Юрий Валин - Мозаика мертвого короля

Мариэтта уже занялась соусом, как во дворе залаяли собаки. Мать и сын озадаченно уставились друг на друга.

— Судя по гавканью, кто-то знакомый, — пробормотала хозяйка. — Но ты иди-ка, на всякий случай, в блиндаж.

Ребёнок безропотно позволил усадить себя в манеж, лишь любопытно тянул шею. Мариэтта сдёрнула фартук, потрогала рукоять револьвера, — из набедренной кобуры торчала рукоять «русского» Смит-Вессона с семидюймовым стволом.

Во двор молодая женщина вышла осторожно, собаки уже не лаяли, — дружно сидели у крыльца и смотрели на хозяйку.

— О чём сигнализируем? Своих быть не может. С юга спекулянты только что прочапали. Речной народец заказы забрал. Кто там? Опять какой-то хорек «эсэмеску» вам оставил?

Собаки смотрели обиженно.

Мариэтта еще раз окинула взглядом реку, опушку ближней рощи и, наконец, разглядела одинокую фигуру, бредущую вдоль кромки берега.

— Ты откуда? Ой, мать моя женщина, что у тебя с плащом? Напал кто? Или наоборот? — Мариэтта впустила гостью, заперла массивную калитку.

Блоод села на корточки и оперлась о брёвна частокола. Была сиятельная даркша какой-то измятой и замученной. Сквозь желтоватый шёлк кожи проступала бледность. Даже вечным сексуальным напряжением от красавицы сейчас пёрло как-то вполсилы.

Ланон-ши чуть сдвинула капюшон:

— Я когда? У тебя была?

Мариэтта с некоторым беспокойством глянула в прищуренные янтарные глаза:

— Четыре дня, как ты была. Я тебе почту передала, про южан рассказала… Да что у вас стряслось-то? Я думала, ты в лучшем случае через месяц заглянешь.

— Четыре дня? — Блоод кивнула с каким-то мрачным удовлетворением. — Я попутно. Зашла. На обед. У тебя куры есть?

— Куда ж они денутся? Но я сегодня леща готовлю. С хреном, — Мариэтта замолчала на полуслове. — Тебе это… Питаться, да?

Блоод смотрела молча.

— Ты так не смотри, — пробормотала Мариэтта. — Не нажимай. Я не железная. И не закомплексованная. Только как-то…

— Неуместно, — прошелестела Блоод.

— Точняк. Дитё ноет, собаки чешутся. Не та атмосфера. Не расслабишься. Хотя, с другой стороны, муж шесть дней носу не кажет. Работничек…

— Ты трепло, — Блоод улыбнулась, на миг показав острые верхние клыки. — Курицу дай.

— Уже несу. Может, лучше петуха?

— Индифферентно. Но лучше две. Штуки.

Через пять минут Мариэтта с интересом разглядывала, держа за лапы, двух умерщвлённых куриц:

— Аккуратно. Даже стильно. У меня Андрей так сырые яйца пьёт. Хочешь ещё коктейльчик?

— Хватит. Вечером муж. И остальное.

— Логично. Привет супругу передавай. Храбрый он у тебя человек.

— Любит. Ты тоже смелая. Не боялась меня и в начале.

— Я бы боялась, — серьёзно сказала Мариэтта. — Но ты подруга Катерины. Рекомендация солидная. Если честно, я её больше тебя опасаюсь. Хотя и уважаю. Но они с моим Андреем оба вояки, много повидавшие. Знаешь, как бывает: вспоминая бои да трофеи, стаканчик пропустили, другой. Разговор по душам, духовная близость, подкреплённая доводами идеального бюста, голливудских ног и зелёных глазищ. Ещё влюбится муженёк. Нет, я против кратковременного траха ничего не имею, но…

— Кэт сейчас некогда.

— Да это я так, на всякий случай намекаю. А что с пропавшим мальчиком? Конкретика какая проявилась?

