Наталья Манусаджян - Боевой пекинес Мавка в поисках клонов (СИ)

но в радости и наслаждении, когда племя пребывало целым и невредимым, без чувства боли.

Кто же примет это за кончину,

когда никто не почитает ее подлежащей отмщению?

Воины пели, я рыдала в голос, чтобы слышали все. Это у меня прекрасно получалось. Одновременно, я ощупывала подушки в дорогих парчовых наволочках, которые уложили под голову Атиллы. Их достали и принесли из сокровищницы. Первая, вторая, третья… Ничего! Я заплакала по-настоящему. От бессилия. Неужели моя миссия всё-таки провалилась?!.

Полог шатра откинули, я едва успела упасть на мёртвое тело, изображая неземную скорбь. Слуги, в сопровождении воинов, внесли шкатулки с драгоценными камнями и поставили возле головы вождя. Потом, все молча вышли. И, как только полог шатра опустился, я бросилась, вернее, подползла к шкатулкам.

Воины пели громко, стук драгоценных камней друг о друга всё равно не был бы услышан и я очень быстро высыпала драгоценности из первой шкатулки на пол. Ничего. Так же быстро засунула всё назад. Взялась за вторую шкатулку, перевернула. Наконец-то! Вот она – нефритовая статуэтка, клон Гибельной Вещи Гортензия. Всего пара секунд потребовалась мне, чтобы положить клон в нефритовый футляр из материнского пласта. Клон обезврежен. Осталось похоронить его вместе с хозяином.

Плач стих. Не иначе, как могила приготовлена. И теперь гунны приступят к веселому пиршеству, которое называется страва. Таков обычай. И он мне на руку! Я тихонько выскользнула из шатра. Серапион уже усыпил часового. Не хотела бы я, чтобы Лоо-шак посмотрел пристально в мои глаза!

Осталось утопить клон и золотой гроб Атиллы подходил как нельзя лучше. Шитая золотом подушка уже лежала в гробу и я, положив футляр под подушку, вернулась в шатёр. Ещё не время уходить, ещё не время. Мне нужно убедиться, что всё получилось. Зашевелился часовой. Он проснулся и, конечно же, ничего не помнил. “На Шипке всё спокойно” – всплыла в голове фраза из какой-то земной книги. и золотой гроб Атиллы подходил как нельзя лучше.

Когда наступила ночь, тело вынесли из шатра и положили в золотой гроб, золотой в серебряный, а серебряный в железный. Золотой и серебряный гробы указывали на то, что Аттила получал дань с двух Римских империй, Западной и Восточной, а железный - что покорил многие племена. Теперь уж статуэтка точно не выберется. Этот обычай – хоронить правителя в трех гробах – тоже мне на руку.

В погребальный холм сложили оружие, которое он отнял у врагов, драгоценные камни из шкатулок, украшения.

Жрец - служитель бога Тэнгри - произнес: «Был он мужем, рожденным на свет для потрясения народов, ужасом всех стран, по небесному жребию, наводил он на всех трепет»

А затем, рабам приказали выбить сваи, удерживающие временную плотину, и воды Тиссы хлынули, скрывая могилу повелителя гуннов и – о, ужас – тех, кто участвовал в погребении.

Серапион, подхватив меня, быстрее ветра умчался от этого страшного места и буквально влетел в пространственно-временной портал. Миссия была выполнена. Вход. Выход. Наконец-то я дома.

- Доченька…. – прошептала мама. Мудрейшие молчали. Все.

Я увидела своё отражение в хрусталике. Первая седая прядь появилась в моих волосах. Я стала взрослой.

До сих пор я слышу крики рабов!

ЧАСТЬ 4. Миссия Мавки

Глава 1. Борджигины

Наконец-то моя миссия началась! Моя подготовка была долгой и особой. После того, как Рея определила местонахождение клонов – я и Ильдико стали готовится к миссиям, изучая наши эпохи. Ильдико миссию выполнила. Но какой ценой! Я, Рея, Серапион – мы старались, как могли, а у нее глаза оставались пустыми. А моя эпоха – еще страшней. В этих степях нет даже намека на цивилизацию. Воинская доблесть – это гора трупов на поле боя. Выдержу ли я это? Должен выдержать!

Оказывается, в 12 веке на Земле лопата может оказаться самым ценным инструментом. Я хорошо замаскировался на вершине небольшого холма. Я пока наблюдаю за станом Борджигинов. Наблюдаю уже неделю. Действительно, они не похожи на своих сородичей, которые их бросили и ушли.

Борджигины ведут свою родословную от Алан-гоа. Что там было на самом деле – уже не узнаешь! Даже Хрустальный Кряж не может показать, как это было. Нужна настройка во времени и пространстве. А тут никаких времен никто не помнит. Да и пространство у кочевников – степи.

Остается пересказать легенду. Пятерых сыновей родила Алан-гоа: двух от мужа и трех от светло-русого юноши, приходившего к ней в полночь через дымовое отверстие юрты и уходившего с рассветом, словно «желтый пес». От света, исходившего от юноши, родились эти необыкновеннее дети - голубые глаз и рыжие волосы отличали их от всех остальных соплеменников. Соплеменники качали головами и говорили: «Чудо», я же скажу – пришелец. Скорее всего заблудился во времени или в пространстве, или ждал, пока портал откроется.

Один из сыновей Алан-гоа и «жёлтого пса» – Бодончар много чего придумал, например, охоту с прирученным соколом. От Бодончара вели свой род и мои подопечные Борджигины, что значит «синеокие». У них действительнго сине-зеленые глаза или темно-синие, а зрачок окружен ободком. И роста они высокого. Красивые ребята.

Сильная оптика дает мне возможность видеть все отлично. Под покровом ночи я применил все свои умения и сумел устновить устройства-слухачи куда только можно. Теперь я слышу все, о чем они говорят.

Две женщины и дети разных возрастов – от четырнадцати до трех лет. Они выживают, как могут. То дети выкапывают мучнистые клубни саранки и острые, похожие на чеснок, корни черемши, то ловят рыбу. Их отца – главу рода по имени Есугей – отравили соперники, а соплеменники-тайджиуты, кинув семью Есугея на произвол судьбы, откочевали вниз по реке Онон.

То, что дети Есугея остались живы - заслуга старшей его жены по имени Оэлун. Она организовала этот сбор пищи, а вторая жена Есугея - Сочихэл ей помогала. Чтобы прокормиться таким образом, им скорее всего пришлось забыть слово «отдых», потому что и на зиму надо сделать запас.

Они не жалуются и не плачут. А я наблюдаю за ними и никак не могу понять, почему мой портативный указатель пищит, как только я его включу. Я НИ РАЗУ НЕ ВИДЕЛ СТАТУЭТКИ!!! Ни у детей, ни у женщин. Но указатель не может ошибиться! В основе его – стержень из материнского пласта. Статуэтка сделана из того же пласта. Два куска нефрита из Нашего Мира. Они притягиваются друг к другу в силу своих естественных качеств.

Время идет. Указатель пищит. Я наблюдаю. Статуэтки нет. Докладывать нечего.

Я уже знаю имена не только женщин, но и их детей. Я разобрался, кто чей ребенок. У Оэлун пятеро детей. Четыре сына: Темуджин, Хасар, Хачиун, Темуге и дочь Темулун. У Сочихэл два сына: Бектер и Бельгутай, почти ровесники Темуджина и Хасара. Самая маленькая – Темулун, самый старший – Темуджин, но Бектер самый крупный и все время пытается показать свою силу, задирая Темуджина и Хасара. Те крепятся, как настоящие мужчины. Брат есть брат.