Александр Мазин - Танец волка

Мрачный взгляд Хальфдана обратился на дочь… Та скромно потупилась.

Ой, что будет!

Я пихнул локтем Харальда Щита. Тот не отреагировал. Он с удивлением глядел в пустую чашу. Мол, только что тут было пиво? Куда оно делось? Я мог бы пояснить, куда. Только что сосед Харальда опростал чужую емкость. Частично – в пасть, частично – на бороду.

Одно хорошо: большая часть пирующих пребывала в сходном состоянии. И было совсем нетрудно представить, как во время аналогичной пьянки Хальфдана едва не прикончили братья Гандальфсоны. Главное – успеть перерезать глотку бухому в зюзю мужику до того, как в нем включится викинг. Сейчас отменного воина, хёвдинга со стажем, ветерана десятков боевых рейдов Харальда Щита могла отправить в Хель даже моя Гудрун. Причем еще та Гудрун, которую я не начал учить работе с клинком.

Кстати, как она там? Не задел бы ее краем приближающийся шторм? Уж кто-кто, а Гудрун точно за брата вступится. Были прецеденты.

Я отпихнул навалившегося на меня соседа слева и выбрался из-за стола.

Поглядел еще раз в сторону Вдоводела… И решил всё же воздержаться. Взять сейчас меч – это уже демонстрация. Да и Хальфдан-конунг тоже кое-чему научился, после того как Гандальфсоны заставили его побегать по лесам. Снаружи караулила вполне трезвая и потому привычно бдительная стража.

Конунг молчал. Он, конечно, тоже неслабо принял на грудь, но меньше, чем его братва. Это потому, что здесь не как в моем покинутом времени, когда любой большой военный праздник с генералом – праздник для генерала и работа для остальных. Здесь – ровно наоборот. Хирдманы и гости наклюкиваются, а конунг – работает. Укрепляет вертикаль власти, выявляя слабые звенья и поощряя перспективных. Опять-таки ушки у него на макушке. Викинги и так особо не стесняются в изъявлении чувств и чаяний, а уж набравшись, вообще забывают об аксиоме «молчание – золото». Выпускают пар. Накопившиеся желания-обиды сыплются из них, как просо – из худого мешка. А конунг слушает. И вникает.

Вот только вникнуть в желание моего побратима ему было трудновато.

– Как это – приняла свадебный дар? – прорычал Хальфдан. – Кто позволил?

Вообще-то для принятия свадебного дара папиного позволения не требовалось. Но согласовать – рекомендовалось. Потому как дщерь вправе принять дар самостоятельно, а вот родня (читай, главный в роду) может запросто аннулировать помолвку.

– Отдай мне свою дочь, Хальфдан-конунг, и признательность моя будет велика! – ответствовал вместо своевольной дочери кандидат в женихи. Причем с таким чувством собственного достоинства, что я невольно залюбовался.

Я. Но не папаша Фрейдис. Его ответ нахального дана не удовлетворил. Более того, король Вестфольда трезвел на глазах, и мне это очень не нравилось. Пьяный и сердитый Хальфдан способен на любые поступки. Хальфдан трезвый – только на те, что ему выгодны. Женитьба моего брата на Фрейдис не была ему выгодна никаким боком.

Вот черт! Взгляд Черного обратился ко входу. Там околачивалась парочка трезвых и потому мрачных бойцов «караульной роты». Сейчас кликнет их – и начнется буча. И мясня, потому что никакого насилия над собой Медвежонок не потерпит.

Однако Хальфдан с командой «вязать» не торопился. Глянул на Медвежонкову татуированную лапу… на оголовье меча, который он не потрудился сдать на хранение. Потом – на собственного главного берсерка Харека Волка… Волк спал, уронив морду в сиськи доступной девушки. Девушка терпела, поскольку отпихнуть не решалась.

…И тут Хальфдан показал, что он – истинный конунг. Осознав, что момент для наказания дерзкого – не самый подходящий, он обуздал гнев и принял воистину королевское решение.

– Я дам тебе ответ завтра, – буркнул Хальфдан. – Ступай.

И рухнул в кресло, продемонстрировав: аудиенция закончена.

Медвежонок поклонился – нет, скорее, кивнул, развернулся четко, ухватил за рукав Фрейдис (вот же нахал) и вместе с ней двинул к выходу.

Фрейдис не упиралась. Глянула разок на папу (тот сделал вид, что пиво его интересует больше дочери) и последовала за неутвержденным пока женихом.

И я уже пожалел, что рассмотрение дела перенесено на завтра. Ой, что будет!..

«Я не понимаю: ты мой брат или кто?» К этой фразе сводился двухминутный яростный монолог Свартхёвди. И едва он замолчал, вступила Гудрун. В той же тональности.

– Помолчите! – наконец вскипел я. – Давайте сначала. Медвежонок, ты любишь ее?

– Да! – рявкнул сын Сваре Медведя.

– То есть она для тебя не просто… ммм… красивая девушка?

– Что с тобой, муж? – не выдержала Гудрун. – Брат же ясно сказал: готов взять ее без приданого. Ты его не слушал?

Ну да, ну да. Раз так, то можно не сомневаться, что чувство настоящее. Сюрприз. Никогда не думал, что Медвежонок способен влюбиться. Да еще – с первого взгляда. Этакая машина убийства – и высокие чувства!

«А сам? – оборвал я себя, посмотрев на Гудрун. – Чем ты лучше? Такой же головорез. И когда речь шла о тебе, он не мнение высказывал, а дело делал».

– Всё, брат! – оборвал я дальнейшие прения. – Ты ее хочешь, ты ее получишь! Давай думать, как это осуществить.

Сегодня Хальфдан Черный дал ответ по поводу замужества дочери. Категорический отказ. Никаких шансов.

«Я ее украду!» – заявил Медвежонок.

Легче сказать, чем сделать. То есть украсть как раз – не вопрос. Никто Фрейдис в башню не запирал и на цепь не сажал. Но потом что? Судоходный сезон, считай, завершился. Во всяком случае, если речь идет о возвращении в Данию. И куда им потом деться? Вся округа под контролем Хальфдана. И даже независимые, ну формально независимые соседи вряд ли станут ссориться с Черным из-за Медвежонка. Тем более что факт противоправных действий – налицо.

Бежать к свеям? Далеко, и не факт, что удачная идея. Родичей, таких, что встали бы за него конкретно, у Свартхёвди в этой части Швеции нет. А на пороге зима вообще-то. На материке – колотун-бабай и бескормица… В лесу вдвоем выжить можно. Такому, как Медвежонок, так и без припасов. Тот же Стенульф выживает без проблем. Но у Каменного Волка – берлога, пара настоящих волков на подхвате, и, самое главное, его не ищет местный конунг с целью вывернуть мехом внутрь.

Я задумался. Свартхёвди с надеждой глядел на меня: мою способность выкручиваться из скверных коллизий можно было сравнить лишь с моей же способностью в них попадать…

И… Есть у меня одна мысль. В порядке бреда. Тем не менее ее следует проверить. И прикинуть последствия.

В случае положительного результата.

Харальд Щит ремонтировал сани. Собственноручно: работы он не чурался. Но когда я подошел, с удовольствием распрямился, вытер руки о тулупчик и вопросительно взглянул…