Александр Михайловский - Рандеву с Варягом

- Хотя, лаймиз могут бросить карты на стол, и попытаться начать партию по новой. Они затевали всю эту историю для того чтобы японцы умирали за интересы Британии, а не наоборот. Хм, как бы понадежнее втянуть их в этот конфликт. Русским не обязательно бить все время слугу-азиата, можно и белого господина разок вытянуть палкой по хребту. - Рядом с этой записью появился еще один восклицательный знак.

- Насколько мне известно, между Британией и Францией в настоящее время ведутся переговоры о подписании соглашения, которое урегулирует все имеющиеся противоречия между этими странами. И самое неприятное, что своим острием это соглашение будет направлено против Германской Империи. Но Россия союзна Франции. Таким образом, после начала войны между Россией и Англией, Франция окажется перед сложным выбором - с кем ей быть? Скорее всего, она выберет Англию. И тогда... - Фон Труппель ломая карандаш сделал новую запись, и поставил рядом с ней три восклицательных знака. - У нашего Кайзера появится реальный шанс оторвать царскую Россию от противоестественного альянса с республиканской Францией, и сделать ее союзницей Германской Империи. - А это значит... Фон Труппель два раза жирно подчеркнул свои выводы красным карандашом, - ... Это значит, что мы навсегда отучим Францию заглядываться на наши Эльзас и Лотарингию, обкорнаем ее колониальные владения, и вытряхнем из сундуков парижских Ротшильдов такую контрибуцию, что французам станет не до содержания огромной армии и строительства новых броненосцев. Ну, а потом, мы разберемся и с не в меру гордой "Владычицей морей"... Точка.

Мысль у фон Труппеля работала четко и ясно. - Пусть с этой эскадрой и не все ясно, но перспективы открываются огромные. Теперь надо каким-то образом установить контакт с командованием этой таинственной эскадры. И главное, превратить этот контакт в дружеские отношения. С такими русскими, умелыми и брутально-безжалостными воинами, надо подружиться любой ценой. Если им понадобится - предоставить возможность базироваться в Циндао, закупать у нас продовольствие, ремонтировать свои корабли. Помимо всего прочего, мы кое-что узнаем о новейших технических достижениях этой эскадры. А гений немецких инженеров, и золотые руки немецких рабочих сумеют повторить то, что придумали эти русские для своих кораблей.

Фон Труппель встал со стула и подошел к окну. Перед ним расстилалась бухта Циндао. Капитан цур зее расправил свои роскошные усы "а-ля кайзер", и улыбнулся. Он мечтал о том, как русские поставят на место зарвавшихся желтолицых варваров, возомнивших себя равными белым людям. Фон Труппель откровенно презирал азиатов, считая из недочеловеками. Он был полностью согласен с женой одного из германских дипломатов, которая в Пекине заявила публично: "Кем бы ни были китайцы в прошлом, сегодня они всего лишь грязные варвары, которые нуждаются в европейском господине..." Такого же мнения фон Труппель придерживался и о японцах. Но азиатов было слишком много.

Заигрывание Англии с Японией губернатор Циндао считал делом опасным, чреватым в самом ближайшем будущем нашествием желтой расы на колониальные владения европейцев. Поэтому, фон Труппель был рад разгрому Японии. Ведь, победив Россию, эти желтолицые черти станут облизываться и на его Циндао, который во многом благодаря стараниям фон Труппеля превратился в кусочек Фатерланда. Этого допустить было нельзя. И новая могучая русская эскадра в этом ему поможет...

Капитан цур зее сидел за столом и старательно выписывал на литке бумаги подробное донесение в Берлин. Зашифрованное по всем правилом и отправленное по телеграфу с пометкой "Срочно", оно через несколько часов ляжет на стол, сначала адмиралу Тирпитцу, ну, а потом, и самому кайзеру Вильгельму. Капитан цур зее не зря ел свой хлеб на службе у любимого Кайзера и Фатерланда!

Где-то далеко за бортом глухо ухали взрывы. Нет, это не японцы внезапно приступили к Владивостоку, а крепостные саперы проделывали во льду канал, взрывая лед пироксилиновыми шашками. Вечером 28 января по телеграфу поступил приказ Наместника Е.И.В. на Дальнем Востоке адмирала Алексеева - срочно вывести крейсера Владивостокского отряда в море. Вот и звучат взрывы, а матросы баграми выуживают из полыней стеклянистые глыбы. Самое тяжкое было обколоть ото льда борта кораблей, но теперь это уже сделано. Еще немного, и черный, парящий на морозце канал дотянется до открытой воды в заливе Петра Великого.

Известия извне доходили до Владивостока скупо. Короткие сухие телеграммы из штаба 1-й Тихоокеанской эскадры глухо доносили до Владивостока накал событий в Желтом море. Разгром японского флота у Порт-Артура, чудесное спасение "Варяга" с "Корейцем", и вызволение "Манчжура" из Шанхайской западни. Газеты же, которые исправно почитывал новоназначенный командир ВОКа, напротив, изобиловали самыми невероятными подробностями. Пора и владивостокцам покинуть уютные причалы и выйти в море, навстречу переменчивой судьбе. Как-никак первая война за четверть века, если не считать подавления восстания "боксеров". Господа офицеры торопились на эту войну как на праздник, настроение в отряде было приподнятое. Всем мерещились ордена, чины, досрочные производства... А то, и вправду сказать, в те времена когда Россия воевала, не водились на флоте сорокапятилетние лейтенанты и тридцатилетние мичманы...

В адмиральском салоне флагманского броненосного крейсера "Россия" собрались те, кто, может быть уже завтра поведет корабли в бой. Командир крейсера "Россия", капитан 1-го ранга Андреев Андрей Порфирьевич, командир крейсера "Рюрик", капитан 1-го ранга Трусов Евгений Александрович, командир крейсера "Громобой", капитан 1-го ранга Дабич Николай Дмитриевич, командир крейсера "Богатырь", капитан 1-го ранга Стемман Александр Федорович. Кроме них на кораблях отряда еще более трех с половиной тысяч матросов и офицеров. Боевой корабль - это не просто нагромождение технически совершенного железа. Это еще и люди, которые, между нами говоря, могут быть крепче стали, а могут оказаться и мягче воска. А посему, как говорил Суворов, каждый воин должен знать свой маневр. А на море, тем более.

На боевом корабле команда в бою, да и не только в бою, должна действовать, как один человек. Поэтому все то, что будет сказано здесь, конечно за исключением чисто секретных вопросов, командиры кораблей потом повторят своим офицерам. А те будут обязаны провести беседы с матросами.

Эта часть шифрограммы Наместника так разительно отличалась от всего, что знал Русский Императорский Флот, что Рейценштейну было как-то не по себе. Офицер - он для матросов почти небожитель, снисходящий к ним только в особых случаях. Но, с другой стороны, если кораблю суждено погибнуть, то все в этом случае будут равны перед Престолом Господним - и командир, и последний палубный матрос, и кочегар.