Луиза-Франсуаза - Серпомъ по недостаткамъ

Ну а в старом цехе, больше чем вдвое более коротком, сейчас собирались тракторные прицепы – и именно там я застал процесс "взаимодействия" Мефодия и Жени:

– Я еще раз говорю: не потянет трактор твой холодильник! Поэтому и на производство я телегу эту ставить не буду.

– Женя, мы уже проверяли – трактор прекрасно все тянет.

– Ты бы еще его по Унтер ден Линден пустил, там трактор и две таких телеги потянет. А по нашим дорогам – не потянет…

Увидев меня, Женя сменил агрессивный тон на назидательный:

– Вот и Александр Владимирович скажет. Александр Владимирович, ну разве потянет Т-40 по нашим дорогам десятитонный прицеп?

– Какой прицеп?

– Десятитонный! – в голосе Ключникова прозвучало торжество. Вот, посмотрите – он указал рукой на довольно-таки небольшой фургон, стоящий около ворот цеха. Четыре тонны железа и еще он собирается туда шесть тонн рыбы в ящиках запихнуть!

– А с грузом испытывали? – Мефодию было под сорок, и почему-то я никак не мог назвать его на "ты", хотя он неоднократно и просил.

– Нам рессоры Архангельский считал, поставили как на пассажирских вагонах, двойную подвеску. Илья Ильич сказал, что десять тонн только груза выдержит…

– А без рессор и рамы, только фургон – сколько весит?

– Три тонны, больше даже. Тут же медь да олово, холодильная машина тяжелая получается.

Я подумал, потом кое-что вспомнил "из прежней жизни".

– Так, господа, вы оба неправы. Женя, ты неправ потому, что на первой передаче трактор и двадцать пять тонн вытянет. А вы Мефодий, неправы потому, что даже десять тонн тянуть никому не нужно. Трактор-то вытянет, даже на нашей дороге. Вот только потом по этой дороге только трактор и проедет – прицеп ее разобьет. Причем – даже шоссе разобьет: давление на колеса получается слишком большое. Но, – продолжил я, – рефрижератор сухопутный нам все равно нужен. Поэтому мы вообще сделаем иначе. Вы, Мефодий, постарайтесь сделать холодильный шкаф небольшого размера, литров на пятьсот. Из четвертьлинейного листа, его еще у нас много – а стенки сделайте сантиметров десять толщиной, и в качестве теплоизоляции возьмите листы стекловаты – какую в воздушных фильтрах используют, переложенные картоном. Мне кажется, что для перевозки мороженой рыбы в таком шкафу хватит и семилинейной керосиновой горелки – по крайней мере она поможет рыбе не растаять в течение нескольких часов. А ты, Женя – после того как Мефодий шкаф готовый тебе покажет – сделай тележку, на которую таких шкафов поместится штук шесть. В этом случае прицеп получится максимум тонны в четыре – тоже для дорог не очень хорошо, и чтобы дороги не разбивать, колес мы поставим не четыре, а восемь, по два колеса с каждой стороны на ось.

Мефодий немного подумал, затем сказал:

– Зачем ждать? мы сейчас с Женей полчаса вместе подумаем, о размере договоримся – и можно начинать. Завтра уже "Мараньон" с рыбой приходит – как возить будем?

После "общения" с этой парочкой я зашел к Славе Павлищеву – уж очень мне было интересно узнать, как он моторы для судостроительного так ловко делать стал. Но оказалось, что все довольно просто:

– Александр Владимирович, я же насчет станков подумал: ведь мотор у вал получился хороший, работающий – и выделывать из станки не позволяют. И ведь проще станок исправить, чем сызнова мотор придумывать. А Бромлеевский сверлильный, из которого Евгений Иванович хонинговальные делает, мне хорошо знаком. И что станина у него слабая – я тоже знаю. Станок переделывать – это новая станина нужна, а там все переделывать придется. Так я сделал, как в мастерской института, когда тяжелые детали фрезеровать надо было. Поставил роликовый подпор, на винтовых ножках чтобы высоту регулировать, и теперь стол станка при сходе со станины сразу на ролики и опирается. Вот только сам стол пришлось с нижней части выровнять – так это на фрезерном станке Никифоров и сделал. Там ведь главное чтобы ровно было, а уж высоту подпора точно ножками-винтами и выставляем. Четыре станка доработали, и сейчас, при нужде, можно и по два мотора в день выделывать…

Хороший подход, мне понравился: вместо того чтобы изделие под станок проектировать, станки под изделие приспособить. На конструкцию Павлищева я поглядел, не так все просто там было: с помощью хитрого пантографа роликовый стол сам выставлялся в одной плоскости и справа, и слева от станка – так что гарантировалась соосность всех цилиндров блока (приме, судя по размерам, теперь можно и по шесть в блоке делать).

– Ну а если потребуется не два, а, скажем, десять в день делать?

– Можно и на таких станках, только их уж не четыре, а дюжины полторы нужно будет. Но в этом случае дешевле все же будет свой станок сделать. Я же сначала проект нового станка и сделал, а уж потом понял, что очень дорого он встанет.

– А новый твой станок сколько времени делать?

– Не знаю… месяца два-три точно пройдет. Да и действительно дорог он будет, я прикинул – и выходит, что если самим даже делать, то тысяч в тридцать встанет, если не больше. ..

– Слава, мне нужно будет к весне делать по десять таких моторов в сутки. Начинай изготовление своего станка.

По дороге к Емельянову я вспомнил о том, что уже завтра прибывает первый рефрижератор с рыбой с Каспия – и теперь народ в полях не будет потихоньку, но роптать, что "одной кашей кормят".

Рыба – это хорошо. А еще лучше куры и, если верить опыту европейцев – яйки. Птицеферма разрослась очень быстро: инкубатор – вещь очень продуктивная, да и куры – если их хорошо кормить – тоже стараются не отставать. Так что сейчас в клетках четыре тысячи несушек-леггорнов насыпали в корзинки птичниц почти четыре тысячи яиц каждый день. Голосистые и пестрые яиц давали раза в полтора-два меньше, но зато уже скоро они дадут очень заметную прибавку на мясном столе: пять тысяч голосистых петушков уже начали делиться с народом сотней килограмм мяса в день, а курочки потихоньку разбредались по ещё десятку ферм, которые строились в окрестностях прочих заводов.

"Колхозным" своим крестьянам в выстроенных деревушках я тоже отдал кур на вырост, по двадцать пять на семью – подходящего размера курятники Мешков ставил в каждом доме. Условия были простые: корм курам крестьяне получали бесплатно, за что обязались сдавать половину яиц и зимой половину кур сдать на мясо. С инкубатором-то куры очень быстро размножаются, мне из теперь было просто негде выращивать, а крестьянских домов – много. Причем учет поголовья и яиц велся донельзя просто: сколько корма получил – столько продукта и сдай. А завод Забелина-Коростылева в сутки кормовых дрожжей выдавал по пять тонн – этого на полста тысяч кур должно хватить, и сейчас таких заводов строилось еще сразу пять. Так что в перспективу светлого (и, главное, сытого) будущего я смотрел с уверенностью: тонн десять курятины в сутки осенью можно будет начинать стричь. А это – полноценное питание тысяч на пятьдесят человек. Не сказать, что много в масштабе Империи, но свой "передовой отряд рабочих и крестьян" я накормлю досыта.