Рава Лориана - Тучи над страной Солнца

-- Я также желаю приятных снов моему верному слуге! - ответил Инка и улыбнулся, после чего они окончательно разъехались в разные стороны.

Прислуживая гостям, показывая им комнаты дом и стеля им постель, Заря пыталась быть как можно приветливее. Более естественно это у неё получалось с братом Томасом, который своей упрямой смелостью вызывал у неё некоторую симпатию. Возможно, она даже немного переборщила с улыбками, так как отец Андреас недовольно проворчал по-испански: "Смотри, брат Томас, через женщину в этот мир вошёл грех, многих женская прелесть привела к погибели".

-- Конечно, я буду осторожен, -- ответил также по-испански брат Томас, -- однако мне думается, что это -- наименьшая из опасностей, которые нам здесь угрожают. Не думаю, что она пытается меня соблазнить. Мне кажется, что у этой девушки просто чистое сердце, а значит, я смогу со временем привести её ко Христу, ведь Он Сам говорил: "Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят".

Слушая всё это, Заря на всякий случай отвернулась, чтобы монахи ничего не смогли прочесть по её лицу. Кроме того, дальше предстоял довольно скользкий момент. Немного поколебавшись, Заря сказала как можно непринуждённее:

-- Я ещё должна показать вам склад, на котором вы будете брать еду... и, наверное, нужно, чтобы вам кто-то готовил?

-- Склад покажи, а готовить мы будем себе сами, -- ответил брат Томас.

-- Сами? - непритворно удивилась Заря, -- но ведь вы мужчины, а мужчинам это неудобно. Может, вы боитесь коварства с нашей стороны?

-- Нет, дело не в этом. Просто мы -- монахи, и потому нам нежелательно зависеть в таких вопросах от женщин. К тому же мы должны соблюдать посты, а кухарка-нехристианка может об этом забыть, и мы невольно съедим то, что в пост есть не положено.

-- А какая пища вам не положена в посты?

-- Животного происхождения. Молоко, яйца, мясо, рыба...

-- Молока мы итак не пьём. А вот мясо или рыбу мы едим каждый день. А разве вам без них не голодно?

-- Бывает, что и голодно, -- сознался брат Томас, -- однако соблазны плоти надо укрощать.

-- Но зачем? Что плохого в мясе или рыбе?

-- Чтобы до конца понять это, тебе нужно познать учение Христа, -- ответил брат Томас.

-- Хорошо, я постараюсь, -- ответила Заря, -- а прямо сейчас это объяснить нельзя?

-- Видишь ли, укрощение плоти, или, по-другому, аскетизм, необходимо для тренировки воли. А воля нам, воинам христовым, также нужна, как и обычным воинам. Как обычные воины, чтобы быть сильными, тренируют своё тело, так и мы, воины христовы, для борьбы с искушениями закаляем свой дух.

-- Понятно... однако воины всё же едят мясо.

-- Потому что для тренировки тела не нужно отказывать себе в нём, а для тренировки духа -- необходимо. Понимаешь?

Заря кивнула, решив, что дальше углубляться в эту тему ни к чему. Пусть не едят мяса, если им так положено. Тем труднее им будет обратить в свою веру народ Тавантисуйю. Потом она сказала:

-- Я могу отвести вас на склад сейчас, но вы, наверное, устали. Как для вас лучше, чтобы проводила вас сейчас или завтра?

-- Да, мы и вправду устали, но дело не в этом, -- ответил брат Томас, -- я хотел бы поговорить с тобой, Заря. Присаживайся, -- Заря послушалась, -- Скажи мне, у тебя есть родные?

-- Я -- сирота, и у меня есть только дальние родственники в окрестностях Куско, -- ответила Заря осторожно.

-- А жених у тебя есть?

-- Вы видете, какое у меня лицо, -- девушка грустно улыбнулась, -- разве с этим можно думать о женихе?

-- Значит, ты совсем одна? И у тебя совсем никого нет?

-- Ну, у меня подруги есть... -- ответила та, силясь понять, куда тот клонит.

-- Но подруги наверняка скоро выйдут замуж, и им станет не до тебя.

Ответом было только грустное пожимание плеч.

-- Тебе не страшно остаться совсем одной, Заря?

-- Но ведь я всё-таки не в пустыне. Я среди моего народа.

-- Но что такое -- народ? Это лишь множество людей со своими заботами и интересами. К кому ты пойдёшь, если станет грустно и одиноко? У кого ты будешь искать утешения? Не пойдёшь же ты к своим уакам, что тебе могут дать камни и статуи? Воистину смешно ваше стремление наделить их священными свойствами.

-- Но почему вам так не нравятся наши уаки? Ведь камни и статуи святы не сами по себе, а тем, что связаны с памятью о наших предках. Благодаря им мы лучше помним священные предания. А вот они и впрямь могут утешить в тяжёлый час, ведь их героям приходилось порой тяжелее, чем любому из нас, но они всё равно, до самой смерти продолжали борьбу за нашу жизнь и свободу.

-- Скажи мне, а ради чего они так боролись? Что такое "жизнь" и "свобода", ты когда-нибудь задумывалась? Я, конечно, понимаю, что для большинства из вас это означает, прежде всего, свободу от иноземных захватчиков, однако разве этим понятие свободы исчерпывается? Разве это не нечто большее? -- брат Томас говорил вдохновенно, надеясь, что не столько слова сами по себе, сколько его тон заставит девушку задуматься.

-- Ну, прежде всего, это отсутствие рабства. У нас в стране никто не может принадлежать другому как вещь, и никого нельзя доводить до скотского состояния.

-- А как же золотые рудники?

-- Туда отправляют в наказание. Тот, кто не нарушает законов, туда не попадёт, разве что по ошибке. И даже на этих рудниках не так тяжело, как на плантациях в христианских странах, где за несколько лет даже самые здоровые и сильные сходят в могилу и куда отправляют безо всякой вины.

-- Да, конечно, мы, христиане, грешны, что допускаем такое. Но я хотел поговорить с тобой о другом. Ты понимаешь, что кроме внешней свободы есть ещё и свобода внутренняя? Что человека можно обратить в рабство, посадить в тюрьму, подвергнуть пыткам, но внутреннюю свободу у него нельзя отнять никаким насилием. Знаешь, что христианские мученики с улыбкой встречали смерть, потому что знали, за их веру, за их верность Христу их ждёт Царствие Небесное. Какой бы тиранической ни была власть, она была бессильна против такой веры. А у вас все "правильно-неправильно", "хорошо-плохо" определяются волей Сынов Солнца, и самое страшное, что ваш народ, живя без веры и без морали, воспринимает это как должное. Ты говоришь, что у вас нет рабов -- разве вы не рабы внутри, в душе? Я хочу открыть тебе любовь и свободу, которую может дать только Иисус Христос.

-- Но почему мы рабы? Ведь Первый Инка сказал вам, что у нас правит отнюдь не произвол, есть законы, которым все подчиняются. А разве это плохо? И разве наши предки, -- Заря усмехнулась, -- не доказали с оружием в руках, насколько мы любим свободу.

-- Но скажи мне, Заря, если твой народ любит свободу, почему же тогда твой народ терпит власть сынов Солнца?Ведь она же основана на лжи!

-- Но почему терпит? Сыны солнца правят нами лучше, чем короли в христианских странах, благодаря их мудрому правлению мы не знаем голода и нищеты.