Ай Рин - Диггер

В эту самую секунду существо издало громоподобный рык и со всего маху ударило журналиста. Парень отключился…

Глеб очнулся в полной темноте. На ощупь он отыскал фонарь и включил его. То, что он увидел, повергло его в глубочайший шок! Неподалеку от него валялся полностью выгоревший рюкзак, а рядом с ним ничком лежал несчастный Жорик, не подающий признаков жизни. Шерсти на нем почти не было, а то, что осталось, скаталось черными комочками. Все вокруг — стены, пол и потолок пещеры — было покрыто толстым слоем копоти и сажи, как будто кто-то долго и упорно жег костры. Парень немедленно кинулся к коту и начал осматривать его, освещая фонариком. Видимых ран у него не было, но то, что он не шевелился и (как показалось Глебу) не дышал, произвело на журналиста удручающее впечатление.

— Как же так, Георгий Матвеевич? — испуганно произнес он. — Неужели огненный братан на тебя набросился? Зачем же ты полез?! Удирать надо было! Я бы сам как-нибудь справился.

Парень стал судорожно оглядываться, пытаясь найти хоть что-нибудь, с помощью чего можно было бы привести Жорика в чувство. Однако вокруг ничего не было. Неожиданно взгляд Глеба упал на рюкзак. Он помнил, что там должна была быть аптечка. И хотя тот полностью выгорел, журналист бросился к нему и принялся рыться в обгоревших остатках. К своему удивлению, он обнаружил, что в нескольких карманах сохранились его вещи. Тут оказались: паспорт, кошелек с небольшой суммой денег, нашатырный спирт, который он засунул туда по запарке после похода со Снегиревым, несколько пачек жидкого кошачьего корма и три ириски.

— Мда… негусто, — пробормотал журналист. — Но хорошо хоть это осталось. Интересно, может, дать коту понюхать нашатырь?!

Он засомневался, опасаясь, что может сжечь Жорику дыхательные пути. Но с другой стороны, кот все равно лежал словно мертвый, поэтому парень решился на риск. Он открутил крышку с бутылька и слегка втянул носом воздух. Резкий запах аммиака тут же ударил ему в голову.

— Пожалуй, Жорику этого будет многовато, — откашливаясь, сказал Глеб.

Он вытянул руку вперед и накапал несколько капель нашатырного спирта из бутылька в крышечку, затем вернулся к коту и пронес крышечку в нескольких сантиметрах от его носа. Неожиданно Жорик встрепенулся и поднял голову.

— Жив, родимый! — обрадовался журналист. — Счастье-то какое!

Он даже прослезился. Затем закрыл и спрятал в карман куртки бутылек с нашатырным спиртом. Только теперь он заметил, что его одежда тоже подверглась действию пламени. Кое-где на куртке, брюках и рубашке образовались подпалины. Но Глеба это ничуть не огорчило. Сейчас он находился в приподнятом настроении. Внезапно ему в голову пришла мысль, что кота надо покормить, тогда он окрепнет и станет прежним. Парень немедленно схватил один из кормов и выдавил его прямо на голый пол перед мордочкой своего компаньона. Тот слабо мяукнул, но от угощения не отказался и принялся понемногу есть.

— Отлично! — воскликнул журналист. — Теперь-то ты точно поправишься. А я, с твоего позволения, тоже перекушу.

Он развернул одну из ирисок и отправил ее в рот, ожидая ощутить во рту сладость, однако ничего не почувствовал.

— Вот блин! — выругался он. — Похоже, вкусовые рецепторы совсем отказали.

Конфету он доел без всякого удовольствия и принялся наблюдать за Жориком. Тот едва осилил половину порции и снова прилег на пол.

— Что ж, полежи, — произнес журналист. — Нужно прийти в себя. Я же пройдусь немного, разведаю обстановку.

И он бодро зашагал вперед. Примерно метров через пятьдесят коридор неожиданно закончился большим прямоугольным залом, из которого вели три двери. Все они были закрыты высокими резными дверьми и заперты. Рядом с каждой дверью из стены торчал крюк, на котором висел огромный ключ. А в центре зала возвышался камень с непонятными письменами на нем.

— Ага… — пробубнил себе под нос Глеб. — Прямо пойдешь — убитому быть! Только я эти штуки знаю и без Жорика никуда не сунусь.

Он еще раз внимательно осмотрел все двери и вернулся по тоннелю назад. Журналист уже почти подошел к тому месту, где он оставил кота, как вдруг луч фонаря выхватил из темноты какое-то ужасное чудовище. Оно было не меньше двух метров ростом, имело голый уродливый череп с пустыми глазницами и огромные клыки, торчащие из пасти. Кое-где его тело было покрыто клочками шерсти. Монстр повернул голову в сторону парня, и тот почувствовал, как от страха у него начинают дрожать коленки. Однако что-то удерживало Глеба от того, чтобы дать деру. Жуткое существо издало печальный полувздох-полустон, и тут парня осенило!

— Жорик, ты, что ли? — срывающимся голосом спросил он.

Как ему показалось, чудовище кивнуло.

— Ну ты даешь! — испуганно произнес журналист. — Видать, с нашатырем я переборщил.

На всякий случай он осветил землю вокруг, надеясь, что его просто подвело зрение и сейчас он увидит прежнего кота. Однако этого не произошло.

— Все-таки в прежней форме ты мне нравился больше, — со вздохом произнес Глеб.

Монстр поднялся на задние лапы и приблизился к нему. От страха парень почти перестал дышать. Но чудовище прошло мимо и направилось дальше — в тоннель. Вскоре его шаги стихли в темноте. Журналист пришел в себя и вздохнул с облегчением. Но вдруг до него дошло, что он лишился единственного живого спутника под землей.

— Да плевать, в каком он виде! — громко произнес Глеб. — Пусть хоть динозавром становится, лишь бы меня не бросал.

И с криками: «Жорик!» он кинулся следом за существом. Выбежав в прямоугольный зал, парень застыл, заметив впереди себя фигуру монстра. Тот стоял перед камнем и, казалось, тщательно изучал его. Журналист с интересом принялся наблюдать за ним. Как вдруг чудовище обернулось, подошло к журналисту, взяло его за воротник куртки и подтащило к камню.

— Эй! — закричал Глеб. — Как ты обращаешься со своим товарищем?!

Но Жорик не реагировал на вопли. Он поставил его прямо перед камнем и ткнул носом в непонятные надписи.

— Что ты хочешь?! — воскликнул парень. — Я не понимаю тут ничего! Думал, ты разберешься…

Монстр рыкнул и указал когтистой лапой на камень.

— Да ясно, ясно… — произнес журналист. — Я должен разобраться, куда двигаться дальше. Но один маленький нюанс — я не понимаю языка, на котором сделаны записи!

Жорик угрожающе зарычал и наклонился таким образом, что его пустые глазницы оказались как раз напротив глаз Глеба. Из его пасти донесся запах жуткого смрада.

— Фу… — пробормотал парень. — Жвачка тебе бы не помешала.

Монстр поднял лапу и приставил острый коготь ко лбу своего спутника. Журналист насторожился и замер, вглядываясь в бездонную черноту пустых глазниц. Внезапно ему показалось, что он слышит в своей голове голос деда Матвея.