Юрий Корчевский - Язычник

– Пусть коней седлают и готовятся.

– Исполню.

Десятник убежал передать приказ дружине, а воевода снова уставился на повозку. Вот она подъехала к открытым воротам – над стеной мелькают головы караульных. Несколько томительных минут ничего не было видно, потом над стеной появилась фигура, но издалека не понять – кто. Однако человек трижды вскинул обе руки – обусловленный сигнал! Теперь надо поторапливаться!

Презрев приличия, воевода – по должности он обязан ходить неспешно – бегом скатился с пригорка и бросился к своей лошади, крича на бегу:

– На коней!

Дружина вырвалась из-за пригорка и на рысях пустилась к городу. Полкилометра они пролетели за несколько минут.

Воевода скакал в первых рядах и молил об одном – не закрыли бы ворота! Ведь должен быть караул, кто-то же проверяет его.

Влетев в ворота, всадники остановились, и воевода сразу распределил десятки – кто по какой улице двигается.

– Прочесывайте все, осматривайте избы и дворы. Один десяток сразу по улице до конца, другой десяток – по дворам. Жителей не трогать. Кто сопротивляться будет – рубить! Общий сбор на площади. Исполнять!

На себя воевода взял главную улицу, и большая часть дружины двинулась с ним.

Воевода пустил лошадь шагом. Пусть гриди проверяют все дворы, не хватало только, чтобы из избы мятежники ударили им в спину. У волхва всегда были меткие лучники, и получить стрелу Вышате не хотелось. Хоть и кольчуга надета, и шлем, но от стрелы с узким и каленым наконечником броня не спасет.

Дружинники ногами выбивали калитки, где было заперто, или перелезали через заборы, врывались в избы, пугая женщин и детей. Поскольку дело было утром, большая часть язычников собралась на площади, где волхв вознамерился проповедовать.

Шум, крики, топот множества копыт, бряцанье оружия долетели до ушей язычников – не все они были при оружии. Почуяв опасность, люди бросились к жилью, где оставили копья, луки, сулицы и мечи, у кого они были. Меньшая часть, имевшая оружие при себе, выстроилась на площади, перегородив выход с улицы, – хоть одно грамотное решение волхва! Улица узкая, и какое-то время дружинников можно сдерживать небольшим количеством язычников.

Защелкали луки, засвистели стрелы. Пращники крутили над головой пращи, в сторону гридей летели камни – опытный пращник на сотню метров попадал в голову. Даже если язычник имел защиту в виде шлема, контузия или ранение было ему обеспечено.

Дружина понесла первые потери. Вышата, едва увидев перерывающих улицу язычников, тут же спрятался за спины дружинников, подбадривая гридей криками.

– Вперед, на ворога! Разгоним босоту!

Но стрелы и камни выбивали дружинников из строя. Вышата даже уже подумал – не отступить ли?

Положение выправили десятки, что шли по другим улицам, – они ворвались на площадь и сразу схватились за мечи. Рубка пошла страшная.

Волхвы метались у идолища, не зная, что предпринять, а Борг сразу вспомнил о предупреждении Ратибора. Но как руководить обороной, когда каждый язычник сам за себя? Яростно, фанатично и упорно – но там, где каждый сам считает это нужным. И в бою уже не успеть приказать, перестроиться.

Волхв осмотрелся – почему не видно Ратибора? Сейчас на него одна надежда. Не зря его в поход взял, он должен спасти ситуацию. И волхв послал подручного найти Ратибора.

А Илья спокойно сидел в избе, ел тертую редьку со сметаной, закусывая ее копченой рыбой и откусывая от ломтя свежеиспеченного пшеничного каравая.

С криком распахнулась калитка, во двор вбежал один из молодых помощников волхва и закричал громко:

– Ратибор! Ты здесь?

– Поесть не дадут, – пробурчал Илья и вышел во двор.

– Быстрее! Дружина княжеская в город ворвалась, волхв к себе призывает!

– Доигрались, блин!

Илья кинулся в избу, опоясался мечом, тут же выбежал из избы и помчался по улице и площади.

И вправду – с площади доносился необычный шум.

Едва вбежав на площадь и окинув взглядом место битвы, он понял – его вмешательство уже ничего не изменит, бой проигран. Дружинники с трех сторон теснили язычников к центру, к идолу. Оба волхва стояли у жертвенного камня, подняв руки к небу, и читали молитвы.

Эх, не послушал Борг его советов! Да что теперь об этом!

Секунду Илья раздумывал – бросить язычников и уходить через дальние ворота? А если и они заняты дружинниками? Впрочем, он пробьется. Или все-таки вмешаться и пустить кровь гридям? Позорно сбежать не давала честь. Обещал же Макоши, что защищать волхва и язычников будет.

Колебание его было недолгим: он увидел давнего врага своего, Вышату – и сомнения ушли прочь. Обнажив меч, Илья кинулся в схватку.

Дружинники имели преимущество. Число их не превышало числа язычников, но они были верхом, хорошо обучены и в броне. Также присутствовало четкое руководство ими десятниками и сотниками. Известное дело, против конного пеший воин не устроит, конь массой своей толпу продавит.

Илья видел впереди, как маяк, фигуру воеводы, к нему-то он и начал пробиваться. Одному гридю ногу отрубил, другому снизу, под кольчугу меч в живот вогнал, потом сдернул его с коня и сам в седло забрался, не забыв прихватить щит убитого.

Волхв, как только увидел Илью, громко возопил:

– С нами Макошь и Перун! Они послали к нам в помощь непобедимого воина Ратибора!

Удивительно, как в этом шуме язычники услышали голос волхва. Но тем не менее они приободрились, усилили натиск. Кто не мог топором дотянуться до дружинника, рубили его лошадь, за ноги стаскивали всадника с седла, били ножами в шею, в лицо, задрав кольчугу, вспарывали живот. Не один десяток гридей потерял там свою жизнь.

А язычники захватывали оружие гридей и вскакивали на коней дружинников.

Вышата обеспокоился. Потери растут, дружина остановилась, не теснит язычников, едва удерживает позиции. Да еще он увидел Ратибора – тот мечом направо и налево раздавал удары и был весь в брызгах чужой крови. И почудилось воеводе, что Ратибор к нему пробивается, смерти его хочет.

Указав рукой на Ратибора, он приказал десятку опытных гридей, которые были рядом с ним:

– Вон того остановить надо. Лучше ранить и в плен взять, но если не случится – убейте.

Десяток стал продвигаться к Илье, что было непросто – на площади было тесно от людей и лошадей.

А Илья понемногу стал продвигаться вперед. Несколько минут задержки на очередного дружинника, а разделавшись с ним, он брался за следующего. За ним уже следовало десятка полтора язычников. Они кололи дружинников копьями, рубили боевыми топорами и крушили молотами.

И гриди дрогнули, попятились. Даже искусные в ратном деле не сдюжили, пали под мечом Ратибора.

Однако в дальнейшем все случилось по пословице «Где тонко, там и рвется». С противоположной стороны дружинники усилили натиск, и пешие язычники не выдержали, побежали, бросая оружие. А на них глядя, и другие кинулись врассыпную.