Кирилл Тимченко - Без солнца

Обожженный, истекающий кровью, этот громила выбрался из-под трупов и навалился на Саву со спины, не дав ему даже развернуться. Затрещали кости, и Сава заорал, когда мощные ручищи начали ломать ему позвоночник. Тирер развернулся и, не целясь, очередью полоснул по обоим. Это был, возможно, единственный шанс Андрея и он не мог им не воспользоваться. Все-таки выхватил из кобуры пистолет и вскинул его на уровень глаз. Боковым зрением Тирер это заметил, но только это и успел. Не раздумывая, Андрей нажал на спусковой крючок. Выстрел, второй, третий, четвертый. Не время экономить патроны… Только с жуткой, нечеловеческой радостью видеть, как разлетаются из головы ошметки от каждого попадания. Он смог остановиться только когда обойма опустела, и пистолет отзывался лишь пустыми щелчками. Тирер лежал лицом вверх на Буре с почти полностью разбитой головой. Чуть правее него лежал Бык, так и не выпустивший Саву из захвата. Пули пробили их обоих, разом оборвав схватку.

Чувства, что испытал он в брошенном убежище, найденном им в здании института, были слабым отблеском того, что Андрей чувствовал сейчас. Там ссохшиеся скелеты не ассоциировались у него в сознании с людьми, жившими, думавшими, о чем-то мечтавшими. А здесь все было наоборот. Он видел этих людей живыми, видел их глаза и это молчание смерти, витавшее вокруг. Одно мгновение и бьющая ключом жизнь оборвалась, оставив только мертвое тело, отметая всякое будущее, всякую надежду, без возможности что-то исправить.

Ради чего все это произошло… Ради чего они рождались, жили, мечтали, выживали. Неужели логически было завершить все это вот так, кровью и пулями. Неужели вся их прежняя жизнь была направлена в эту пустоту, все, что они делали, ничего не значило. Это ведь настолько чуждо и ненормально, что Андрею хотелось выть и биться об стены. Кто вообще дал право людям решать, чью жизнь можно оборвать, а чью еще нельзя. Безумие человеческого гения, скопившего столько сил на создание машин для уничтожения себе подобных. Гениальность безумия или безумие гениальности? Бред, все это полный бред. Убийство, холодное убийство человека нельзя оправдать никакими законами, ни божескими, ни человеческими. Настолько это противно общей природе существования живых существ. Жить столько лет, чтобы стать мишенью в мушке человека, решившего, что ты ему мешаешь. А он? Мысль настолько поразила Андрея, что он даже остановился. Чем он лучше всего этого. Жуткая радость убийства, охватывавшая его, до сих пор полностью не вылезла из головы. Каждый человек имеет святое право на защиту. Это справедливо, но что с ним будет дальше. Неужели его жизнь кончится вот так же. И тогда это все, весь его путь окажется настолько же бессмысленным, лишенным логического конца? И все ради такой же пустоты…

Борясь с тошнотой, Андрей провел в укрытии, ставшем массовой могилой, еще несколько часов, готовясь к выходу. Единственная его надежда снова найти людей – это таинственный Автостроитель, о котором уже не раз говорили, но так и не объяснили ему, что это такое и где находится. Поэтому ему нужно было подготовится для дальнего похода по абсолютно враждебной местности, как он уже успел узнать, лишенной света, воды и местами чистого воздуха.

В кабинете Бура, уже кем-то разоренным, Андрей нашел ручную подзарядку для аккумулятора, тяжелую, но вполне транспортабельную. Она одна могла решить его проблему с запасными батарейками, над которыми он ломал себе голову. Там же, в разбитом сейфе ему в наследство досталась большая ценность, на которую он даже и не надеялся. Примерная карта с обозначением Автостроителя и еще нескольких мест с малопонятными названиями. По этой карте следовало, что идти ему предстоит не меньше трех дней. Прикинув свои возможности, он решил, что ему понадобится не меньше недели, и то при условии, что все пойдет хорошо и без эксцессов.

Пересилив самого себя и поступившись со своими моральными принципами, Андрей даже обыскивал мертвые тела на предмет вещей первой необходимости. В большой, самодельный рюкзак из кожи вперемешку с лоскутами из тряпок, он кидал все, что считал нужным в таком переходе. В разные карманы распихивал аптечки из личных запасов искателей, брошенных среди общего тряпья в спешке, запасные обоймы для двух разных автоматов, которые решился тащить с собой. Один свой первый, полученный еще от Мясника, а второй подобрал у одного из искателей потому, что такие были явно популярны и встречались через раз, пока Андрей копался в оружии. Автомат отдаленно напоминал Калашников, только с более длинным стволом, прямым, как стенка, магазином и прикладом, полностью поглотившем пистолетную ручку, характерную для этой марки. Для лучшего удержания в прикладе было отверстие, куда надо было при стрельбе протискивать большой палец. Так и подмывало ко всему прочему прихватить с собой еще и один из пулеметов, стоявших на посту около входа, но вместе с боезапасом они весили совершенно неподъемно, оставив только возможность тащить их одни, забыв обо всем остальном.

В достатке воды и еды он нашел на кухне. Часть была приведена в негодность стрельбой и валявшимся трупом, раздавившим почти половину контейнеров со столь необходимой жидкостью. Все бы ничего, Андрей стремительно терял былую брезгливость, но вылившаяся вода смешалась с кровью, а это совсем никуда не годилось. Пришлось собирать, что осталось нетронутым. Большую часть запасов составляли консервы, неизвестно где закатанные, без марки и срока годность, только с выведенными то ли фломастером, то ли чернилами надписями, сообщавшими, что где находится. Некоторые названия были вполне съедобными, как свинина или фасоль, но вот что такое «хорпей», Андрей понятия не имел, как и про «глорсс». Одну такую он открыл любопытства ради, обнаружив там вполне съедобную массу из желе с кусочками мяса малопонятного цвета, но по вкусовым качествам не уступавшей брюссельской капусте.

Так, нагрузившись под завязку, набрав тяжелый рюкзак и заполнив все карманы в разгрузнике, Андрей решил, что готов выступать.

Как он попал сюда в первый раз, все равно не помнил, но укрытие оказалось не настолько большим, чтобы там можно было заблудиться. Да и серьезная баррикада с пулеметами и даже одним кустарным огнеметом, служила хорошим указателем, в какой стороне искать выход. Там же, столкнув труп со свалившихся шкафов, Андрей сделал последнее приобретение в этом месте. Искатели хранили в этих шкафах специальные костюмы для вылазок на поверхность, в особо опасные места. Тяжелые и неудобные, они, тем не менее, в достаточной степени защищали искателя от многих неприятностей. Таким подарком Андрей не решился брезговать. Костюм представлял из себя комбинезон из плотной ткани, на ощупь похожей на брезент, только эластичнее, на который были нашиты металлические пластины, защищавшие руки и ноги. Торс защищал широкий бронежилет, спускавшийся ниже пояса. Сверху на все это была натянута маскировочная сеть, вручную сделанная из какого-то тряпья, да на голову предназначался полный шлем, совмещенный с противогазом. Весила вся эта красота не меньше тридцати килограмм, но в ней Андрей почувствовал себя гораздо безопаснее, чем в прежней куртке на искусственном меху. Хотя и ее он тоже не стал выбрасывать, аккуратно свернув и сунув в рюкзак.