Джон Кристофер - Смерть травы. Долгая зима. У края бездны

— Вы, конечно, могли привезти его сюда, — заколебалась мисс Эррингтон. — Когда вы привезете Мэри назад?

— Сегодня вечером.

— Ну, тогда… Я попрошу кого–нибудь позвать ее. — Мисс Эррингтон подошла к двери и крикнула: — Хелена! Пожалуйста, попроси Мэри Кастэнс прийти сюда. К ней приехал отец. Ведь ей не нужно брать с собой вещи? — спросила она Джона.

— Нет, — ответил он. — Не стоит беспокоиться.

— Я очень довольна вашей дочерью, мистер Кастэнс. В ее возрасте девочки обычно разбрасываются — неизвестно, кем они станут. В последнее время Мэри делает большие успехи. Я надеюсь, что ее ждет прекрасное академическое будущее, если она, конечно, захочет.

«Академическое будущее, — подумал Джон, — удерживать крошечный оазис в пустынном мире».

Мисс Эррингтон улыбнулась:

— Хотя, возможно, сам этот вопрос носит чисто академический характер. Сомнительно, что знакомые молодые люди позволят ей жить такой бесплодной жизнью.

— Я так не считаю, мисс Эррингтон. Ваша жизнь наверняка очень интересна и насыщенна.

— Она оказалась лучше, чем я ожидала! — смеясь, сказала она. — Я уже начинаю подумывать о пенсии.

Вошла Мэри и, сделав книксен мисс Эррингтон, подбежала к Джону.

— Папочка! Что случилось?

— Отец хочет забрать тебя на несколько часов, — сказала мисс Эррингтон. — Твой дядя сейчас проездом в Лондоне. Он уезжает за границу и хочет повидаться с тобой.

— Дядя Дэвид? За границу?

— Да, совершенно неожиданно, — быстро проговорил Джон. — Я тебе все объясню по дороге. Ты готова прямо сейчас?

— Да, конечно!

— Тогда не буду вас задерживать, — сказала мисс Эррингтон. — Вы сможете вернуться к восьми, мистер Кастэнс?

— Я постараюсь.

Она протянула ему узкую изящную ладошку:

— До свидания.

Джон заколебался. Неужели он должен оставить эту обаятельную беззащитную женщину без малейшего намека на то, что ждет впереди? Но Джон так и не решился рассказать ей все, боясь, что она все равно не поверит.

— Если я не верну Мэри к восьми, — сказал он, — то только потому, что узнаю о какой–нибудь ужасной катастрофе, поглотившей Лондон. Поэтому, если мы не вернемся, я советую вам собрать девочек и уезжать в деревню. Что бы ни случилось.

Мисс Эррингтон взглянула на него с мягким изумлением, словно он сказал какую–то абсурдную и безвкусную глупость. Мэри тоже с удивлением посмотрела на отца.

— Да, но вы, конечно, вернетесь к восьми.

— Да, конечно, — печально произнес Джон.

Как только машина выехала со школьного двора, Мэри сказала:

— Ведь дядя Дэвид тут ни при чем, правда?

— Да.

— Что же тогда, папочка?

— Пока я не могу тебе сказать. Но мы уезжаем из Лондона.

— Сегодня? Значит, я не смогу вернуться в школу к вечеру? — Джон не ответил. — Что–нибудь ужасное?

— Достаточно ужасное. Мы будем жить в долине. Как тебе это понравится?

Она улыбнулась:

— Я бы не назвала это ужасным.

— Ужас, — медленно сказал он, — ждет других людей.

Домой они приехали после двух часов. Дверь открыла Анна. Она выглядела взволнованной и несчастной. Джон обнял ее.

— Все будет хорошо, дорогая. Не о чем волноваться. Роджер уже здесь?

— Вон его машина. Блок цилиндров барахлит или что–то другое. Роджер в гараже. Скоро все будет готово.

— Сколько у нас времени, как он считает? — спросил Джон.

— Около часа.

— Бакли тоже едут с нами? — спросила Мэри. — Что случилось?

— Беги в свою комнату, родная, — сказала Анна. — Я упаковала твои вещи, но оставила немного места. Возьми то, что посчитаешь наиболее важным. Но подумай хорошенько — места очень мало.

— Надолго мы едем?

— Наверно, да, — ответила Анна. — В общем, ты должна рассчитывать, что мы никогда сюда не вернемся.

Мэри внимательно посмотрела на родителей, потом сказала серьезно:

— А как же вещи Дэви? Мне посмотреть и их тоже?

— Да, дорогая, — сказала Анна, — посмотри, может, я забыла что–нибудь важное.

Когда Мэри ушла к себе наверх, Анна бросилась к Джону:

— Милый, ведь это неправда?!

— Роджер тебе все рассказал?

— Да. Но они не пойдут на такое! Просто не смогут!

— Разве? Я только что сказал мисс Эррингтон, что привезу Мэри вечером обратно. А ведь я уже все знал. Разве это намного отличается?

— Прежде чем все кончится, — сказала Анна, помолчав, — мы возненавидим сами себя! А если мы просто привыкнем к этому, во что же мы тогда превратимся?

— Не знаю, — сказал Джон. — Я не знаю ничего, кроме того, что мы должны спастись сами и спасти детей.

— Спасти детей? Для чего?

— Позже мы поймем, для чего. Конечно, сейчас кажется жестокостью — сбежать, не сказав ни слова тем, кто и понятия не имеет о будущем. Но мы не можем помочь им. А когда мы доберемся до долины, все изменится, и мы снова заживем нормальной жизнью.

— Нормальной?

— Будет трудно, но не так уж плохо, я думаю. Все в наших руках. По крайней мере там мы — сами себе хозяева, наша жизнь перестанет зависеть от государства, которое надувает и запугивает своих граждан, а потом, когда они становятся слишком обременительной ношей, просто убивает их.

— Ублюдки! — воскликнул Роджер. — Я заплатил им двойную цену за срочную работу, а теперь должен ждать уже три четверти часа, пока они отыщут свои инструменты.

Часы показывали четыре.

— У нас есть время выпить чашку чая? — спросила Анна. — Я как раз собиралась поставить чайник.

— Теоретически, — ответил Роджер, — все время мира в нашем распоряжении. Тем не менее это чаепитие мы пропустим. Здесь становится очень тревожно. Должно быть еще несколько утечек. Интересно, сколько? Во всяком случае, я почувствую себя гораздо более счастливым, когда мы уберемся из Лондона.

Анна кивнула:

— Хорошо. — И прошла на кухню.

Джон окликнул ее:

— Тебе помочь?

— Спасибо, — сказала Анна, обернувшись, — я просто оставила чайник под струей воды, теперь хочу убрать его.

— Вот наша надежда, — воскликнул Роджер, — женская стабильность. Уезжает из дома навсегда, но снимает чайник. Мужчина скорей бы хлопнул этим чайником об пол, а потом запалил дом.

Наконец они выехали. Машина Джона шла первой. Их маршрут лежал по Большой Северной дороге, за Уэлвин, и далее — на запад, к школе, где учился Дэви.

Проезжая мимо Большого Финчли, Джон услышал сзади автомобильные гудки, а через мгновение их обогнал Роджер.

— Радио! — крикнула Оливия, высунувшись из окна.

Джон включил радио.

— …особенно подчеркиваем, что нет никаких оснований для слухов, распространяющихся в последнее время. Обстановка полностью контролируется, и запасов продовольствия в стране достаточно…

Машины съехали с дороги и остановились, встав бок о бок.

— Кто–то чересчур волнуется, — сказал Роджер.