дернувшись, плесканул пивом на рубашку. – Я их по всему городу ищу, а они в кабаке свою мутную бурду лакают!

Задохнувшись от невиданного святотатства (назвать белое пиво мутной бурдой!), я даже не нашелся, что сказать в ответ.