Джон Кристофер - Смерть травы. Долгая зима. У края бездны

— Мне кажется, время комитетов прошло.

Его слова неожиданно совпали с тем, о чем Джон и сам думал.

— Значит, снова вернется эпоха пэров, так, по–вашему? — раздраженно сказал он. — Разве мы не можем справедливо и демократично решать все проблемы?

— Вы так думаете, мистер Кастэнс? — спросил Пирри, слегка подчеркнув «мистер», давая понять, что заметил, как после убийства Джо Эштона это обращение непостижимым образом превратилось в настоящий титул. «Мистер Кастэнс» — именно так, и никак иначе, обращались теперь к Джону. Только он удостоился такой чести. Небольшая деталь, но не такая уж пустяковая. «Интересно, — подумал Джон, — передается этот титул по наследству или нет? Может, Дэви тоже станет «мистером», когда вырастет?» Невесть откуда взявшаяся мысль взбесила его.

— Если даже и необходим такой человек, — резко произнес Джон, — им будет только мой брат. Долина — его, и он лучше всех разбирается в фермерских делах.

Пирри дурашливо поднял руки.

— Сдаюсь. Не стоит горевать о кончине комитета, — сказал он. — Вот и еще одно очко в вашу пользу. Кому, как не вам, быть главарем? Вы так правильно все понимаете.

Они спустились в долину. Кругом виднелись следы бессмысленной жестокости. Не поддаваясь искушению обратиться за помощью к вооруженным людям, беженцы избегали их.

Ближе к Лунной долине они увидели одинокую ферму. Из дома доносился высокий продолжительный крик отчаяния и боли. Возле крыльца в вальяжных позах сидели несколько вооруженных мужчин. Крики еще долго слышались в отдалении.

На окраине Седберха они бросили коляски Бленнитов, разделив пожитки в неуклюжих тюках на шесть человек, которые не скрывали своей радости, когда Джон объявил привал у края верещатника, на вершине Лунной долины.

Тяжелые грозовые тучи превратились в пушистые перистые облачка и взлетели высоко в небо, освещенные лучами заходящего солнца.

— Верещатник — завтра утром, — сказал Джон. — По моим расчетам, мы сейчас где–то в двадцати милях от Слепого Джилла. Не больше. Но путь будет нелегким, хотя я и надеюсь, что завтра к вечеру мы доберемся. А теперь о ночлеге. По–моему, это вполне подходящее место. — Он показал на дом с закрытыми ставнями, стоявший на пригорке. — Пирри, возьмите парочку человек и разведайте обстановку, договорились?

Ни секунды не колеблясь, Пирри выбрал Парсонса и Риджса. Они взглянули на Джона, словно спрашивая его согласия, и только потом подошли к Пирри. Пройдя ярдов двадцать, Пирри сделал знак рукой своим спутникам, и те укрылись в мелкой канаве. Неторопливо прицелясь, Пирри выстрелил по окну на втором этаже. Зазвенело стекло. Потом все стихло.

Выждав минуту, Пирри встал и пошел к дому. Подойдя к двери, он пинком распахнул ее и исчез внутри дома.

И снова Джон невольно восхитился этим человеком. Поразительное хладнокровие! Идти одному в пугающую неизвестность заброшенного дома… Были ли у него вообще нервы?

Лицо Пирри мелькнуло в окне второго этажа и исчезло. Они ждали. Наконец он вышел и неторопливой степенной походкой пошел по тропинке. Парсонс и Риджс пристроились по дороге.

— Ну как? Порядок? — спросил Джон.

— Сносно. Даже трупов нет. Наверно, хозяева убрались раньше, чем пришли грабители.

— А что, похоже, там побывали грабители?

— Да. Непрофессионалы.

— Теперь у нас есть ночлег, — сказал Джон. — Кровати — для детей, а мы устроимся на полу.

Пирри посмотрел вокруг, словно прикидывая что–то:

— Тридцать четыре. А дом–то невелик. Думаю, мы с Джейн рискнем заночевать на свежем воздухе. — Он кивнул, и девушка подошла к нему. Ее глуповатое деревенское личико по–прежнему не выражало ничего, кроме покорности неминуемой судьбе. Пирри взял ее за руку и улыбнулся. — Да, так и сделаем.

— Как хотите, — бросил Джон. — Сегодня можете быть свободны от ночного дежурства.

— Спасибо, — ответил Пирри. — Спасибо, мистер Кастэнс.

На верхнем этаже Джон нашел комнатку с двумя детскими кроватями и позвал Мэри и Дэвида опробовать их. Здесь же была ванная, и он отправил детей мыться. Оставшись один, Джон сел на кровать и взглянул в окно. Отсюда открывался великолепный вид на долину. «Такую землю нельзя не любить, — подумал Джон. — Кто бы ни жил здесь раньше, наверняка был очень привязан к долине. Но это не помешало им бросить родные места».

Его невеселые раздумья прервало появление Анны. Она выглядела усталой.

— Отдохни. — Джон кивнул на кровать напротив. — Я отправил детей почистить перышки.

Словно не слыша, она стояла неподвижно, пристально глядя в окно.

— Женщины замучили меня вопросами, — сказала она. — Какое мясо мы будем есть вечером?.. Можно ли готовить всю картошку, надеясь, что завтра будет еще?.. Варить ее в кожуре или чистить?.. Почему они меня об этом спрашивают?

Джон взглянул на нее:

— А почему нет?

— Потому что если ты теперь что–то вроде хозяина, это не значит, что я хочу быть хозяйкой.

— Ты отправила их?

— Отослала со всеми вопросами к Оливии.

Джон улыбнулся:

— Ну что ж, как и подобает настоящей госпоже, ты поручила заботы об ужине другим.

Она промолчала. Потом воскликнула с неожиданной горячностью:

— Зачем мы объединились со всеми этими людьми? Превратились в целую армию! Неужели в этом была такая необходимость?

Джон покачал головой:

— Нет. Бленнитов брать не стоило, но ведь ты же сама хотела, разве не так?

— Неправда. Просто… это так ужасно — бросать детей на верную гибель. Но ты меня не понял — против них я ничего не имею, но зачем все остальные?

— Только с Бленнитами наши шансы добраться в Слепой Джилл были бы ничтожны. А теперь мы надежно защищены и легко дойдем туда.

— Под предводительством генерала Кастэнса. И его главного убийцы Пирри.

— Ты недооцениваешь Пирри, если считаешь его только убийцей.

— Мне безразлично, хорош он или нет. Он убийца, и я терпеть его не могу.

— Я тоже убийца. — Джон взглянул на нее. — И многие другие — те, что раньше и не подозревали в себе таких способностей.

— Не надо оправдывать его. Пирри — совсем другое дело.

Джон пожал плечами:

— Пока нам без него не обойтись. Вот придем в долину…

— Я больше тебе не верю.

— Но это правда.

— Джон. — Их глаза встретились. — Ты очень изменился, и все это из–за него. Ты превратился в какого–то главаря банды гангстеров. Уже дети начинают бояться тебя.

— Если я и изменился, — мрачно ответил Джон, — то Пирри здесь вовсе ни при чем. Так сложилось. Я вынужден так поступать, чтобы целыми и невредимыми довести вас в безопасное место. И ничто меня не остановит. Ты хоть понимаешь, как нам удалось пройти такой длинный путь? Все, что ты видела сегодня, ерунда по сравнению с тем, что происходит на юге. Нам осталось пройти совсем чуть–чуть. А вот когда доберемся до места…