Евгений Беляков - Вызов небесам

Отчим Ченя мог бы гордиться пасынком: сбылись его самые честолюбивые мечты, — но он вместо этого изрядно напугался. Способ, каким исцелял Чень, не имел ничего общего ни с традиционной китайской медициной, ни с общепризнанной европейской. Чень сам не смог бы объяснить, каким образом он вызывает целительное пламя. Отчим подозревал, что никто не разрешит мальчику заниматься врачебной практикой, вместо этого его постараются запрятать в какой-нибудь секретный институт, где Чень сам станет подопытным кроликом. К тому же, при всей своей эффективности, работа Ченя требовала огромных затрат физической и, похоже, психической энергии, то есть мальчик все равно не в состоянии был помочь всем страждущим. Где бы найти хорошего диагноста, который сможет точно указать, в каком именно органе затаилась болезнь? Тогда и у Ченя станет меньше работы, и пациентам его куда меньшее время придется страдать от жестокой боли. Но такого диагноста под рукой не было, и отчим, скрепя сердце, решил, что их семье лучше затаиться и оказывать помощь только надежным и проверенным людям.

Семья Ченя переехала в другой район города, мальчику в очередной раз пришлось сменить школу. Здесь он не стремился сойтись с одноклассниками, вел себя отчужденно, а правую руку в перчатке постоянно держал за пазухой, словно она серьезно искалечена. Способности свои он теперь проявлял очень редко, лечил в основном только знакомых семьи. Отчим Ченя, внимательно отслеживавший состояние мальчика, заметил, что с момента проявления способностей к целительству сам Чень ни разу не подхватил даже самой легкой простуды, да и других членов семьи миновала любая зараза. Это могло быть случайностью, но могло и означать, что таинственная энергия, концентрируемая Ченем, успешно воздействует и на болезнетворные микроорганизмы. Проверить бы его способности на настоящей серьезной болезни вроде СПИДа, но все его выявленные носители стоят на учете, а светиться лишний раз очень не хочется.

Дни шли, а способности Ченя пропадали втуне. Не имея друзей и вынужденно таясь от одноклассников, он очень переживал, что не имеет возможности проявить весь свой целительный потенциал, даже когда рядом оказываются люди, явно нуждающиеся в его помощи. Необходимость посещать школу окончательно стала для него тяжкой повинностью. Летние каникулы радости тоже не принесли. Мальчик неприкаянно шатался по городским улицам, шарахаясь ото всех мало-мальски знакомых людей, с большой ностальгией вспоминая родное Кесарево и с тоской думая о том дне, когда опять придется возвращаться в нелюбимую школу.

В довершение всех бед в середине августа родители Ченя получили письмо от самого Олесина, в котором тот извещал их о проблемах, возникших у божественных детей в России. Об этом, впрочем, они и сами могли догадаться: репортажи о бойне, которую учинил Петр в Москве, в июле передавались всеми китайскими телеканалами. Но было в письме и предупреждение об опасности, угрожавшей лично Ченю. От одного из своих верных людей в ФСБ Олесин узнал, что российские спецслужбы уже оповестили своих китайских коллег о наличии в их стране юного уроженца Кесарева, коего вполне можно подозревать в обладании такими же сверхъестественными способностями, какие уже проявили другие выходцы из этого поселка. Естественно было предположить, что китайские спецслужбы очень заинтересуются этим мальчиком и если не откроют на него охоту, как недавно ФСБ на Петра, то во всяком случае постараются взять его под плотный колпак. Как не парадоксально, безопасность Ченю можно было обеспечить все в той же России, если своевременно вывезти его на территорию автономной Общины свободного развития и единения с природой с центром в городе Кедринске. Олесин настоятельно рекомендовал семейству Ченя незамедлительно выехать туда, пока для них не закрыли границы. Родители мальчика решили, что совет не лишен оснований.

Сонное, размеренное существование сменилось бурными хлопотами по подготовке к отъезду. Надо было оформлять визы, распродавать имущество, приобретать билеты, и все это — как можно быстрее, пока компетентные органы не очухались и не захлопнули для них калитку. Управиться со всеми делами удалось лишь к началу сентября, но путь в Кедринск для них теперь был открыт.

Семейство Николаевых, всерьез напуганное Олесиным, позвонившим им сразу после отъезда Калединых с компанией, приняло решение немедленно уехать из Москвы и пересидеть опасные дни в каком-нибудь тихом уголке. Насколько затянется их отъезд: на месяцы или на годы — они тогда не думали, но много вещей с собой брать не стали, а за опустевшей квартирой попросили приглядывать соседей. На сборы им хватило двух дней, и уже 13 августа они налегке выехали в Екатеринбург. Основная часть их багажа в контейнере должна была быть доставлена туда же несколькими днями спустя.

Из объяснений Олесина Олег и Любовь поняли, что безопасным местом для них может стать любая автономная община, но лично он рекомендует ту из них, что находится в городе Кедринске на Урале. Туда они и решили направить свои стопы. Решив, что чем сидеть в Екатеринбурге в ожидании багажа, лучше осмотреть место будущего проживания, а если не понравится, то поискать другое, Николаевы пятнадцатого утром отправились на электричке в город Артемовский, откуда до Кедринска, как они поняли из рассказа Олесина, можно было добраться автобусом. Олег, инженер-строитель по профессии, очень переживал, сможет ли он найти там подходящую работу. В областном центре устроиться было бы гораздо легче, но ведь и опаснее.

В маленьком Артемовском не оказалось даже автовокзала, автобусы отправлялись с городской площади, причем приезжим невозможно было понять, куда именно следует тот или иной маршрут. Проклиная в душе традиционный российский бардак, Любовь Андреевна кинулась выяснять у ожидающих автобуса людей, как отсюда добраться до автономной общины. Ей сообщили, что, кажется, восьмой маршрут идет именно в какую-то общину. Поскольку нужный автобус отходил всего через пять минут, а ждать следующего потребовалось бы несколько часов, Николаевы ничего выяснять не стали, а, похватав сумки и детей, спешно заскочили в автобус, и только когда он уже отъехал, выяснили у пассажиров, что идет он ни в какой не в Кедринск, а в некий Преображенск, который, впрочем, тоже является центром автономной общины.

- Ну и бог с ним, — прокомментировал Олег ошибку жены, — нам ведь, в принципе, любая община подходит, посмотрим, можно ли устроиться в этом Преображенске, а если не понравится, то переедем в Кедринск, нас ведь все равно там никто не ждет.