Сергей Лобанов - Диверсанты

— Чего? — удивился Мамба.

— Отдых после сна, говорю, — охотно пояснил Негатив. — Я до войны ещё видел старый-престарый мультик. Реально старый, годов пятидесятых прошлого века. Там ленивый мальчик попал в царство подушек, мягких кроватей, кресел и прочих приятных вещей, предназначенных для лени. А так как это мультик, то мебель там была говорящая. Вот один то ли стул, то ли диван, не помню уже, произносит такую фразу: «Отдых после сна». Я запомнил. Сильно сказано, да? Отдых после сна.

— А я до войны кино одно смотрел… — подключился Янычар…

Вечер, как принято говорить, прошёл в тёплой дружественной обстановке.

Ближе к ночи артиллеристы вдруг удумали пускать дымы «брызги шампанского». Оказывается, у них случился профессиональный праздник — день артиллерии.

Народ на батарее хорошо поддал и решил отметить это дело. А как отметить? Запустили «брызги шампанского». Началась пушечная канонада, тёмное небо окрасилось яркими сполохами, осветившими округу. К ним в экстазе от праздника подключился не менее пьяный народ с соседней батареи «Ураганов». Взревели реактивные установки, выпуская ракеты в сторону фйдеров, которых там уже давно не было, поскольку их оттуда выбили. В общем, ракеты ушли в никуда. Вся округа подорвалась по тревоге, решив, что произошёл прорыв войск федералов.

Одна ракета по странной, только ей ведомой траектории, упала на позиции миномётной батареи третьего батальона и — о, чудо! — не взорвалась, сохранив жизни большому количеству людей.

Бывает с ракетами и такое.

Забегавшие в суматохе миномётчики не разобравшись, сдуру врезали по позициям первого батальона, накрыв его воющими в темноте минами. Вот те взрывались исправно, загнав первый батальон в укрытия.

Командир батальона связался с полком и доложил, что по его позициям идёт обстрел из миномётов. Ему поступил приказ открыть ответный огонь. А куда? А хер его знает, был ответ. Обстановка не ясна. Разбирайтесь на месте по ситуации.

Первый батальон, не долго думая, открыл огонь по небольшой роще, где стояла разведрота. Та в долгу не осталась, начав лупить из всех стволов в ответ.

Закрутилась кутерьма, когда никто ничего не мог понять, никаких приказов сверху не поступало, но каждый воевал с азартом.

Выспавшиеся, хорошо отужинавшие, умиротворённые разговорами о мирной довоенной жизни, играющие в нарды парни, услышав пальбу, похватав оружие, устремились наружу.

— Что за хрень? — спросил Мамба, стоя на одном колене, укрываясь стенкой блиндажа, держа «винторез» наизготовку.

— Фйдеры, похоже, прорвались, — ответил Янычар, пристроившийся рядом с остальными. — Все к пулемётному гнезду.

Пригибаясь, диверсанты устремились в указанном направлении, слыша свист пуль, трескотню автоматов и пулемётов, уханье миномётных разрывов.

— Откуда фйдерам тут взяться? — крикнул Бек на бегу, пригибаясь вместе со всеми. — Они хрен знает где!

— Может, моторизованная группа, какая? — высказал предположение Негатив.

— Куда все стреляют-то? — крикнул Янычар.

— В сторону первого батальона, кажись! — прокричал Куба. — Там прорыв.

— Точно фйдеры прорвались! — согласился Туркалёв. — Какой дурак по своим стрелять будет?

Они друг за другом быстро попрыгали в окопчик, где длинными очередями лупил из пулемёта какой-то солдат. В окопчике сразу стало тесно.

— Чё тут у тебя? — спросил Янычар, улучив момент, когда боец сделал перерыв между очередями.

— А х… знает! — крикнул разгорячённый солдат. — От первого батальона стрельба идёт!

— Фйдеры прорвались?

— Не знаю! — ответил боец, меняя коробку с пулемётной лентой.

— А чё палишь тогда?

— Как чё? Стреляют оттуда по нам! — ответил солдат, выпуская очередь.

Янычар ладонью постучал его по спине.

— Уймись, военный. Командир где?

— В своём окопе, наверное.

— Слышь, мы щас туда ломанёмся, прикроешь, понял? — сказал Янычар.

— Понял!

— Давай!

Диверсанты выпрыгнули из окопа, а боец снова дал хорошую очередь.

Пули страшно вжикали в темноте, в кровь выплеснулся адреналин, заставил сердца работать в учащённом режиме. Группа стремительной тенью сплочённо неслась в сторону командирского окопа, откуда тоже велась стрельба.

Попрыгав в него, парни перевели дух.

— Фйдеры прорвались? — спросил Янычар командира разведроты.

— Похоже на то. Первый батальон ведёт бой.

— А по нам кто стреляет?

— Фйдеры, скорее всего, расчленили линию обороны и работают по двум направлениям.

— С полком связь есть?

— Есть, но там ни хрена понять не могут. Говорят, разбирайтесь по обстановке, мол, «Ураганы» ведут обстрел недавних позиций фйдеров, где, скорее всего, находятся их основные подошедшие скрытно силы, а в наши позиции вклинился передовой отряд.

— Понял! — ответил Янычар. — Где нам пристроиться?

— Хули толку от ваших пэкалок? А у меня свободных стволов нет. Если, не дай Бог, убьют кого, подбирайте тогда.

Беспорядочная трескотня и уханье разрывов продолжались полночи, к утру немного стихнув. Лишь изредка пулемётчики простреливали предутреннюю темень, да с противоположной стороны, слышалась такая же редкая ответная пальба. И не было ясно, то ли перебили фйдеров, то ли они уничтожили первый батальон и спешно закрепляются, пользуясь передышкой и поджидая подхода основных сил.

Когда стрельба начала стихать, парни перебежками вернулись в свой блиндаж, обсуждая там ночную пальбу до утра. А как рассвело, отправились за новостями.

Рассвет наступил в полной тишине. В разведроте, на удивление никого не убило. Появилось несколько раненых, посечённых осколками мин, но все лёгкие, оставшиеся в строю.

В спокойной обстановке удалось разобраться, что к чему. Предстоял серьёзный разбор полётов, кто-то обязательно должен получить по папахе, особенно когда выяснилось, что потери всё же есть — и в первом батальоне, и в третьем.

Особый конфуз вызывала абсурдность ситуации, заложниками которой оказались все. Причём, обстрелянные, не новобранцы какие-нибудь зелёные. А так опарафинились. Кто-то вспомнил, что накануне на календаре случился праздник, отчего прошедший бой сразу обзавелся названием — «день артиллериста». Виноватые, таким образом, определились сами собой.

Утро принесло оттепель. Такое в Сибири случается нередко, особенно там, где климат резкоконтинентальный. Например, вечером может быть минус пятнадцать, а утром потеплеет до нуля. Или наоборот, похолодает ещё сильнее — до минус тридцати и ниже, в зависимости от времени года.