Александр Карпенко - Грань креста (дилогия)

Что, вы думаете, сделала администрация? Созвонилась, договорилась, согласовала? Ничего подобного. Штурмовой вертолёт «Касатка» знаете? Это такая дура размером с товарный вагон. Со всех сторон бронированная, а ракет и артиллерии как на добром крейсере. Ежели над тобой «Касатка» в чистом поле зависнет, можешь не стыдиться ни грамма, что в штаны навалил.

Вот повечеру две такие штуковины из зоны боевых действий поднялись — и прямиком к мятежной подстанции. Никаких переговоров больше не вели. Сделали круг, выпустили ракеты — один по корпусу, другой по гаражу. Со второго круга из пушек прочесали развалины. Потом приземлились, высадили десант. Он выживших «зачистил». Вот и всё. Была девятая — нет девятой, только кучка кирпича осталась.

— Ты так рассказываешь, как будто своими глазами всё видел!

— А я и видел.

— Ты что ж, Рой, хочешь нам сказать; что в это время на подстанции находился?

— Нет. Я находился в десантном подразделении. Нас там было двое медиков. На случай, если девятая окажет сопротивление и появятся раненые. Только некому там сопротивляться оказалось. Так мы в основном проверяли, чтобы никто случайно не выжил.

— Как проверяли?

— А обыкновенно. Ножичком. — Рой вразвалочку подошёл к бочонку, зачерпнул новую порцию спирта и так же не спеша продолжил прихлёбывать его из кружки.

На какое-то время вокруг него образовался как бы вакуум. Вдруг кого-то, во имя собственного спокойствия никак не желавшего верить рассказу, осенило.

— Ну и трепло же ты, Рой, — объявил тот с облегчением, — какие вертолёты у местного населения? Они только у нелюдей есть, да у нас два. Но наши не боевые.

— Верно. У населения вертолётов нет и отроду не было.

— Так что же, ты хочешь сказать, что наша администрация с нелюдями сговорилась?

— А кто такие «нелюди»? — вопросом на вопрос ответил Рой. Никто не отозвался. Рой криво усмехнулся и продолжил: — Простота, сынок, она хуже воровства. Ты небось думаешь, что население героически борется с нелюдями-захватчиками, а мы ему помогаем?

— А разве нет?

— Нет. Это мы воюем с населением.

— Как?

— Просто. Кто с вертолётом, кто с пулемётом, а кто со шприцем. Только войну эту мы проигрываем, если уже не проиграли.

Метким броском Рой отправил опустевшую кружку на столик и направился к выходу. На пороге задержался на секунду.

— Что я тогда понимал, пацан сопливый! Погоны ещё на плечах не обмялись, думал — царь и бог, десантничек вшивый. Знай то, что сейчас знаю, лучше б сгорел с девятой подстанцией вместе! — И удалился, чётко повернувшись через левое плечо.

Я забрёл в тёплое зловоние ночлежки, спотыкаясь о края топчанов. Динамик селектора зашипел гремучей змеёй, собираясь сказать кому-то пакость. Я громко взмолился: «Только не меня». Динамик послушно изрёк другую фамилию. Обрадованно благословляя Господа Бога и диспетчерскую, я завернулся в чьё-то драное байковое одеяло и провалился в сон.

…Девочки накрывают свежей скатертью стол в саду, дурачась, перетягивают её с одной стороны на другую. Сын терпеливо дожидается рядом с вазой в руках. Жена, наклонившись над клумбой, лёгкими движениями срезает огромные яркие гладиолусы для букета. Собаки резвятся на лужайке, играя золотыми монетками осенней листвы. В тёплом небе плывут неведомо куда тонкие прозрачные паутинки…

Из призрачного счастья сна меня вырвал оглушительный вопль селектора:

— Немедленно покинуть территорию «Скорой помощи»!!!

Станция наполнилась шумом и топотом. Народ, похватав пожитки, ссыпался из спален на улицу, сталкиваясь сонными головами и наступая друг другу на ноги. Столпились во дворе, ёжась от ночной свежести. Переглядывались, не понимая, что стряслось. Признаков пожара или землетрясения вроде бы не наблюдалось.

В дверях возник давящийся от смеха старший врач.

— Ребята, тревога ложная. Тут какой-то дурак к нам за ограду забрёл, а Лизавета спросонок не ту кнопку на селекторе нажала.

Действительно, в углу двора обнаружился лядащий мужичонка в стёганом колпаке. Он переминался с ноги на ногу, держа в поводу скучное животное, сильно смахивавшее на тапира в последнем градусе кахексии. Во рту скотины-дистрофика торчал цветок, выдернутый из ближайшей клумбы.

— Тебе что здесь надо? — набросились озверелые сотрудники на незваного гостя.

— Да я чего… Заблукал я, дорогу хотел спросить…

Мужичка выкинули за ворота, слегка поколотив предварительно, чтоб не мешал добрым людям спать. Горемыка подобрал из пыли колпак, взгромоздился на свою четвероногую скелетину и канул в ночь, потирая ушибленные бока и тоскливо вопрошая:

— Куда же задевалась эта проклятая станция «Скорой помощи»?

Я высмолил сигаретку, потряс ушами и побрёл наверх досыпать.

О, чудо! До утра нас не трогали. После коротких эпизодов дремоты на тряских носилках вездехода жёсткий топчан и замызганное одеяло базы казались сказочной роскошью. Кружка крепкого чая окончательно разогнала лёгкую муть в голове. Павел Юрьевич выпустил несколько аккуратных колец дыма, нанизал их с ловкостью профессионального фокусника на последовавшую затем тонкую струйку, произвёл беглый осмотр моей внешности.

— Свеж и готов к трудовым подвигам, — удовлетворённо заключил он, виден солидный стаж. А то тут некоторые штатские с утра пораньше пытались к доктору-опохметологу на приём записаться, хе-хе. Все на линии уже, однако. Ну, ты цигарку-то из кармана не тяни, не тяни. Давай-ка бегом на пятиминутку.

На родной станции, оставшейся теперь невесть где, любили разгадывать кроссворды. На столе в курилке расстилалась очередная газета, и все оказавшиеся рядом подбирали вперегонки нужные слова. Однажды кроссворд оказался юмористическим, шуточным. Записывающий нашёл следующий вопрос и зачитал: «Битый час». Все присутствующие не задумываясь хором заорали:

— Пятиминутка!

Отчёт старшего врача повисал в спёртом воздухе конференц-зала почти осязаемым жужжанием:

— Всего по району выполнено… Перевозок…. Родов…. Задержек выезда по вине автотранспорта…

Начальство с умным видом помечало что-то в блокноте. Сотрудники дремали, отписывали карточки, читали лежащие на коленях романы. Кто-то тайком жевал прихваченный с собой бутерброд, прячась за спиной впереди-сидящего. О, что-то по делу:

— Взяв больного в машину, доктор Селли произвёл стандартный набор мероприятий по борьбе с шоком, включая местное и общее обезболивание. Однако следует учитывать, что физиология этих существ значительно отличается от человеческой и действие наших лекарств на них подчас парадоксально. Таким образом, применение анальгетиков могло принести непоправимый вред…