Рава Лориана - Тучи над страной Солнца

-- Ты уверен, что так стоит делать, Инти?

-- Уверен.

-- Но всё-таки мне не хотелось бы оказаться крайним за вынесенный приговор.

-- Не бойся, крайним не окажешься.

Стоявший перед судом Джон Бек был одновременно и похож, и непохож на стоявшего за день до него на том же месте Якоря. Как и Якорь, он держался гордо и даже вызывающе, но если у Якоря это было связано с уверенностью в своей невиновности, то Джон Бек просто считал себя выше "этих дикарей", и у него вопрос о вине или невиновности перед нимидля него вообще не существовал. Так мясник не думает в таких категориях по отношению к скоту. Точнее, эту разницу видели Заря и те немногие, кто знал всю подноготную, а среди простых Тумбесцев единства мнений не было. Слух, что полусумасшедший проповедник по каким-то непонятным мотивам просто оклеветан службой безопасности, упорно ходил по городу.

Поначалу дело шло довольно кисло. Поскольку Заря не могла свидетельствовать, то в качестве основных свидетелей обвинения выступали воины, которые арестовывали Джона Бека у водовода. Они представляли дело так, что поступил анонимный донос о возможной порче водопровода со стороны чужеземца, и его поймали с поличным на месте преступления. Джон Бек всё отрицал.

-- Меня оклеветали, -- говорил он, -- Люди Инти сделали это, так как он, будучи потомком Манко, оскорблён тем, что я сказал про его предка.

-- В твоём дневнике написано, что ты хотел отравить водопровод, чтобы устроить в городе эпидемию. У тебя была на этот случай специальная склянка, в которой содержались духи болезней. Ты хотел вылить её в водопровод. Так ли это?

-- Во-первых, нечестно и низко лазить по чужим дневникам, а во-вторых, я вёл дневник на своём родном языке. Здесь его никто не знает. Как же они могли прочитать мои записи?

-- Среди людей Инти есть переводчики.

-- Допустим. Но люди Инти могли приписать мне всё, что угодно. А если нет людей, способных проверить их перевод, то суд не должен засчитывать это в качестве доказательств, это незаконно!

Судья на это ответил:

-- Не тебе, чужеземец, решать что у нас законно, а что -- нет. Итак, ты уверяешь, что тебя оболгали?

-- Да, на моей родине, в Новой Англии, у меня безупречная репутация.

-- Мы не можем вызвать свидетелей оттуда, чтобы подтвердить твои слова.

-- Отчего же не можете? Сплавайте туда, и поспрашивайте моих соплеменников -- они расскажут, что ни у кого никогда не возникало сомнений в моей добродетели. Да, я говорил немало резких вещей, так как моя вера велит мне всегда говорить правду, но на убийство беззащитных людей я бы никогда не пошёл. Это -- великий грех в глазах Нашего Бога.

-- Неправда! -- вдруг раздался из толпы чей-то крик, -- ты -- убийца!

-- Кто это сказал? -- спросил судья.

-- Это сказала я! -- ответила выступившая из толпы девушка, - простите мою непочтительность, но я не могла стерпеть, как этот негодяй говорит о своей безупречной репутации на родине. Я кое-что знаю о его прошлом. По его вине погибли все мои родные, и весь мой народ, я же долгие годы провела в унизительном рабстве. Именно этот негодяй подначивал своих соплеменников на гнусное злодейство!

-- Клянусь, я впервые вижу эту девушку, и даже имени её не знаю, - ответил Джон Бек, но изрядно переменился в лице. Видно, что к такому готов он никак не был.

-- Я -- Лань, дочь Оленя. Может, ты и забыл моё имя, что тебе помнить о какой-то жалкой рабыне, но отца моего Оленя ты не мог забыть. Я помню, как ты приглашал его на пир, на котором потом коварно отравил всех гостей! И отца моего, и братьев моих, и всех воинов нашего племени. Но не знаешь ты одного -- мой отец, умирая, проклял тебя! Его дух после явился ко мне во сне и рассказал, что ты смотрел, как он, отравленный, умирает у тебя на глазах! Но ты не знаешь, что в этот момент он проклял тебя, и теперь это проклятие сбудется.

Тут хладнокровие окончательно изменило Джону Беку:

-- Да откуда ты, девчонка, могла знать это! -- вскричал он, -- Ты же не была на том пире!

-- Ага, значит, всё-таки вспомнил, кто я такая! -- вскричала Лань, -- теперь-то уж точно не отвертишься!

-- Стой, женщина! -- властно сказал судья, -- я вижу, ты действительно немало знаешь об этом человеке, расскажи нам всё сначала и по порядку. Кто ты, откуда и как случилось, что он стал причиной смерти твоего отца.

-- Да, я расскажу вам всё, чтобы все знали, сколь коварный негодяй перед вами, -- ответила Лань, и со слезами на глазах поведала всё то, о чём до этого было рассказано за столом в доме у Инти. Умолчала она лишь об одном -- девичья стыдливость не позволяла ей на людях поведать о своём позоре. По мере того как она рассказывала, на глазах у слушателей навёртывались слёзы, а кулаки сжимались от ярости. Когда она закончила, на площади не осталось ни одной души, кто бы ни поверил ей, ибо все чувствовали -- ТАКОГО она выдумать не могла. У многих в душе холодело от ужаса -- ведь тумбесцам англичанин тоже готовил участь, постигшую родное племя Лани.

Наконец девушка закончила.

-- И что ты теперь скажешь в своё оправдание, чужестранец? -- ледяным тоном спросил судья.

-- Эта женщина меня оболгала, она -- шлюха, и у неё есть основания мстить мне. Прежде она соблазнила меня, а теперь мстит за то, что я с ней порвал.

-- Соблазнила?! Да как ты смеешь ещё обвинять меня после всего этого? -- вскричала Лань, -- Убийца!

-- Эта девица всё путает. Она жила среди племени, соседнего с моим народом. К сожалению, это племя выкосила эпидемия, и она осталась в живых одной из немногих. Я приютил её в свой дом, однако она соблазнила меня и чтобы не потакать греху, я решил порвать с ней и уехать.

-- Когда это было? -- спросил судья.

-- Около семи лет назад.

-- Сколько тебе лет, Лань? -- спросил судья.

-- Восемнадцать.

-- То есть чужестранец уверяет, что его, взрослого мужчину, коварно соблазнила одиннадцатилетняя девчонка! Кто-нибудь поверит в такое? -- он обвёл глазами толпу, по которой раздались смешки. Дальше судья спросил:

-- Ответь же теперь, что случилось с её племенем.

-- Оно вымерло от эпидемии почти поголовно. Мы несли этому племени слово Божие, но они отвергли его и, видимо, Господь покарал их за это. Но она видит причину гибели своего племени в нас.

-- Но если эпидемия была у соседей, то она не могла не затронуть и вас? Так?

-- Господь нас миловал от этой напасти.

-- Хорошо, о каком пире вы упоминали в разговоре? Где Лань якобы не могла быть.

-- Это -- мелочь, не стоящая упоминания. Я ещё раз повторяю, что девчонка -- шлюха, и веры ей нет.

-- Пока что тебеверы нет.

-- Если не верите, то можете проверить -- она не невинна!

-- Мы сейчас не решаем вопрос, невинна она или нет. Нам важно, говорит ли она правду.

-- Но ведь женщине, потерявшей честь, нельзя верить на слово. А других доказательств у вас против меня нет.