Дмитрий Полковников - Герой не нашего времени. Эпизод II

Восьмое августа 2008 года. Грузины бьют по Цхинвалу. Миротворцы несут потери. Начальник Генштаба никак не может принять решение, всё уточняя масштаб применения войск. Хотя чёткие и недвусмысленные указания главнокомандующий ему дал. Рокский тоннель, те же ворота крепости, если запрут – всему хана.

Первую директиву не поняли, пришлось вдогонку давать вторую. Управление войсками в первый день потеряно из-за… переезда Главного оперативного управления в новое здание. Связи почти нет, в ход идут сотовые телефоны: что там происходит, какая обстановка?

Но нашлись те, кто в хаосе неразберихи взяли на себя ответственность. Похоже, урок 1941-го усвоен.

Попасть в штаб погранотряда без приключений не получилось.

Хотя какое приключение? Эпизод. Пустяк. Нелепая мелочь.

Внутри пивного заведения хлестнули несколько выстрелов. Дежуривший рядом патруль бросился в дверь. Но выстрелы прозвучали опять. Стекло витрины со звоном осыпалось. Оттуда неуверенной походкой вышел человек, скривившись и прижимая руки к боку. Он посмотрел на Максима невидящими, полными ужаса и боли глазами и осел на мостовую.

Ненашев дёрнулся, увидев наяву, почему вечером 21-го командиры шли ночевать в город без оружия.

Елизаров еле удержал за рукав своего сержанта.

– Не лезь, разберутся.

Патруль вытаскивал из кабака не вполне трезвого лейтенанта. Из разбитой губы парня текла кровь, кобура расстёгнута и откровенно пуста. Минут через пять подъехала «скорая помощь». Неизвестного штатского уложили на носилки, закрыв простынёй [69].

– Пошли, – зло сказал Михаил.

Разборки с местными, часто сильно обиженными на новую власть, доходили до драк. Особенно когда стороны разогревались пивом и тем, что покрепче.

В один день терпение командования лопнуло, и у дверей заведений выставили патрули. Слишком злачные точки хотели прикрыть, но не спорить же со всем Наркоматом торговли.

Чёрт, отбирать сюда кадры надо тщательнее и хорошо инструктировать. Пусть город советский, но не совсем забыл старую жизнь. Меньше двух лет, как сюда пришла Красная армия. Не всех врагов и их пособников вычистили отсюда. Да и пить надо не бездумно, а то так прямо и плодят несдержанные люди противников нашей власти.

– И часто у вас? – спросил Максим.

– Не у нас, – зло ответил Елизаров, – а у вас!

Хотя что он взъелся на капитана? И у них есть люди, увлекающиеся шестидесятипроцентной водой. Но как вовремя Тимошенко закрутил армейцам гайки! Разведчик ещё застал времена, когда устраивали гонки на извозчиках. Тот, кто быстрее домчит весёлого в дым командира от ресторана до полка, получит приз [70].

Михаил подозрительно покосился на Ненашева, вспоминая причину его увольнения. Что ж он тут не загулял? По мнению органов, пьяница не мог быть шпионом. А этот стал разведчиком. Случай сам себе устроил, или, может, помог кто?

Будущий генерал-полковник не оставил никаких воспоминаний о неожиданном визите. Лишь одна строчка, но и та не содержала намёков: «Мы находились в тесном контакте с пограничниками, и враг не смог застать нас врасплох». Наверное, горько было вспоминать потери. А имена тех, кто остался их прикрывать в цитадели, выбиты на гранитных плитах, рядом с титановым шпилем-штыком, устремлённым в небо.

Азаренко тогда перестал доверять указаниям сверху. Нет, игнорировать он их не мог. Сначала возник гнев. Потом ярость, что заставляла полагаться на собственную интуицию и расчёт.

Пограничник, рискуя собственной жизнью, привёл человека, сообщения которого считали дезинформацией. И всё странным образом совпадало с его личным мнением и доводами для начальства. Комдив принципиально не менял позиции с мая месяца, когда, оправившись после ранения, он вновь начал командовать родной дивизией.

Проклятый немец, интернационалист хренов! Неужели там и антифашисты такие? А как он оценил подготовку его командиров!

Злая пощёчина. И про него сказал: «Несмотря на распоряжения вашего командования, у любого комдива, имеющего хоть что-то в голове, найдутся веские причины держать батальоны вне цитадели». И ещё: «Если крепость нельзя быстро покинуть, то немецкий командир начал бы оборонятся, постепенно отводя войска».

Карандаш сломался в руке Азаренко. Будто он этого уже не делает!

Если бы собеседник не воевал рядом с его другом и не рисковал собственной головой, он бы… Генерал сделал глоток воды из стакана. Но руки всё равно продолжали предательски дрожать. Да, его предупреждали, что выражений выбирать не будут.

Правильно он сказал. Если нельзя быстро выйти из крепости, надо на время стать её гарнизоном. По тревоге укрыть бойцов в подвалах. Выбрасывать не роту, а батальон с артиллерией и миномётами на валы и держать ворота. Надо поговорить с полковником Шатко, командиром 6-й Орловской дивизии. В их власти усилить гарнизоны в форте Берг и пятом форте, расположенных южнее и севернее самой крепости. Добавить туда полевую артиллерию. А может, ещё…

Надо, надо, надо… Мысли в голове множились. Формально он ничего никуда не выводит, но готовится к самому худшему.

Ох, как красиво всё предусмотрели немцы!

Но знание плана у противника только половина дела. Расставить войска – ещё четверть. К тому же надо обязательно знать, когда вермахт начнёт исполнять приказ. А войны может и не быть! Всё решают политики.

Говоря так, немец заслужил ещё больше доверия. Вот что значит военный человек! Потом гость расписал схему артподготовки строго по минутам.

Пугающая неизвестность! Азаренко со всей силы стукнул кулаком по столу, но боли не почувствовал. Коли так всё завертелось, то нужна постоянная связь с пограничниками! Если смогли вытащить такого кадра из-за границы, значит, должны понимать: подними он один раз бойцов по ложной тревоге – и у дивизии сразу сменится командир.

Почему, почему его начальство не хочет слышать никаких разумных доводов, а старательно берёт под козырёк, желая всегда быть на хорошем счету у округа?

А как он жалел о демобилизованных бойцах, прошедших вместе с ним Финскую кампанию! В них Азаренко был уверен. Комдив однажды сам поднял их в атаку.

Кто против них? Сколоченные, обученные и обстрелянные части. Немецкие солдаты, которых два года не распускали по домам. А кто у него? В последнем пополнении масса красноармейцев из Казахстана и Средней Азии. Многие недавно знали лишь пару слов по-русски. В их отваге он, может, и не сомневается, но боевая выучка… Генерал досадливо покачал головой.

Максим о национальном вопросе деликатно промолчал. Если он выживет, то обязательно начнёт хлопотать о наискорейшем издании военного русско-таджикского и русско-казахского словаря. Зачем нам мучиться до 1942-го? [71]