С. В. - Командировка в прошлое

Я позвонил Джули и выложил ей мысли, что хочу записать несколько синглов, песен в её исполнении. Студию я нашел где это сделают, а ей только нужно подобрать репертуар и отрепетировать. Джули поначалу растерялась и стала отнекиваться. Мол какая из неё певица. Я сказал что замечательная!

— Голос у тебя красивый, а что не очень сильный так при записи в студии это роли не играет. В общем уговорил.

Вечером приехал к Джули с подарком. Отличной семи струнной гитарой. Был на радостях зацелован и обласкан. Немного успокоившись и приняв душ, приступили к составлению репертуара. Первой решил будет битловская Let It Be («Пусть будет так») да и ноты я к ней знал. Второй решил будет «Дождливая погода» или «Штормовая погода» (Stormy Weather) которую исполнила Лина Хорн в 43 г. Эта песня сделала её знаменитой и вознесла на вершину славы. Скажу честно, было совестно, тырить песнью у такой замечательной джазовой певицы. Но я был уверен с таким талантом как у Лины Хорн, она всё равно станет знаменитой. Третьей «Бомбардировщики» на слова Harold Adamson в аранжировке как её исполняли Леонид и Эдит Утёсовы. Только назвать решил по-другому «песенка военных летчиков». Четвёртой была песня на мелодию Мишеля Легран из кинофильма «Шербурские Зонтики». Её я выбрал не только за потрясную мелодию, но и потому что знал её вариант на английском.

Записав тексты песен и ноты для битловской Let It Be («Пусть будет так»). Оставил Джули разучивать их. Мелодии к остальным трём ещё только предстояло перевести на ноты.

Закончился и мой недельный отпуск. Я вышел на работу. Выбрав время, позвонил в студию звука записи. Договорился о встрече в воскресенье во второй половине дня. Как раз после занятий в танцевальной школе подъедем.

В воскресенье приехали в студию. Хозяина звали Мои Эш. Познакомились. Передал записку. Мдя, я такого и не ожидал. Охренеть не встать, я даже несколько растерялся от такой метаморфозы. Последовало мгновенное преображение из важного и очень занятого господина Мои в лучшего нашего друга, «душку» Эша. «Называйте меня Эш, да-да для вас я просто Эш». У Эша была маленькая студия звукозаписи. «А нам больше и не надо». Я объяснил, что Джули нужно записать четыре песни. Что она автор слов и музыки. И к песням нужна хорошая аранжировка. Только на одну песнью есть ноты остальные в виде мелодий.

Я потратил кучу сил, чтоб убедить в этом Джули. Доказав что мне это авторство «нафиг не нужно». А ей в плюс пойдёт. Джули за воскресенье смогла на слух подобрать мелодии ещё к песням «Штормовая погода» и «Шербурские Зонтики». К «песенке военных летчиков» на гитаре не смогла. Сказала что нужно пианино. У Эша оно кстати было, как и куча других музыкальных инструментов.

Джули спела первые три песни. «Пусть будет так», «Штормовая погода» и «Шербурские Зонтики». Прослушав, Эш очень оживился и бросился звонить. Пока мы с Джули на пианино подбирали мелодию к «песенке военных летчиков». В студии стали собираться люди. Через минут сорок была уже активная движуха. Собравшийся оркестр стал с Джули разучивать битловскую мелодию к «Пусть будет так». Через час Эш сказал что хорошо. И стали делать пробную запись.

Ушли мы из студии уже ночью. А я понял, что запись песен очень не простая вещ. Пять раз записывали «Пусть будет так» и пять раз прослушав запись Эш говорил, что не то и надо ещё репетировать. Джули с Эшем договорились о времени, когда она сможет приходить в студию по будням, для репетиции песен и их записи.

Провожая Джули домой, я грустно думал о том, что магнитофон в студии очень даже пригодился бы. Кстати, в СССР подобная разработка была запатентована еще в 1925 году. Она представляла собой гибкую целлулоидную ленту, покрытую стальными опилками при помощи столярного клея. Однако советское изобретение прошло не замеченным, не только на западе, но и на родине. А серийные магнитофоны появились только в 1934–1935 г. в Германии. Досадно однако, ведь отечественные магнитофоны могли быть первыми.

В понедельник, позвонил ни свет не заря Олаф. И сказал, что уедет на несколько недель. Сперва в Мексику, а потом по штатам мотаться будет, по переговорам. Наши друзья заинтересовались и дали добро по теме полно приводных машин. Спросил как с тестами. Я ответил, что через пару тройку недель Моисеич закончит. Олаф сказал, как закончит пусть собирается перебираться в Мексику. Сказал, что назначил Кацмана начальником одела разработок тестовых методик в корпорации. Пусть отбирает подходящих сотрудников, из имеющихся у него сейчас. А из них тех, кто согласен перебраться в Мексику. И не позже средины августа, отправит Кацмана с отобранными сотрудниками отдела в Мексику. Я ответил что понял, поблагодарил за помощь с звукозаписывающей студией. Олаф хохотнул, сказал не за что, это пустяки. И распрощался.

Вечером после работы зашёл в контору Моисеича и порадовал его карьерным ростом. К переезду в Мексику, Моисеич отнеся индифферентно. В Мексику так в Мексику. Главное что он при любимой работе. Даже как то помолодел с виду и его вечно печальные глаза, стали азартно поблескивать.

К первым числам августа, удалось сделать многое.

Первое. Закончили с тестами на проф. пригодность и лояльность к корпорации. Можно теперь набирать сотрудников в корпорацию. А Моисеевич с отобранными им сотрудниками, собирались перебираться в Мексику.

Второе. Закончили с тремя микрофонами и приёмопередающей аппаратурой. Один комплект, сразу забрал Игорь Дементьевич. Но с миниатюрными фотокамерами, пока было не очень. Механика кочевряжилась и не хотела стабильно работать. Постоянно заедала. Как выяснилось, ни я ни Патрик с Томми, ни разу не ювелиры. Приходилось стиснув зубы, переделывать и подгонять и так раз за разом.

Третье. Я наконец-то завершил очередной пакет информации для наших. Пачка листов и чертежей получилась такая толстая. Что при передаче информации, пришлось воспользовался автоматической камерой хранения на Пенсильванском железнодорожном вокзале (Pennsylvania Station).

В этот раз переданная информация, была разнообразней. Первой шло сообщение «что ещё во время гражданской войны в России. В Архангельской области, англичанами, были обнаружены крупные месторождения алмазов. Случайно ставшая мне доступной информация, требует тщательной проверки. Карты месторождений прилагаться». Там я расписал всё что помнил о месторождение им. В. Гриба (Верхотинское месторождение). Расположенное на территории Мезенского района Архангельской области, в 130 км к северо-востоку от Архангельска. И о месторождение им. М.В.Ломоносова. Это крупнейшее коренное месторождение алмазов в Европейской части России. Расположено около посёлка Поморье (в 100 километрах к северу от Архангельска). Приморского района Архангельской области. Месторождение включает в себя шесть кимберлитовых трубок.