Сергей Симонов - Цвет сверхдержавы – красный. Дилогия

Тихон подписал бланк. Владимир Александрович тоже поставил свою подпись. Серов достал из портфеля довольно толстую папку серо-голубого цвета, с таким же красным грифом. Её завязки были запечатаны красно-коричневой сургучной печатью.

– Товарищ Келдыш. В вашем присутствии и под вашу ответственность я передаю всю имеющуюся информацию по теме «Генератор» академику Фоку и его аспиранту товарищу Лентову, – строго официально произнёс Серов. – Прошу расписаться в получении, – он достал ещё один бланк.

Все четверо расписались: Тихон и Фок за получение, Серов – за передачу, Келдыш – как руководитель темы. Тихон был очень удивлён: он считал, что руководителем будет сам Фок.

Владимир Александрович слегка дрожащими, почему-то, пальцами сломал сургучную печать и открыл папку. Заглянул в неё. Затем слегка изменился в лице и спросил:

– Это шутка?

– А я что, похож на шутника? – без тени улыбки спросил Серов.

– Нет, нет, я не это имел в виду... – Фок смешался и молча подвинул папку Тихону.

Тихон взглянул на титульный лист... и почувствовал как у него расширяются глаза. В папке лежала пачка фотокопий, и на первом листе было выведено:

«Теория деформации пространства – времени. Рабочая тетрадь №1 д.т.н. проф. Лентова Т.А. 1982-1985».

Надпись была сделана очень аккуратным почерком. Это был его собственный почерк.

– Это моё?? – изумлённо произнёс Тихон. – Но я этого не писал...

– Насколько я понимаю во временных парадоксах, – произнёс Серов, – Вам, Тихон Андреич, ещё предстоит это написать. Или же вы это написали, но это ещё не произошло. Ну, вы уже поняли, что в этом я не разбираюсь. В папке несколько таких тетрадей, они охватывают период до 2012 года.

– Но как... то есть откуда...

– А вот этого я вам сказать не имею права, – строго ответил Серов. – Чтобы не нарушить Первую директиву Службы темпоральной безопасности.

Тихон почувствовал, что у него отвисла челюсть. Фок, кстати, выглядел таким же потрясённым.

– Вот уж не думал... – пробормотал он. – Даже не предполагал, что ваше ведомство и такими делами занимается...

– Работа у нас такая, – сурово произнёс генерал армии Серов. – Стоять на страже завоеваний Великой Октябрьской Социалистической революции. В любой точке пространственно-временного континуума.

Когда вечером Серов и Келдыш вместе живописали эту сцену Хрущёву в лицах, Никита Сергеевич хохотал до слёз.

– А говоришь, на шутника не похож... – выдавил он между приступами гомерического хохота.

– Да юмор у нас такой. Ведомственный, – ухмыляясь, пояснил Серов. – Я этот «континуум» два дня учился без запинки выговаривать.

Хрущёв глянул на Серова.

– Думаешь, пошутил хорошо, да? А вот и нет. Давай-ка создавай Главное Управление Темпоральной Безопасности. Мы достоверно знаем, что машина времени возможна. Знаем, что её применение переписывает прошлое. Когда она пойдёт в ход в качестве космического двигателя – возможность переноса во времени неизбежно будет обнаружена. И применена. И не только нами. Поэтому нужно разработать как теорию воздействия, так и набор контрмер, это воздействие блокирующих. Займись. Для начала легендируй управление как Институт изучения исторических последовательностей – будем сначала изучать ошибки прошлого, чтобы их при строительстве коммунизма не повторить. А в этом институте – отдел практической истории.

Совещание НТС СССР по проблемам ПВО и ПРО Никита Сергеевич собрал в середине января 1957 года. Формальным поводом к нему было изменение требований к системе ПВО Ленинграда. Решением коллегии Министерства обороны разработка комплекса ПВО С-50 была отменена. Вместо него Ленинград предполагалось прикрыть 34-мя подвижными комплексами С-75 и 3-мя стационарными комплексами «Даль». Эта комбинированная система получила наименование С-100.

С-75 в это время проходил испытания, а «Даль» пока существовала лишь на бумаге.

Зная, что создание ПВО и ПРО не обошлось без больших проблем, за несколько дней до совещания Никита Сергеевич попросил командира особой информационной группы старшего лейтенанта Селина подобрать в «документах 2012» информацию о проблемах с вводом в строй систем ПВО.

– Особое внимание обратите на системы противоракетной обороны, а также на 75-ю систему и «Даль», – попросил Хрущёв. – Меня интересует, какие с ними возникали проблемы и что задерживало их принятие на вооружение. Подборку пришлите мне и Устинову.

Селин представил информацию через 3 дня. Никита Сергеевич изучал её весь вечер. Утром он вызвал Устинова:

– Здравствуй, Дмитрий,Федорович, – приветствовал он вошедшего министра оборонной промышленности, – проходи, садись. Читал подборку Селина?

– Читал, – кивнул Устинов.

– Мысли есть?

– Мыслей много, и все непечатные, – ответил Устинов. – Бардак невероятный, особенно по «Дали». У семи нянек дитя без глаза. Да и по остальным темам есть что улучшить… Я тут сформулировал кое-что, посмотрите…

Хрущёв с интересом изучил записку Устинова с планом мероприятий.

– Молодец, Дмитрий Федорович, почти все узкие моменты учёл, – похвалил он.

На совещание были приглашены как главные конструкторы, и ведущие ученые оборонных НИИ, так и руководители ключевых министерств, на заводах которых создавались комплексы ПВО. Поскольку затея с совнархозами не состоялась, вместо них создавались МНПО, министерства оставались министерствами, а не преобразовывались в Госкомитеты.

Вначале Никита Сергеевич заслушал отчёт об испытаниях ракеты 1Д (В-750) комплекса С-75. К концу 1956 года были завершены бросковые испытания – в ходе которых отрабатывался твёрдотопливный ускоритель первой ступени, а также выполнены пуски телеметрических ракет во все характерные точки зоны поражения. При этом в качестве целей использовались сбрасываемые с самолётов на парашютах мишени с уголковыми отражателями.

Хрущёв предложил Расплетину и Грушину в качестве дальнейшего развития комплекса подумать о его оснащении телевизионно-оптическим каналом наведения.

– Конечно, такая система не может быть всепогодной, если оптический визир будет установлен на СНР, – заранее оговорился Никита Сергеевич. – Зато в боевых условиях пассивная система будет менее уязвима для средств активного противодействия и более устойчива к помехам.

Поразмыслив, Расплетин согласился и обещал «подумать в этом направлении».

– И ещё, чтобы сделать комплекс более устойчивым и всепогодным, – добавил Хрущёв, – вот бы на будущее предусмотреть вариант ракеты с тепловой головкой самонаведения? И иметь в составе комплекса теплопеленгатор. Такая пассивная система наведения повысит боевую устойчивость комплекса. И может работать в более сложных погодных условиях, чем чисто оптическая система.