— Не знаю. Пойду спрашивать. Вопрос. Мыло есть? Бельё простирнуть.

— Ой, да хоть вся стирайся и волосы мой. Сейчас воды согрею. Только без искушений. Я легкомысленная и темпераментная.

— Не вопрос. Есть же курятник.

Достойные особы дружно захихикали.

Дело двигалось не слишком-то успешно. Большую часть снадобий я разыскал и особого труда это не составило. Например, мышиной серы вообще нашелся целый склад, который прямо с ветхим строением уступали за смешные полсотни «корон». Оставалось отыскать чёрную зернь, — она использовалась в красильном деле, и я уже знал, к кому обратиться. Зашёл на верфь, прошёлся по верным людям, — никто не отказался помочь, — нас ещё уважали. Гораздо хуже складывалась ситуация с колдунами. Я уже потратил немало серебра, изображая туповатого провинциала и посещая «потомственных магов, верховных ведьм и знаменитых колдунов с Жёлтого берега». Самым интересным из этих жуликов оказался старикан, надменно вравший, что он горец и жрец богини-кошки, великой Аририсус. Богиня общалась со мной посредством замечательно отполированного козлиного черепа. Часть зубов черепушки уцелело, и пощелкивали они очень убедительно. Замогильный шёпот тоже был недурен. Но прорицание меня разочаровало. Мне посулили небывалую удачу в торговых делах и скорые сердечные радости. Ещё за две «короны» коза, кошка и старик охотно обещали ускорить наступление сего радостного мига.

Я посидел в таверне, выпил пива и поухмылялся. Будем ждать. Остальные маги совершенно не впечатлили. Даже удивительно, как это город может прокормить такую толпу бездарных обманщиков. Загнать бы их всех в здание Гильдии магии да поджарить. Впрочем, один уличный колдунишка меня всё же удивил. Уставился гнойными глазёнками и прошамкал, что может избавить меня от тяготеющего проклятья всего за два медных «щитка». Я дал ему три монетки, и он немедленно принялся водить у меня перед носом концом замызганного посоха. Видимо, проклятье лежало на поверхности, потому что колдун трудился недолго. С облегчением засопел, и заверил, что теперь всё зависит от меня. «Ни в жизни, ни в смерти, ты повернешь к дому своему».

Тоже верно. Не жить, не умереть, вертеться мне на месте, как дурному псу, пытаясь укусить себя за хвост.

Вечером я взял в свою комнату шлюху и кувшин джина. Ни то, ни другое не помогло. Джин был отвратителен, девка неумела, к тому же после второго стакана стала неудержимо засыпать.

Утром я шагал в Красильный квартал и размышлял о том, что мне имеет смысл скорее вернуться в Кедровую бухту. Король будет вне себя: колдуна я ему предоставить явно не смогу, но едва ли мою голову швырнут в пену прибоя. Эшенбе я ещё нужен. Выйдем в море, охота на какого-нибудь трусливого «купца» заставит меня забыть о всякой чуши, вроде вонючих прорицателей и неумелых потаскушек.

— Чёрная зернь? Сколько угодно. Можно мерку, можно две. По три «короны» мерка, — хозяин рекомендованной мне красильной мастерской смотрел выжидающе. Мастерская была из преуспевающих, хотя по виду хозяина не скажешь, — весь ссохшийся, кривобокий, даром, что толстая серебряная цепочка со значком гильдии на морщинистой шее болтается. Сразу видно, что человек сроду здоровым морским воздухом не дышал.

— Уважаемый, я сейчас ничего брать не буду, — пояснил я. — Из Конгера заказчик интересуется.

— Из Конгера? — хозяин кивнул без особого интереса. — Ну, надумают, так пусть берут. Я, было, решил, что для собственных нужд приценяетесь. Мне-то что, берите. Но, мой вам совет, — что иное, подейственнее, подберите. Вы, я вижу, человек достойный, с деньгами, снадобье и получше этого изыщите. Что б не позориться, значит.