Евгений Беляков - Франгуляры

Взаимодействуя теперь по службе с различными отделами Генштаба, мы включились в разработку совместных операций различных родов войск. Усвоение новых знаний всегда доставляло нам удовольствие, а от ветеранов-штабистов можно было многое почерпнуть, даже несмотря на их интеллектуальную заскорузлость, в итоге к началу Родельской кампании мы уже вполне были готовы к самостоятельному управлению всей работой Генерального штаба. В намеченный срок наш шеф и благодетель Асанис Толмегед подал в отставку, и мы были назначены на его место с присвоением чина генерал-полковника. Из полковников в генерал-полковники всего за один год — умопомрачительная карьера!»

Далее опять шли долгие описания боевых действий, и Игинкат в них особо не вчитывался, скорее, просматривал по диагонали. Это все, наверное, взрослым историкам должно быть интересно, ну или таким подвинутым на этом деле парням, как Альтивис. Наконец, мальчик добрался до заключительной главы, которую имело смысл прочитать повнимательнее.

«Что можно в целом сказать о Родельской кампании? Исключительно тяжелая для страны ситуация, когда нам противостояла сплоченная коалиция из четырех сильных держав, пришла к благополучному разрешению не только благодаря исключительному личному мужеству и хорошей профессиональной подготовке наших солдат и офицеров, но и в немалой степени из-за нашего превосходства в тактике и стратегии ведения боевых действий. В отличие от противника, допустившего несколько серьезных стратегических ошибок, передислокации наших войск были организованы практически безупречно. Создание решающего перевеса в нужный момент на самых важных участках фронта, притом, что превосходящие силы противника были связаны боями на второстепенных направлениях и не могли быть в разумные сроки переброшены на помощь терпящим поражение частям, определило наш успех не в одном сражении. Конечно, основная слава при этом доставалась тем командирам, кто непосредственно вел в бой войска, но и работа нашего Генерального штаба не осталась незамеченной.

Следуя совету Лаколреда, мы по сути вели затворнический образ жизни. Наверное, мы были единственными из всех крупных военачальников Франгулы, кто никогда не принимал участия в парадах. В итоге не только наши бойцы, но, похоже, и противник не знал, как мы выглядим. В газетах воюющих с Франгулой держав часто встречались посвященные нам карикатуры. Почему-то там утвердилась традиция изображать нас в виде паука, плетущего паутину, в которой запутались полководцы враждебных нам стран. Как бы ни относились к нам авторы сих рисунков, но с их стороны это было своеобразное признание. Интересно, что бы они нарисовали, зная, как мы выглядим на самом деле!

За успешное руководство Генштабом во время Родельской кампании нам был присвоен маршальский чин. Победа Франгулы оказалась столь безоговорочной, что до самого нашего ухода в отставку вооруженным силам страны не довелось быть втянутыми ни в один сколько-нибудь крупный конфликт, зато развилась традиция наемничества, когда наши отставные военнослужащие за приличную мзду продают свои услуги заинтересованным в том иностранным державам. Мы очень надеемся, что столь выгодное для страны положение дел продлится и после нашей отставки.

О нас уже написано несколько книг, к сожалению, страдающих неточностью в изложении нашей биографии, что, в основном, и побудило нас к созданию данного труда. Отметим, что все их авторы обращали внимание на дату нашего рождения, и теперь уже не только мы считаем, что речь в тех древних пророчествах шла именно о нас. Нелегко считаться живой легендой, но нам доводилось преодолевать и не такие трудности. Единственное, о чем мы сейчас жалеем, что так и не успели до старости обзавестись семьей. В юности мешала стеснительность, потом наша засекреченность, из-за которой мы вынужденно вращались исключительно в воинских кругах, в которые по франгульским традициям не могла проникнуть ни одна женщина, а теперь уже поздно этим заниматься. Жаль, что мы уйдем, так и не оставив наследников, но, по крайней мере, с учениками нам повезло. Лучшие из них занимают сегодня ключевые посты в Генеральном штабе и успешно продолжают нашу линию.»

Дочитав книгу и вернув ее Талису, Игинкат поинтересовался:

- А что с ними дальше стало, ну, с этими полководцами-близнецами? Они уже умерли, да?

- Умерли, конечно, причем еще до твоего рождения. Вскоре после написания этой книги Локлиса разбил жестокий инсульт. Почему только его одного? Ну, наверное, сказались постоянные ночные бдения. Алнис, оставшийся единственным хозяином тела с парализованной левой рукой, не смог жить без общения со своей второй половиной и застрелился из наградного пистолета. Хоронили их тогда с большими почестями, а помнят, как видишь, до сих пор.

- Вижу… Я о них узнал от одного пацана в инвалидной коляске. Он, по-моему, тоже надеется стать штабистом. Как вы думаете, у него получится?

- Ну, если умом боги не обидели и характер, как у Ингареда, то почему бы и нет! — улыбнулся Талис. — В училище при Генштабе, единственное из всех наших военных училищ, теперь не только франгуляров принимают.

- А иностранцев?

- Вот уж понятия не имею. А ты что, тоже туда намылился?

- Да я не знаю пока… — опустил глаза Игинкат. — Я вообще-то больше хочу франгуляром стать…

- Одно другому не мешает. А впрочем, тебе до этого еще далеко, так что время подумать будет.

- Ага… — согласился мальчик.

Желание продолжить знакомство с Альтивисом было так велико, что Игинкат решил в ближайшее воскресенье одному сходить в «Акарис». С Истребителем, конечно, чувствуешь себя, как за каменной стеной, но у него совсем другие интересы и повадки грубоватые, так что вряд ли Альтивис в его присутствии стал бы откровенничать. Другое дело побеседовать с интеллигентным мальчиком-иностранцем. На это даже такой умница может клюнуть.

Субботняя тренировка оказалась настолько болезненной, что даже на утро в воскресенье ходить было еще не очень комфортно, но Игинкат не привык пасовать перед трудностями. Добравшись до клуба, он замер в раздумьях: а где искать-то случайного знакомого? Не бегать же по всем этажам, спрашивая у каждого встречного, не здесь ли занимается Синтонед? Хотя стоп, зачем по всем? Это ж не Кенлат, где все здания специально оборудуются для доступа инвалидов. Здесь такие крутые лестницы и ни намека на лифты, поскольку предполагается, что все посетители — молодые и здоровые парни. Альтивису на своей коляске выше первого этажа точно не подняться. Вот там его и поищем.

Первым делом Игинкат выяснил, где заседает военно-исторический кружок. Оказалось, что тот еще закрыт и до начала занятия целых два часа. Мальчик решил попытать счастья в зале для игры в мяч и надо же, разглядел у стены знакомую коляску! Осторожно подойдя сбоку, он протянул руку очкарику: