Юрий Валин - Запах снега

— Мы с Ква. Потом Лит. Теа прикрывает, — командовала Леди. — Блоод с Дженни — поддерживаете истому пока возможно. И да вразумят вас боги не высовываться!

— У нас дисциплина, — заверила ланон-ши, незримо улыбаясь.

Скрипнул, открываясь, проход. В щель хлынул свет, показавшийся ослепительным. И густо пахнуло нечистым жильем. Даже удивительно — Лит такую вонь разве что по камерам Кэкстона помнил.

Проскользнула в щель Леди, за ней одноглазый. Лит на миг оглянулся — Дженни смотрела огромными глазами, почему-то очень жалобно.

…Знакомый подвальный коридор. Квазимодо уже скользнул в тот конец, где лестница уводила наверх. Леди неслышно шла в другую сторону — там, за невысокой баррикадой из бочек и скамеек замерли трое «крестовых». Один вздрагивал во сне, уткнувшись лбом в ложе взведенного арбалета. Двое других сидели, привалившись к стене. Один спал, улыбаясь чему-то приятному. Глаза другого были приоткрыты, — слепо уставился прямо на беззвучно приближающуюся воительницу, а грязные пальцы машинально гладили древко копья.

Литу захотелось заорать — «Да бей же его быстрее!». Но Леди шага не ускорила. Так же плавно прислонила глефу к стене, словно танцуя, перешагнула баррикаду. «Крестовый» бессмысленно заулыбался — явно видел молодую женщину, но ждал от этой встречи нежданной чего-то приятного. Только когда изогнутый меч-кинжал с легким шорохом покинул ножны, на мужском лице отразилось смутное изумление. Перчатка Леди бережно накрыла лицо воина, сталь древнего клинка одним движением раскрыла горло от уха до уха.

Видимо смерть вспугнула сладкие грезы. Сосед умершего вздрогнул, раскрыл глаза. Арбалетчик начал поднимать голову…

За спиной Лита скрипнула тетива лука. Нет, шумно будет…

Лит успел. Арбалетчик смотрел прямо на него, но осознать ничего не смог. Лит крепко обхватил его голову, зажимая рот. Нож — тот самый, с медным кольцом у «пяты» — вонзился в горло. Брызнула кровь на стену. Лит оглянулся: Леди опускала на скамью второго, из щели вскрытого горла с легким бульканьем лезли розовые пузыри.

— Ты запрокидывай сильнее — тогда не напачкают, — прошептала зеленоглазая убийца и улыбнулась.

Лит кивнул.

Неслышно подошел Ква. Его женушка держала на прицеле лестницу.

— Тех я сделал, — одними губами произнес шпион, взглядом оценивая лежащий на бочке арбалет. — Наверх идем?

— Ну не возвращаться же, — прошептала Леди. — Самострел ведьме отдай. Она вроде опыт имеет.

Прошли мимо тайной двери — проем вел прямиком в сплошной камень. Видно, опять магия.

— До прихода егерей не высовывайтесь, — напомнила Леди обеим ворожеям…

…В кухне Лит зарезал шестерых. Много здесь было воинов. Одни лежали у теплой печи, других дрема и неприличные грез прямо на пол усадили. Толстый мечник посапывал, держа в руках разломленный хлебец. Пришлось потрудиться. Ква в резанье глоток оказался виртуозом. Его женушка, отложившая лук, не отставала. У углежога и благородной дамы дело шло помедленнее. Кухня наполнилась неясным звуками хрипов умирающих, капающей крови, сучащих в предсмертных конвульсиях ног. Зарезанных приходилось какое-то время придерживать, пока не утихали…

Теа скользнула к двери, присела прислушиваясь. Леди вытирала углом оборванного плаща свое оружие и перчатки. Глянула искоса:

— Прости, углежог. Грязноватое занятие.

— Что ж теперь. Отмоемся, — прошептал Лит. Смотреть на жуткую кухню ему совершенно не хотелось.

— Ш-ш! Там их много, — сердито махнула рукой от дверей Теа.

— Наверх все равно идти. Снаружи сигнала нашего ждать будут, — хладнокровно прошептала Леди…

«Крестовых» было не много, а очень много. Идти приходилось перешагивая через руки и ноги, оружие и мешки. Воинство спало. Должно быть, и не слишком много колдовских чар было в том крепком сне. Армия устала. Заросшие многодневной щетиной исхудавшие лица. Корки нарывов и помертвевшие темные пятна обморожений. Вонь грязной обуви, немытых тел и гноя. И густой аромат рвоты. Кажется, весь замок захватчики облевали. Видно, не зря про незримого сторожа болтали — не впрок чужая провизия гостям пошла…

«Крестовые» спали вповалку в каминном зале и на лестнице, в комнатах и коридорах. Укрывшись изодранными плащами, деревенскими овчинами, войлоком и мешками, найденными в разграбленных кладовых. Смертельно усталое, наконец-то согревшееся войско…

Переступая через похрапывающих копейщиков, Лит думал, что Леди ошиблась. «Крестовых» здесь не полторы сотни. Их же здесь как червей в трухлявом летнем моховике. Стоит одному проснуться… Попросту затопчут…

Лазутчики медленно поднимались в башню. Даже на узких ступеньках лестницы неловко пристроились спящие. Дверь в маленькую спальню была приоткрыта, оттуда доносился храп. Из комнатки, что в замке привыкли называть «Детской», несло кислой вонью. Лит опасался глянуть на Хозяйку.

На площадке под люком, выводящим на дозорную площадку, было пусто — здесь сильно сквозило. Но слышны были шаги наверху. Теа показала два пальца — двое часовых. Леди пожала плечами и прислонила к стене глефу. Древний серый клинок вновь медленно покинул ножны. Ква поспешно замотал головой. Прав одноглазый — шумно получится. Леди насмешливо приподняла бровь — иные варианты имеются? Ква глянул на углежога. Лит согласно кивнул, состроил слабоумную рожу, потом показал на Леди и отрицательно покачал головой. На «крестовых» воинов, ни Хозяйка, ни Теа никак не походили. Дальше мужское дело.

Квазимодо скользнул вниз и вернулся со светлым плащом. Лит завернулся в ужасающе грязную тряпку, накинул на голову капюшон. Ква одобрительно похлопал по кресту-решетке, вышитому на плече. Лит сдвинул поудобнее топор и шагнул к лестнице. Старые дубовые ступени чуть скрипнули. Лит тверже топнул, и толкнул люк над головой. Заперто, поганка их заешь. За спиной простужено кашлянул Квазимодо:

— Ну чего там?

— Так померзли, небось. Или спят, — мрачно отозвался Лит, дергая люк.

— Эй, это вы, господин Зюмлис? — удивленно спросили сверху.

— Да разве его добудишься? — прохрипел Квазимодо. — Вы отмыкать будете или мы обратно спать идем?

Стукнул запор, люк поднялся.

— Вы нас менять, что ли? — с надеждой спросил часовой.

— Ух и холодина, — пробормотал Лит, не поднимая головы. — Ступайте вниз. С утра всем приказано… — углежог уже выбрался на площадку. Нож скользнул из рукава в ладонь, и Лит ударил в бок воина, начавшего недоуменно распахивать рот. Второго, пытавшегося направить замерзшими руками копье, пришлось пнуть в пах. «Крестовый» ахнул, сгибаясь. Метнувшийся из люка Квазимодо обхватил часового за голову, и по рукоять вогнал четырехгранный клинок даги под лопатку несчастного.